Фактор вознесения - Рэнсом Билл

– Атака нагульников, – ответил дежурный. – Они охраняют уровень А и сами чаще всего на него проникают, пытаясь прорваться на нижние уровни. Но сейчас их больше, чем обычно, и сегодня они забрались глубже, чем всегда.

– А этот писк? Он все громче!

– Так их же там вон сколько! Обычное дело, – ответил дежурный, но, взглянув на датчики, нахмурился и прикусил губу. – Да, похоже, они упорно ползут сюда.

– Взрывайте ловушки.

Дежурный нажал красную кнопку на консоли, и писк превратился в жуткий вопль, полный боли и страха. Тут же в стене рядом со входным люком возникла трещина, и в нее полезли несколько десятков нагульников.

– Вам следует здесь немедленно навести порядок – не будем же мы их разводить в Кущах…

– Это еще не все, – сказал охранник. – Теперь, когда они прорвались, их так просто не остановишь. Боюсь, мне понадобится помощь.

– Мы не можем держать на охране Кущей больше необходимого минимума людей. Это вы занимались системой расселения тварей и некогда гарантировали абсолютную безопасность, так что выпутывайтесь сами! И немедленно наведите порядок!

– Есть, сэр! – Охранник ссутулился, вздохнул и поднял лазерник. – Но их здесь чертова уйма. Мне хоть бы патронов еще!

И, не дождавшись ответа, направился в сторону пруда, где уже кишмя-кишели буроватые пищащие твари. Прямо над ними из кустов вырывался странный белый свет и точно такой же струился из трещины возле люка.

– Мне это не нравится! – воскликнул Флэттери. – А что ваши датчики говорят по поводу этого?

Охранник пробежался нервными пальцами по всем вживленным в лицо имплантантам и потерянно опустил руки:

– Ничего не работает. Все датчики обесточены.

Рядом с Флэттери истошно завопил Архангел, и только сейчас всесильный директор осознал, что дело гораздо серьезнее, чем несколько забредших в сад бегунов. Они прибывали уже сотнями и нисколько не боялись людей.

– Стреляй, – грустно сказал Флэттери охраннику, – а я подкину им еще пару огненных сюрпризов.

К тому времени, когда он открыл люк и позвал на помощь, все Кущи уже были залиты потоками света. Флэттери добежал до амфибии, нырнул в люк и задраил его за собой.

Проверив наличие горючего и действие автоматики, он уже собрался приступить к погружению, как вспомнил, что не отдал швартовы. Флэттери поискал глазами на берегу охранника, и тот прямо у него на глазах рухнул на землю и исчез под копошащейся мохнатой массой бегунов, словно под огромной шубой. А еще через несколько мгновений «шуба» развалилась на клочки и расползлась во всех направлениях, оставив на земле лазерник, окровавленные остатки формы и обглоданные добела кости. Архангела тоже нигде не было видно. Флэттери вспомнил о вызванных на подмогу пяти охранниках. «Для того, чтобы закрыть люк за ними снаружи, много ума не надо. Если им не удастся справиться с этим нашествием, то…» – и Флэттери мрачно усмехнулся.

Но охрана оказалась на высоте и сумела отогнать тварей от пруда так далеко, что Флэттери отважился вылезти на берег и самолично отдать швартовы. Теперь у него оставался только один путь – нырнуть поглубже под Кущи и затаиться. Сияние кругом стало уже таким ярким, что директор с трудом разбирал данные на дисплеях. Он был уверен, что это какое-то новое оружие, изобретенное Тенями.

– Отребье всех мастей, – злобно прошипел он. – И почему они не хотят успокоиться? Неужели все же догадались, что я собираюсь удрать с этой планеты?

И тут он заметил повисшие в воздухе на фоне ослепительно серебристого сияния лица Кристы Гэлли, Беатрис Татуш, Дварфа Макинтоша и еще какого-то юного незнакомца. Флэттери помотал головой, чтобы избавиться от наваждения, и вновь склонился над аппаратурой. Лишь оказавшись под водой, он вздохнул свободно. Да, пахло в лодке не цветочками, как в Кущах, но для Флэттери это был запах свободы.

Он намеревался переждать всю эту заваруху в водах своей персональной лагуны. Запас пищи на борту был рассчитан на экипаж из шести человек – ему этого может хватить на месяц, а горючее амфибия сама производит из морской воды – так что сидеть в ней можно до тех пор, пока мембраны держат. Сделанные по островитянскому методу из келпоткани, они уже двести лет использовались в навигации и доказали свою надежность. Такая мембрана могла и пятьдесят лет прослужить.

Но свет на поверхности пруда становился все интенсивнее, и внутри поднялось легкое волнение. Флэттери подумал о том, что придется выходить на открытую воду, руководствуясь лишь показаниями аппаратуры, а не по удобному защищенному келпопроводу, и ощутил, как у него пересохло во рту.

– Поплыву в космопорт, – вслух произнес он. – Челнок подготовят к полету всего за три часа.

Амфибия медленно плыла в подводном туннеле, и впереди простиралось мерцающее россыпью огоньков древнее становище.

«Ну, и что случилось с артиллерией? Почему она так и не разбомбила этот келп, хоть я и приказал?»

Переливающиеся синие и красные огоньки, мигающие в океанской глубине, почему-то напугали его даже больше, чем залившее Кущи серебристое сияние. А Флэттери очень не любил испытывать чувство страха.

«А что, если эти идиоты начнут палить прямо сейчас? Тогда я, считай, труп».

Впервые изменив своей вечной уравновешенности, Флэттери позволил страху перерасти в злость и устремился к келпу.

После того как Контроль перестал воздействовать на келпы, прибрежные воды успокоились, и двигаться в них было довольно легко. Флэттери тоже начал успокаиваться – теперь его настораживала лишь странная, пронизывающая воду пульсация, начавшаяся еще в Кущах. Подплыв к ведущему в космопорт келпопроводу, Флэттери обнаружил, что тот открыт. Приписав такое неожиданное везение последнему из приказов Контроля, он направил амфибию под укрытие его мощных стен. И лишь оказавшись в центре становища, понял свою ошибку.

И тут одновременно произошло несколько событий, изрядно поколебавших решимость Флэттери плыть в космопорт. Последний километр он прошел на максимальной скорости, не жалея горючего, и все показания аппаратуры были в норме. Но мотор вдруг неожиданно заглох, амфибия беспомощно повисла в центре становища, а концентрация водорода в кабине резко увеличилась. Мембраны очистки воздуха работали, но уже на пределе.

«Я болтаюсь посреди келпа без горючего, а мои очистные мембраны вместо кислорода фильтруют из воды водород!»

Флэттери изо всех сил пытался мыслить логически, потому что это было единственным, что удерживало его от подступавшей к горлу истерики. Можно, конечно, попытаться выплыть, скидывая балласт, но надолго такого способа движения не хватит. Связи у него нет, точнее, она молчит. Он почувствовал себя так, словно его амфибию втягивало в черную дыру и ждать помощи было неоткуда.

«Это все штучки келпа, – подумал директор. – Он во все времена умел глушить нашу связь».

Вот когда он пожалел, что относился к келпу слишком мягко. Келп облегчал его жизнь, и Флэттери позволял водорослям распускаться пышным цветом, не замечая, что они выходят из-под его контроля.

«Нет, человек келпу не товарищ! – подумал он и зевнул. – Ну вот, уже надышался…»

Перепугавшись до смерти, он испытал новый всплеск активности и заметался в поисках спасения. К счастью, кислорода в кабине было еще достаточно, чтобы голова работала ясно. Флэттери проверил электромотор и обнаружил, что заряда в батареях не хватит ни на движение, ни на сбрасывание балласта.

«Этот чертов келп высасывает из меня жизнь капля за каплей!»

Все, что он мог, это удерживать амфибию в двадцати метрах от поверхности и не давать ей погрузиться глубже. Аппаратура точно сошла с ума, и по датчикам уже ничего нельзя было понять. На море спускалась ночь, и серебристое зеркало поверхности над головой постепенно темнело. Зато внизу стебли келпа постепенно начали светиться все тем же серебристо-белым сиянием, что и в Кущах.

– Это все проделки Теней! – взревел Флэттери. – Это саботаж! Вы еще пожалеете!

И тут амфибию залили ярчайшие потоки света, окутавшие ее сверкающей сферой. Даже зажмурившись и закрыв глаза ладонями, Флэттери продолжал ощущать сквозь веки ослепительную, почти материальную белизну, на фоне которой, словно алая музыка, текли ручейки нескольких голосов.