Цивилизации - Иевлев Геннадий Васильевич

– А что ты помнишь из своей жизни? – Она внимательно смотрела Барраку в глаза. – Ты был когда-нибудь маленьким, совсем маленьким?

– Был наверное. – Баррак скорчил неопределенную мину. – Я помню мы долго находились в "Призраке". Потом подошли к оболочке, прошли ее и оказались внутри. Сотни вейвов бросились нам навстречу. Отец остановил корабль и мы так простояли очень долго, пока вейвы не ушли. Отец опустил «Призрак» на планету Лессел. Потом мы начали встречаться с жителями Лессел морфами, учили их язык. Весты прогнали отца и отобрали у него его планету и отец решил вернуть ее с помощью морфов. Он сказал, что когда его не будет, то я буду править всеми звездами. Сейчас я только лишь адмирал флота морфов.

– И ты веришь бредовым рассказам своего отца. – Елена усмехнулась? – А как его зовут?

– Озл!

– Озл? – Девушка наморщила лоб. – А констант Озл, это он?

– Возможно. – Баррак неуверенно дернул плечами. – Фраз рассказывал мне, что они были на одной из планет, на которой отец был кажется константом, хотя сам отец это слово никогда не произносил.

– Еще бы. – Елена улыбнулась. – Он оттуда…

Она неожиданно умолкла.

– А почему ты его называешь своим отцом? – Произнесла она через некоторое время. – Он ведь никак не может быть твоим отцом.

– Почему не может? – Баррак поднял брови.

– Он не человек. – Она помахала фото перед собой. – Вернее, он не настоящий человек, он искусственный вест, тоор.

– Тоор? Ну и что? – Баррак пожал плечами.

– У тоор никогда не бывает детей.

– Детей? – Юноша подался вперед. – А кто это дети?

Елена широко улыбнулась.

– Дети – это такие маленькие, веселые и капризные человечки, которые ничего не знают и обо всем спрашивают. Потом они вырастают и у них появляются такие же дети.

– А ты была детью?

– Ребенком! – Елена рассмеялась. – Конечно была. Наверняка и ты был. Только об этом тебе почему-то твоя мама не рассказывала.

– А у нас будут дети? – Баррак наморщил лоб.

Улыбка слетела с лица девушки.

– Не знаю. – Быстро бросила она. – Не-ет! – Она отчаянно замахала руками перед собой.

– Ты же сама… – Юноша пожал плечами.

– Это у нормальных людей бывают дети. А ты… – Она тихо хмыкнула.

– Кто я? Ответь мне кто я? Я это хочу знать. – Баррак ткнул себя пальцем в грудь.

– Откуда я знаю. – Бросила хмуро Елена. – Сын человека и железки. Может быть ты робот.

– Робот? – Баррак провел рукой по лбу. – Не знаю. – Он резко покрутил головой. – Кто такой робот?

– Твой отец робот. – Выпалила Елена, вскочив с кресла. – Вот кто такой робот.

Юноша недоуменно уставился на нее, разведя руки в стороны.

– А кто же тогда я?

– Ты ребенок. – Глаза девушки весело сверкнули. – Большой и глупый ребенок. – Она наклонилась к его лицу.

Бор поднял лицо и их глаза встретились, почти упершись друг в друга, еще детский, вопросительный, взгляд Баррака и веселый, насмешливый, взгляд Елены. Хмыкнув, Елена быстро выпрямилась, легкий румянец покрыл ее щеки.

Наступило тягостное молчание.

– Ты хочешь есть? – Наконец нарушила молчание Елена.

– Наверное нет. – Баррак мотнул головой.

Как понять? – Она подняла брови. – Ты вообще чем питаешься? Чем питаются жители твоей планеты, как их, мофры?

– Морфы. – Правильно произнес Баррак. – Пищу им дает их вейв, так же как и мне.

– Кто такой вейв? – Девушка наморщила лоб. – Ты уже кажется называл это слово.

Вейв это корабль. – Юноша махнул рукой в сторону коридора. – У каждого морфа есть свой вейв, его дом.

– Ты же не мо-р-ф. – Медленно произнесла она последнее слово. – Откуда у тебя корабль?

– Отец убил хозяина вейва и отдал корабль мне. – Баррак махнул рукой.

Глаза девушки сделались еще шире. Она шагнула к зарду, лежащему на полу. Слово смерть, как она поняла, для юноши имело обыденный характер.

– Как корабль может кормить? – Елена пожала плечами. – Он что корова, дает молоко?

– Корова? – Баррак дотронулся до лба. – Ах да, милл. У мамы на Лессел есть милл. Она зовет ее коровой, которая дает белую воду. Я когда-то пил ее, вкусно. Но сейчас вейв дает мне тон, который я пью, который пьют и все морфы. Это очень вкусный и живительный напиток, он снимает усталость, делает сильным и умным.

– Тона у меня нет. – Девушка развела руками. – Но у меня есть фрукты и ирис. Я сейчас принесу.

Она поставила на столик напротив своего кресла голографическую фотографию и ушла. Баррак поднялся и начал осматривать зал. Около стены стояли две голографические фигуры, мужчина и женщина. Обе фигуры были высокие, но какие-то тонкие.

Если это ее отец и мать, то она тоже не похожа на них, Баррак почесал затылок. Они вровень со мной и тонкие, она же совсем на них не похожа. Может быть это не ее папа и мама. На стене напротив висел экран. Как пространственный сканер на корабле отца. Он подошел и провел по нему рукой, оставшийся след, говорил, что его давно не включали. Так же на стенах было много каких-то плоских фотограмм. Одна из них его очень привлекла, бушующее море, завораживало, восхищало своей мощью. Баррак подошел вплотную и прочитал. "Айвазовский. ДЕВЯТЫЙ ВАЛ". Он отступил на несколько шагов и вновь залюбовался изображением.

Вернулась Елена с большой тарелкой, на которой лежали фрукты и овощи. Увидев восхищенное лицо Баррака, она остановилась.

– Тебе понравилась эта картина?

– Какое красивое фото. – Он повернулся к девушке. – Я хотел бы иметь такое у себя в вейве.

– Это не фото. – Елена улыбнулась. – Это репродукция с картины, которую художник написал более тысячи лет назад.

– Репр, реп. – Баррак запнулся.

– Копия. Настоящая хранится в музее на Земле. Когда мы с мамой были на Земле, то привезли оттуда все эти копии. – Она обвела рукой стены. – Они здорово украсили наш интерьер.

Баррак покачал головой.

– Ты говоришь столько непонятных слов, что я их не в состоянии даже выговорить. Что это у тебя? – Он шагнул к ней и протянул руку к тарелке.

– Фрукты и овощи.

Елена прошла к креслу и, поставив на столик тарелку, села и указала Барраку на соседнее кресло.

– Садись. Я буду называть их и мы будем их съедать. – Это например огурец. – Она протянула ему продолговатый зеленый овощ и взяла такой же себе. – Смотри. – Она откусила кончик. – Вообще-то его желательно есть с солью, но и так вкусно.

Баррак взял в руку огурец и начал его рассматривать. Потом он поднес его к носу и понюхал.

– Я его кажется знаю. – Он неопределенно пожал плечами. – На Лессел у мамы есть, как это… – Он задумался и посмотрел на потолок. – Кажется ог-огрод. Там растут эти вот штуки, мама зовет их – огурчики и еще похожие на эти. – Баррак положил огурец и показал на томат.

– Это томат. Он действительно может расти он на грядке в огороде. – Елена отложила огурец и взяв томат, протянула его Барраку.

– Нет, нет! – Он замахал руками перед собой. – А что вот это такое? – Он взял в одну руку налитый янтарем персик, в другую гроздь зеленого винограда.

– Это персик и виноград. – Девушка положила помидор и взяв персик укусила его, на ее губах выступила капля янтарной жидкости. – Как вкусно. – Она покачала головой.

Баррак поднес к носу персик и вдохнул его запах. Ему в нос ударил приятный аромат прекрасного плода. Он открыл рот и откусил маленький кусочек. Выступивший сок побежал у него по подбородку. Баррак выронил гроздь винограда и ухватился за подбородок.

– Какая же я растяпа. – Елена вскочила и убежала.

Вернувшись через несколько секунд, она протянула Барраку салфетку.

– Извини меня пожалуйста. – Она протянула ему салфетку, продолжающему держаться за подбородок. – Промокни. Плод очень спелый и сочный.

Баррак взял салфетку и вытер подбородок. Затем, не отнимая салфетки от подбородка, осторожно откусил еще кусочек персика.

Елена подняла с пола оброненную Барраком кисть винограда, положила ее на столик и, усевшись, принялась есть свой персик.