Достаточно времени для любви, или жизнь Лазаруса Лонга - Хайнлайн Роберт Энсон

Ознакомительная версия. Доступно 46 страниц из 229

...лучшего, Минерва, для них я не мог. Время от времени очередной идиот пробует отменить брак. Предпринимать подобные попытки все равно что отрицать существование тяготения, считать "пи" равным трем или пробовать сдвинуть гору молитвой. Брак – это не выдумка священников, решивших докучать человечеству. Брак – это такая же часть его эволюционного оснащения, как, скажем, глаза; он полезен не только для личности, но и для расы.

Безусловно, в браке есть и экономическая сторона – необходимо обеспечивать детей и матерей, пока они в тягости и воспитывают малышей, но ею дело не исчерпывается. Это лишь средство, которое разработал хомо сапиенс – вполне бессознательно, – чтобы справиться с этой обязанностью да еще и быть счастливым заодно.

Почему пчелы делятся на цариц, трутней и рабочих и живут большой семьей? Потому что им так удобно. Отчего у рыб рыбка-папа и рыбка-мама даже не здороваются? Оттого что слепые силы эволюции уготовили для них этот путь. Почему же тогда брак – зови его любым именем – есть инструмент, универсальный повсюду? Не надо спрашивать у теологов, не надо беспокоить адвокатов: это общественное учреждение существовало задолго до того, как было узаконено церковью и государством. Оно удобно – вот и все; и при всех своих недостатках лучше справляется со своей универсальной задачей – выживанием рода людского, – чем те пустые новации, которыми разные пустые головы тысячелетиями пытались заменить брак.

Я говорю не про моногамию; я имею в виду все формы брака: моногамию, полиандрию, полигинию и все формы коллективного брака с разными завитушками. У брака бесконечное множество обрядов, правил, приспособлений. Но только в браке все они служат на благо детям и компенсируют неудобства взрослым. Для людей единственная приемлемая компенсация за все неудобства, приносимые браком, заключается в том, что могут дать друг другу мужчина и женщина.

Минерва, я говорю не про "эрос". Секс – только наживка, и брак не сводится к сексу, который сам по себе не является причиной брачных отношений. Зачем приобретать корову, если купить молоко дешевле?

Дружба, помощь, взаимная поддержка, возможность с кем-то погоревать и порадоваться, приязнь, невзирая на все слабости... кто-то прикоснется к тебе, кто-то возьмет за руку – все это и есть брак, а секс только глазурь на пироге. О, глазурь может быть очень вкусной, но она – не пирог. И это вкусненькое, случается, исчезает, но брак остается, принося глубокое счастье тем, кто состоит в Нем. Когда я был неотесанным, невежественным юнцом, это меня озадачивало...

(Опущено.) ...Такую торжественную, какую я только мог устроить. Человек живет символами; я хотел, чтобы они запомнили этот день. Ллите я велел одеться в свое самое нарядное платье. Она стала похожа на рождественскую елку в побрякушках и мишуре, но я сказал ей, что она прекрасна – невесты всегда таковы. Джо я нарядил в собственный костюм, который тут же и подарил ему. Сам же облачился в нелепый капитанский мундир, который приходится надевать на планетах, где к подобному вздору привычны... на обшлагах по четыре шеврона; грудь расшита галуном, взятым по дешевке в ломбарде; треуголке позавидовал бы адмирал лорд Нельсон... ну а все прочее, как у Великого мастера ложи.

Я произнес перед ними проповедь, полную торжественных слов, которые им, пожалуй, случалось слышать в одной только церкви, той, что процветала на Благословенной. Мне это было нетрудно, поскольку я служил там священником, – но кое-что добавил от себя. Сказал, что он принадлежит ей, она ему, а ребенок в ее чреве – им обоим, как и все прочие дети, что могут у них появиться. Предупредил их обоих – и в первую очередь ее, – что брак дело нелегкое и в него нельзя вступать опрометчиво, потому что всегда будут сложности, которые придется преодолевать совместно, и суровые беды, которые потребуют от них отваги Трусливого льва, мудрости Страшилы, любящего сердца Железного дровосека и несокрушимой доблести Дороти.

Ллита разревелась, Джо тоже пустил слезу... этого я и добивался, потом велел им преклонить колена и приступил к молитве.

Минерва, я не ханжа. Мне было все равно, слышит меня какой-то Бог или нет; я хотел только, чтобы Ллита и Джо знали, что над ними читали молитву. Начал я на жаргоне Благословенной, потом перешел на английский и галакт, закончил все чтением "Энеиды" – сколько сумел припомнить. А когда память наконец иссякла, завершил все школьной песней:

Пуристы отметят, что старейший привел весьма вольный перевод песенки. Однако остается только удивляться, почему он не продолжил в той же похабной манере, заменив в последней строчке libros на liberos? Он не мог не заметить подобной возможности, это не в его характере. Во всем явен капризный нрав нашего предка; случающиеся у него признания в аскетизме в лучшем случае отдают фальшью. (Дж.Ф.45-й)> И закончил звучным "Да будет так!". Они встали с колен, взяли друг друга за руки. Тут я объявил, что властью капитана космического корабля провозглашаю их мужем и женой отныне и навеки... "Джо, поцелуй-ка ее".

Все шло под приглушенные звуки Девятой Бетховена...

Песенка эта вырвалась сама собой, когда я исчерпал запас "карающих строк Вергилия" и мне не хватало еще нескольких впечатляющих слов. Но, обдумывая все позже, я убедился, что употребил ее весьма к месту: медовый месяц их можно было считать перерывом в занятиях. Все оказалось действительно хорошо, теперь я знал, что женитьба ребят могла быть sine poena – без страха генетической кары. А ludendi переводится и как "любовные игры", и как "эрос", и как "азартные", "детские" и самые разнообразные прочие игры. Я объявил на корабле четырехдневные каникулы – ни работы для них, ни занятий – libros deponendi – начиная с этого самого часа. Минерва, это было случайное совпадение. Просто припомнился отрывок латинского стиха, а латинская речь звучит величественно, особенно когда ее не понимаешь.