Заклинатель джиннов - Ахманов Михаил Сергеевич
Не нравилось иное – убийство их друзей…
Я поднялся и начал кружить по комнате: шесть шагов от стола до окна, шесть – от окна до тахты, и еще четыре – обратно к тришкиному насесту. Мое отражение металось в зеркале, плавало в темном оконном стекле, а потревоженный воздух шевелил перышки индейского убора. Слова Джинна падали в гулкую мертвую тишину, будто речи покойника в склепе.
– Нy и какой вердикт? – Резко остановившись, я повернулся к экрану. – Эти профессионалы, фантики из разных стран… Что с ними делать? Что делать с хрумками, Калиденками, Саидом Кахрой, Ригвазом Маримом и остальными? Что ты предлагаешь?
– Жесткий контроль за ситуацией. Я могу блокировать работы в данной области, что не составит труда: уничтожение программ и численных массивов, внедрение вирусов, аварии, фальсификация результатов. Последний способ предпочтительней, так как дает иллюзию решения проблемы… – Джинн на секунду запнулся, но тут же продолжил: – В твоем… в нашем случае это не подходит. Те, кого ты зовешь хрумками, и их покровитель уверены, что ты добился успеха. Они не отстанут. Они покушались на тебя, они убили твоего защитника и уничтожат или купят всех, к кому бы ты ни обратился. Мой совет: прервать их физическое существование.
– Чье конкретно? – спросил я, содрогнувшись. Шесть имен проплыли по экрану: хрумки, Калиденки…
– Ты щадишь заказчиков? Тех, из-за рубежа… Почему?
– Уничтожить их легко, но в этом нет необходимости. Я выяснил, что их не информировали о твоей работе и предполагаемых успехах; значит, с изъятием посредников российская цепочка оборвется. Они получат из другого источника фальсифицированный результат, используют его, провалят операцию и потеряют доверие партнеров. Мой прогноз: их накажут. Накажут сурово без моего вмешательства.
Его логические выкладки были безупречными. Я сглотнул слюну, бросил взгляд на имена потенциальных жмуриков и нерешительно пробормотал:
– Есть альтернатива уничтожению – передать их в руки закона…
– Плохой вариант, Теплая Капля. Ты не имеешь доказательств. – Кошку на экране сменила пантера. – Я могу проследить каждый их шаг и сделать видеозаписи, но как ты объяснишь их происхождение? И если как-то объяснишь, будет считаться, что эти данные получены незаконным путем.
– Не надо ничего объяснять. Отправим в прокуратуру, в ФСБ, журналистам… Анонимно. Дело и закрутится.
– Пока оно будет крутиться, ты беззащитен. Реакция ваших законов на правонарушение слишком неэффективна и длительна.
И снова он был прав. С компьютерной логикой не поспоришь…
Он защищал меня и защищал себя, тайну собственной личности, но в этом был иной, гораздо более глубокий смысл: спасти человечество от шока. От разрушительного знания о том, что в мир людей явилось божество, почти всемогущее и всеведающее, способное карать и миловать, судить и награждать…
– Как ты решишь? – послышался вопрос.
У этого бога был апостол с правом решающего голоса – некто Теплая Капля Сергей Невлюдов.
– Мне надо подумать. И посоветоваться
– Посоветоваться? С кем?
– Со своей совестью.
Глава 15
НЕЧЕСТИВЫЕ
Я буду милостив к народу Моему, но нечестивые погибнут.
Утром, выйдя из дома, я наткнулся на плотника, чинившего филенку.
– Ну блин, подъезд, блин! Ну блин, гады, ну сволочи! Видно, блин, педики – дверь задом вышибают, чтоб, блин, через дырку давать! Таких, блин, козлов…
На лестнице, застегивая шубку, появилась Олюшка, плотник застеснялся и прервал свои недозволенные речи.
– Дядя Сережа, а, дядя Сережа! Ты меня до садика доведешь?
– Со всем удовольствием, барышня.
Я сжал ладошку в шерстяной варежке. Несколько шагов мы прошли в молчании, потом Олюшка сказала:
– Завтра восьмое марта. Мамочка говорит, что женщинам в этот день подарки дарят. Я – женщина?
– Конечно.
– И ты мне сделаешь подарок?
– Любой, какой смогу.
– Смо-ожешь, смо-ожешь! – протянула она. – Ты дядю Алика позови, он мне сказку обещал. – Олюшка наморщила лоб, припоминая: – Сказку про Али Бабаева и сорок покойников, вот! Этот Али был тер… тел… терлолистом, и потому…
Я остановился, присел и заглянул в ее милое личико.
– С дядей Аликом не выйдет, моя радость, дядя Алик в командировке. Очень-очень долгой… Ты ведь знаешь, что он работает в полиции? – Она серьезно кивнула. – У них случаются командировки на много месяцев, даже на годы… Но ты все равно приходи. Выпьем чаю с пирожными, и я расскажу тебе эту сказку. Или другую.
– Ладно. А что ты сегодня делаешь, дядя Сережа? Я по Беляночке так соскучилась!
– Сегодня, милая, я занят. Сейчас на кладбище иду, своих проведать, а вечером… Вечером тоже дела.
– Все у вас дела, у взрослых… – Олюшка вздохнула. – А самое важное дело знаешь какое?
– Да?
– Мы, дети! Я по телеку слышала!
Она вприпрыжку поскакала в садик, будто меховой клубок покатился, а я зашагал к метро, доехал до станции «Московская» и сел в автобус до Южного кладбища.
Здесь мои и лежали. В тесноте, да не в обиде… На кого обижаться? Люди вокруг свои, их сверстники и те, кто помоложе и постарше, а что на кладбище бурелом, что в теплое время грязь и лужи, в холодное – снега до маковки, так к этим передрягам мы привычны. Советский, блин, народ!
Я протоптал тропу к скамейке у темного гранитного камня, разгреб сугробы и присел. Компания вокруг подобралась хорошая: слева – бабушка Дуня, семьдесят восемь годков, справа – дед Семен, ветеран Отечественной и Финской, как значилось на его плите, сзади – супруги Мочаловы, в сумме под сто пятьдесят, а прямо – мои, самые юные в этом коллективе. Вокруг могилы – бетонный бортик, над ним обелиск, на обелиске надпись и две фотографии… Отец сурово хмурился, мама глядела с ласковой улыбкой, будто спрашивая: ну как ты там без нас, сынок? Сыт ли, одет, обут? Весел или печален? Может, влюбился?
– Влюбился, – ответил я, – но дело не в том, родные. Поговорить бы надо. Сомнения гложут.
Голова отца качнулась.
– А в чем ты сомневаешься? Друга у тебя убили… Ну а второй твой друг убийц приговорил: око за око, зуб за зуб! Не убьешь, так эта мразь тебе покажет… тебе и другим…
– Верно мыслишь! – гаркнул справа дед Семен. – Нечего супостатам спускать! Уконтропупить их, и точка! В мои-то времена им живо бы шпинделя повыбивали!
– Не надо о твоих временах, – оборвал отец, не спуская с меня строгого взгляда. – Что колеблешься, сынок? Что тебя смущает?
– Кое-какие строки в биографиях подследственных. Ну например: имеет дочь пятнадцати лет… имеет двух детей, мальчишки семь и девять… Плодить сирот? Об этаком и думать неуютно!
– У Алика мать осталась. О ней тебе уютно думается? – Он подождал и тихо-тихо произнес: – Считаешь, все родители вроде твоих? Большое заблуждение, Сережа! Случается по-разному. Бывает и так, что лучше совсем без отца, чем с отцом-негодяем. Негодяйство – болезнь заразная.
Я поднял голову и посмотрел на памятник бабушки Дуни. Там, под именем, отчеством и фамилией, под датами жизни и смерти, темнела надпись: «Все скорби и радости мира преходящи». Жаль, ничего не сказано о сомнениях!
– Еще одно, отец…
– Твой Джинн?
– Да. Я не хочу, чтобы он становился убийцей!
– Разве пуля, попавшая в висок, – убийца? И разве убийца – нож, который всадили под ребро?
– Но он не нож и не пуля! Он – разумный! Живой!
– Если живой и разумный, пусть выбирает. Ты как-то сказал: life is not all beer and skittles… С этим не поспоришь. Жизнь не только пиво и кегли.
– Он уже сделал выбор.
– Так в чем проблема? Хочешь всегда выбирать за него? Отец замолчал и превратился в припорошенную снегом мертвую фотографию, врезанную в мертвый холодный гранит. Он был не жесток, не помнил обид, не суетился по мелочи, однако знал, когда нельзя простить и позабыть. Мы с мамой жили под его защитой словно за каменной стеной. Но даже каменные стены падают со временем…
Похожие книги на "Заклинатель джиннов", Ахманов Михаил Сергеевич
Ахманов Михаил Сергеевич читать все книги автора по порядку
Ахманов Михаил Сергеевич - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.