Т. 05 Достаточно времени для любви - Хайнлайн Роберт Энсон

— Я не фыркала. А мы и в самом деле уже женаты?

— Да, и можем устроить любую церемонию, любую свадьбу, которую ты захочешь. Но это будет потом, а теперь умолкни и поцелуй меня. — Она повиновалась. Чуть погодя он проговорил: — Эй, не вываливайся из седла! Спокойно, Бетти, спокойно, Бьюла. Дора-Адора, кто научил тебя так целоваться?

— Ты не называл меня так с тех пор, как я начала взрослеть. Это было так давно.

— Я не целовал тебя с тех самых пор. И не без причины. Но ты не ответила на мой вопрос.

— А разве я обещала? Кто бы ни учил меня целоваться, все это было до того, как я стала замужней женщиной.

— М-м-м, возможно, ты и права. Хорошо, я беру тебя с собой, и пусть он пишет письма. К тому же не исключено, что здесь врожденный талант, а не опыт. Знаешь что, Дора, давай так: я забываю о твоем греховном прошлом, а ты о моем. Договорились?

— Да, безусловно… поскольку мое прошлое весьма греховно.

— Пустяки, дорогая, у тебя просто не было времени нагрешить. Ну разве что сперла горстку конфет, которую я припас для Бака… Великий грех.

— Ничего подобного я не делала! Я вела себя гораздо хуже.

— Безусловно. Одари-ка меня новым талантливым поцелуем… Тю! Значит, это не было случайностью. Дора, полагаю, что женился на тебе как раз вовремя.

— Ты настоял на этом… мой муж, инициатива принадлежала не мне.

— Согласен. Любимая, ты все еще настаиваешь, чтобы мы немедленно приступили к созданию младенца? Ведь я никуда не уеду отсюда без тебя.

— Не настаиваю. Но мне так хочется. Да, хочется — как раз то самое слово. Но я не требую.

— Хочется — это точное слово. И мне тоже. Но я бы сказал, что требую своего. Кто знает, может быть, у тебя окажутся и другие природные дарования.

Дора кротко улыбнулась.

— А если нет, Вудро, не сомневаюсь, что ты всему научишь меня. Я хочу учиться, просто горю.

— Тогда давай вернемся в город. Ко мне или к тебе?

— Куда хочешь, Вудро… Кстати, видишь ту небольшую рощицу? Она гораздо ближе.

До города они добрались, когда уже стемнело; обратно мулы не торопились. Когда они миновали дом Маркхемов, выстроенный на месте, где прежде жили Харперы, Вудро Уилсон Смит проговорил:

— Дора-Адора…

— Да, мой муж?

— Ты хочешь публичного венчания?

— Только если ты настаиваешь, Вудро. Я чувствую, что вышла замуж. Я замужняя женщина.

— Безусловно. А ты не хочешь бежать с кем-нибудь помоложе?

— Риторический вопрос — ни теперь, ни впредь.

— Этот молодой человек из эмигрантов и покинет корабль последним или среди последних: он почти моего роста, темноволосый и посмуглее меня; не могу сказать, сколько ему лет, но выглядит он раза в два моложе, чем я. Гладко выбрит. Друзья зовут его Биллом. Правда, случается, что и Вуди. Капитан Бриггс утверждает, что Билл очень любит юных училок и просто рвется познакомиться с ними.

Дора задумалась.

— Если я поцелую его с закрытыми глазами, как, по-твоему, я узнаю, что это он?

— Возможно, Адора. Я почти уверен. Но едва ли его здесь узнают. Во всяком случае я надеюсь, что этого не произойдет.

— Вудро, я не знаю твоих планов. Но если я узнаю этого Билла, следует ли мне пытаться убедить его в том, что я и есть та самая училка, о которой ты свистел? Длинноногая Лил.

— Полагаю, что ты сумеешь убедить его, моя драгоценнейшая. Можно и по-другому: пусть на время вернется дядя Гибби. Эрнсту Гиббонсу потребуется три-четыре дня, чтобы покончить здесь со всеми делами, а потом он распрощается со всеми, в том числе и со своей приемной племянницей, старой девой, училкой Дорой Брендон. Ну а еще через два дня с последней партией груза с корабля явится Билл Смит. Тебе следует собраться и быть готовой, потому что по дороге в Новый Питтсбург Билл проедет мимо твоей школы как раз перед рассветом.

— Новый Питтсбург. Я буду готова.

— Там мы с тобой проведем день или два. А потом отправимся дальше, мимо Сепарации — прямо за горизонт. Мы пойдем через Безнадежный перевал. Как тебе это?

— Я повсюду последую за тобой.

— А не страшно? Там поболтать можно будет лишь со мной. Пока скоренько не испечем кого-нибудь и не научим разговаривать. Из соседей — прыгуны, драконы и Бог знает кто еще — в гости ходить не придется.

— Я буду готовить, помогать тебе на ферме и рожать детей. А когда их у нас станет трое, открою начальную школу миссис Смит. Или ты будешь называть ее начальной школой длинноногой Лил?

— Скорей последнее. Это будет школа для сорванцов. Дора, у меня не бывает детей с другим характером. Учить их можно лишь с палкой в руке.

— Это не новости, Вудро. Сейчас у меня уже есть такие, двое из них потяжелее меня, но мне приходится их поколачивать.

— Дора, мы можем и не ходить за Безнадежный перевал. Сядем на «Энди Джи» и улетим на Секундус. Бриггс говорит, что теперь там живут больше двадцати миллионов человек. У тебя будет хороший дом, с теплой уборной. Не придется хлопотать, гнуть спину на ферме. Будет хороший госпиталь, где настоящие врачи помогут тебе рожать. Удобства и комфорт.

— Секундус? Это туда перебрались все говардианцы? Так ведь?

— Почти две трети. А некоторые живут здесь, я тебе говорил. Но мы не говорим об этом вслух, потому что, когда вокруг столько маложивущих, быть говардианцем небезопасно и неудобно. Дора, тебе не придется принимать решение за три или четыре дня. Корабль останется на орбите, пока я не разрешу ему улететь. Хочешь — неделю? Месяц? Столько, сколько понадобится.

— Боже! И ты будешь держать капитана Бриггса с кораблем на орбите? Чтобы дать мне время подумать? Какие расходы!

— Я не хочу торопить тебя. И дело тут не в деньгах, Дора. Впрочем, пребывание на орбите дорого не обходится. Ух… мне так долго приходилось полагаться на самого себя, что я уже забыл, что такое быть женатым и как можно доверять жене свои секреты. Придется отвыкнуть. Дора, шестьдесят процентов стоимости «Энди Джи» принадлежит мне, Зак Бриггс — мой младший партнер. Он мой сын. Твой приемный сын, если угодно. — Она не ответила. — В чем дело, Дора? Я тебя огорошил?

— Нет, Вудро, просто привыкаю к новым идеям. Конечно, раз ты говардианец, то женат не впервые. Просто я никогда не думала о том, что у тебя могут быть сыновья и дочери.

— Да, конечно, но я хочу сказать, что из-за своего эгоизма худо соображаю. Я поторопил тебя, а в этом не было необходимости. Если мы останемся на Новых Началах, я хочу, чтобы Эрнст Гиббонс исчез, чтобы он отправился на «Энди Джи», потому что слишком стар: мне трудно дальше поддерживать внешность в соответствии с возрастом. Потому-то его должен сменить Билл Смит; он ближе тебе по возрасту и куда красивее, и никто здесь не заподозрит, что я говардианец. Подобный фокус я проделывал неоднократно; я знаю, как поступить, чтобы все было в порядке. И от Эрнста Гиббонса я намереваюсь отделаться поскорее. Ведь он твой приемный дядюшка и в три раза старше тебя, и он думать не может о том, чтобы похлопать тебя по попке, да и тебе в голову не придет поощрить подобные действия с его стороны. Так считает каждый. Я же намереваюсь систематически оглаживать твой симпатичный задок, Адора.

— А я хочу, чтобы ты это делал. — Дора придержала мула; они уже приближались к домам. — И не только. Вудро, ты говорил, что мы не можем немедленно поселиться вместе, потому что соседи осудят. А кто учил меня не считаться с мнением соседей? Ты сам.

— Это так, но иногда выгоднее заставить соседей думать именно то, что ты хочешь, чтобы повлиять на их слова и поступки, — а сейчас как раз такое время. Заодно я намеревался поучить тебя терпению, дорогая.

— Вудро, я сделаю так, как ты скажешь. Но на одном буду настаивать: мой муж должен спать в моей постели!

— И я хочу этого.

— Тогда что с того, что подумают люди, если я распрощаюсь с дядюшкой Гибби в постели? Я ведь все равно уеду с новым поселенцем. Вудро, ты ни словом не упрекнул меня, когда обнаружил, что я не девушка. Ты не думаешь, что об этом могут знать и другие? Может быть, весь поселок. Прежде меня это не волновало. Так зачем же беспокоиться именно теперь?