Компрессия - Малицкий Сергей Вацлавович

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91

– Я устала, Рокки.

– Отдохнешь еще, не волнуйся, ты лучше другое мне скажи, вот именно теперь и скажи, что ты в нем нашла?

– Не знаю, Рокки. А ты не задавался мыслью, что в нем нашла Сиф? Или Сти не распинался о ее холодности и неприступности?

– Ты, Моника, только от Сти не танцуй, ладно? Ты за себя отвечай, и за Сиф найдется кому ответить.

– Я не могу объяснить. – Моника запнулась. – Мне нужен именно он. И больше никто.

– Хорошо. – Рокки, как и всегда, говорил медленно. – Представь себе на мгновение, что он ответил тебе взаимностью. Знаешь, как бывает? Запретный плод сладок. Недоступный – самый желанный. Когда я был маленький и залезал на яблоню в саду отца, я старался добраться до ее верхушки. Мне казались самыми сладкими яблоки оттуда, еще бы, ведь они ближе к солнцу! Правда, и ветви на верхушке яблони самые тонкие. Опасно. Ну ладно, пусть, предположим, что до этого яблочка тебе удалось добраться, Кидди ответил тебе взаимностью – надолго бы тебе хватило этого счастья? Не питается ли твое безумство именно невозможностью?

– Мое безумство, Рокки, именно в невозможности, – ответила Моника. – Безумство питается невозможностью. Если бы Кидди полюбил меня, я бы сразу успокоилась. Я бы светилась от счастья, поверь мне.

– Миха говорил что-то подобное, – медленно протянул Рокки и тут же добавил: – Но я не осуждаю тебя, нет. Не у каждого есть силы скрывать свои чувства.

– А тебе разве приходилось что-то скрывать? – вздохнула Моника. – Хотя что я говорю, ты всегда был темным лесом…

– В котором в итоге и оказался, – усмехнулся Рокки.

– Ты так боишься Стиая? – спросила Моника.

– Я никого не боюсь, – прошептал Рокки. – Я не хочу его видеть. Я не хочу крутиться одной из шестеренок в механизме, который запускает Стиай. Я не хочу позволить ему убить меня.

– За что ему убивать тебя? – не поняла Моника.

– За то, что я знаю. – Рокки негромко засмеялся. – Даже несмотря на то, что мое знание никак не может повредить ему. Но, пока я жив, он не может спать спокойно. Представь себе, что кто-то торгует пузырями воздуха из райского сада. Торговля идет прекрасно, ставки растут, жаждущие приобщиться к новым ощущениям толпятся у его дверей, а один человечек знает, что эти пузыри он наполняет воздухом в собственном клозете.

– Который ты ему и построил, – продолжила Моника. – Или все сделал Билл?

– Я и Миха, – угрюмо бросил Рокки. – У Билла были ключи от райского сада, но он их не оставил. Сбежал вместе с ключами. Может быть, именно поэтому Стиай беснуется?

– Разве Билл не умер?

– А разве это не одно и то же?

– Послушай! – Шепот Моники стал громким, словно она склонилась над Кидди или его чувства обострились до предела и мельтешение вспышек пламени на каменной стене стало растворяться в багровой мгле. – А может быть, все дело в Сиф?

– О чем ты? – Голос Рокки показался Кидди излишне резким.

– Стиай был без ума от нее! А что, если он мстит Кидди?

– Моника, разве это может иметь какое-то значение? Я знаю только одного мужчину, который не был без ума от Сиф.

– Миха?

– Он самый, – усмехнулся Рокки. – Его сердце было занято тобой, Моника. Ну понятно, что я не говорю о Брюстере, у него щит из медицины, собственных дочек и Ванды. Но Миха был лучшим среди нас. И, наверное, самым счастливым. Он любил по-настоящему, и при этом не делал никому гадостей.

– Если только самому себе, – огрызнулась Моника.

– Оставь, – раздраженно прошептал Рокки. – Он жертвовал собой ради тебя. Ты думаешь, что он злился на Кидди из-за того, что тот никак не может послать тебя куда подальше? Он злился только из-за того, что Кидди никак не может разглядеть, что именно ты его счастье. Что он не может ответить тебе.

– Что же, выходит, что и ты ненавидишь Кидди из-за этого?

– Ненавидишь? – удивился Рокки. – Ну любить-то мне его не за что. А вот ненавидеть… Ведь это он довел Сиф до бегства.

– Так ты…

– Да, Моника, эта девчонка лишила покоя и меня тоже. Но я единственный, кто не показал этого ни жестом!

– Рокки…

– Да, моя дорогая, железный мальчик Рокки обнаружил внутри стального характера раковины и узлы напряжения. Но этого знать никому не следует.

– Подожди… Ты сказал – бегства?

– А ты думала, что красавица Сиф вот так легко покончила с собой ради Кидди Гипмора, сироты при живом отце? Ради комплексующего парня, который всю жизнь пытался доказать, что он ничем не хуже других, что он не глупее других, что он талантливее и способнее других? Да я с трудом сдерживал смех, глядя на то, как он пыжится, вместо того чтобы просто жить. А в это время Стиай издевался над ним. Выгнал как-то нас из коттеджа, отыскал самую грязную шлюху в окрестностях, заставил ее переодеться в студентку и подложил под Кидди, делая из него мужчину. Постоянно подначивал его, подсмеивался над ним. А этот мальчик все принимал за чистую монету, бился в судорогах, стараясь доказать, что он не уступает никому!

– Почему?

– Не знаю. Может быть, будущие обиды способны корнями пробиваться в наше прошлое и отравлять нам жизнь? Ведь не мог же знать наш староста, что однажды одна девчонка предпочтет не его, а именно Кидди Гипмора? Ты помнишь тот ваш поход к берегу океана, когда Кидди впервые увидел Сиф? Я уже месяц работал в корпорации Билла, присоветовал Стиаю, который был администратором проекта, позвать в систему Миху, мне не хватало его таланта. Стиай решил устроить пикник, познакомить всех с Биллом и его дочерью. Никто не знал, чем занимается Сиф, у нее даже чиппера не было. Она появлялась редко, очаровывала всех одним появлением, едва-едва, в силу обстоятельств самую малость выделяла Стиая, но никому не отвечала взаимностью. Ее прозвали сумасшедшая льдинка, столько молодых ребят в корпорации потеряли сон. Стиай даже мотался к Биллу, чтобы тот не позволял дочери появляться в центре. А в тот день, когда связался с Михой и пригласил его на пикник, вдруг предложил ему взять с собой Кидди. Он говорил с Михой при мне. Сбросил линию, рассмеялся и сказал: «Ничто не берет стойкого оловянного солдатика, даже его собственная дурь не в силах его сломать. Посмотрим, как он перенесет безответную любовь».

– И ты ничего ему не сказал?

– Я ничем не лучше остальных, – с досадой произнес Рокки. – К тому же я ненавидел тогда Кидди. Почти так же, как ненавижу его теперь. Тогда я ненавидел его из-за Михи. Мне казалось, что Кидди издевается над ним, пользуется твоей увлеченностью и не дает Михе тебя приручить.

– Меня невозможно приручить, – глухо пробормотала Моника.

– Да уж, – усмехнулся Рокки. – Это бы и Кидди не удалось, если бы ты сама не слетела с орбиты. Но это прошло. Теперь я ненавижу его из-за Сиф и из-за Михи. Миха сказал мне, что если он все-таки умрет, я могу считать, что его убил Кидди. Он даже показал мне, как Кидди это сделал. Приставил к груди палец и произнес: «Пуфф».

– Кидди был на Луне, – скрипнула зубами Моника.

– Сказал бы я, где был Миха, да слишком все фантастично выглядит, – ответил Рокки. – Или ты знаешь больше, чем говоришь? Что пытался выяснить у тебя Стиай?

– Он ничего не выяснил. – Голос Моники вдруг стал бесконечно усталым и тусклым. – Он изнасиловал меня. Ты знаешь, мне почему-то кажется, что вот тогда, вместе с Михой, ну, чуть позже, я тоже умерла. Умерла, и меня больше нет. Стиай изнасиловал меня, и ты знаешь, я тогда была почти бесчувственной, но мне показалось, что он насиловал не меня, а Кидди. Он видел во мне Кидди. Он ненавидел во мне Кидди. Что же, выходит, что мне тоже досталось за Сиф?

– Я убил бы его, – скрипнул зубами Рокки.

– Я бы сама убила его, – засмеялась Моника, – если бы не была мертва. Пришла бы в ваш центр, куда иногда провожала Миху, пробралась бы в кабинет Стиая и убила бы. Ты знаешь, а ведь когда Кидди улетел на Луну, у нас с Михой стало понемногу налаживаться. Нет, конечно, я не любила его, но пыталась дружить с ним. Правда, у меня всякий раз случалась истерика, когда он предлагал завести ребенка.

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91