Обсерватор (СИ) - Демченко Антон

— Тони, говорила же, не высовывайся, — покачала головой медик, нахмуренная, но слегка улыбающаяся краем рта. — Понимаю, что интересно, но опаску нужно иметь! Сюда смотри.

С этими словами она протянула от своего жилета тонкий и гибкий щуп, выглянувший за укрытие, и в ту же секунду над лежанками сформировался небольшой голоэкран, отображающий вид на «великое противостояние».

Я, естественно, на картинку уставился, но был разочарован. Сколько ни вглядывался я это лайф-шоу, картинка на экране практически не менялась. То есть наши — постреливали, перекатываясь от одного щита к другому. Не наши — тоже постреливали, а перекатывались или нет — не знаю. С нашего ракурса не видно. И продолжалось это не меньше пары минут, без какого-то вменяемого результата. Наши — стреляют, не наши — тоже. Позиции практически не меняются, а мы с Дельфиной, пригнувшись, торчим в нашем мед-закутке. Я чуть было вслух не поинтересовался — а зачем, собственно, вся эта движуха нужна? Или это такое развесёлое развлечение аэров, типа спорт? Смех смехом, но, судя по результативности наблюдаемого, было похоже на то. Понятно, что я не желал потерь экипажу Обсерватора, чтоб они, охреневая в атаке, гибли от огня противника. Но просто стрелять в дыру… И сколько и зачем? По ним тоже могут начать попадать, да и, думаю, вражины клювом щёлкать не станут. В том смысле, что «толстяк» явно получил повреждения и, судя по всему, обездвижен. Но его же гарантированно чинят, а зная, как скоро здесь приличный техник может восстановить даже убитый в хлам узел, сам был свидетелем работы Просперо, могу с уверенностью предсказать, что такие вот весёлые перекаты с пострелушками вполне могут закончиться улетающим вдаль противником. Судя по повреждениям — Обсерватор его потопит, но на кой рисковать-то с этим непонятным «абордажем», который без кавычек, честно говоря, и произносить-то не хочется. Ну не воспринимается мною всерьёз эта суета на мосту. Никак!

И тут из пролома вражеского корабля ударил толстый красно-оранжевый слепящий луч. Голограмма явно притушила его интенсивность, потому что отсветы от этого луча буквально ударили по глазам, отражаясь от гладкой стены Обсерватора в нашем закутке. Этот луч играючи, за несколько секунд, слизал перегородку-укрытие, за которой скрывался наш боец. Впрочем, тот с удивительной для такого тяжёлого доспеха скоростью и… какой-то, прямо-таки нечеловеческой грацией перекатился в сторону, ловко увернувшись от луча, вспоровшего не только его укрытие, но и оплавившего пол абордажного рукава. Мастерство боевых перекатов, ошарашено пошутил я, но не слишком весело: перегородки состояли из обшивки Обсерватора. И если это жуткое оружие разрушает их за какие-то доли секунды, то может быть…

Впрочем, додумать я не успел. Из пролома появился… огненный человек. Антропоморфная фигура, состоящая из слепящего пламени! Появилась и неторопливо двинулась вперёд по мостку. Что поражало ещё больше — наши не стреляли. Да и огонь из пролома, к удивлению, прекратился.

Я не успел даже сформулировать вопрос к Дельфине, явно понимавшей в происходящем куда больше моего, когда мимо нашего закутка, как всегда вальяжно, но быстро… да, как оно и умеет, прошествовало Его Высокомордие, капитан-владелец Обсерватора, конт Ласэрайо Фачилле. Насколько высокомордной на сей раз была физиономия капитана, я оценить не успел — мимо нас он, несмотря на видимость ленивой походки, просто промелькнул. Я бы сказал — пробежал, но при этом — прошествовал. Талант, чтоб его! При этом, был он не в броне, как следовало бы ожидать от идущего в бой воина, а в своём обычном вычурном мундире. Правда, перед ним по разным траекториям двигались блестящие серым металлом небольшие треугольные и выгнутые щиты. Очевидно — вариант защиты.

А противник не стрелял. Словно замер в ожидании. Огненный человек остановился на мосту в надменной позе. Это — аристо, маг огня, дошло до меня. И, очевидно, согласно каким-то традициям и прочим местным обычаям, бой подошёл к «аристократическому поединку». Как по мне — бред, учитывая, что небольшой Обсерватор фактически «сожрал» здоровенного противника без всяких выпендрёжных и пафосных дуэлей. Да и «абордаж» — бред. Но моего мнения почему-то никто не спрашивал. Демонстрируя недальновидность, ограниченность и прочие нехорошие качества. Эх…

Фачилле тем временем дотопал до середины моста и, остановившись, сделал в адрес огненного человека небрежный жест. Аристократ-противник ответил той же азбукой глухих, не удивлюсь, если с оттопыренным средним пальцем. Хотя голограмма таких деталей разглядеть не позволяла, а звука не передавала вовсе. Так что, может быть, на самом деле, два этих типа ругались и обвиняли друг друга в воровстве бабушкиного варенья и прочих предосудительных деяниях — чёрт знает. Но выглядело… выглядело, да… Особенно учитывая, что оба стояли в эдаких пафосно-небрежных позах друг напротив друга. Я же прикидывал, как Фачилле будет этого огнечела воевать. Просто судя по огненному доспеху…

И тут началось. В капитана ударили несколько лучей, отливающих лиловым — запредельная температура! Впрочем, сам конт даже не дёрнулся: треугольные щиты заметались перед ним, Пойманные ими лучи, вспыхивавшие синевато-белыми сполохами на выпуклым граням, изрядно бледнели и отражались в разные стороны, да так, что ни один из них не попал ни в Обсерватор, ни в мост с поднявшими оружие «нашими».

Поняв, что удары не достигают цели, огнечел на миг запнулся, и, кажется, попытался скастовать что-то иное, но… не успел. Презрительный жест Фачилле, и противника как молнией метнуло в сторону конта. В полёте, тот, правда, умудрился вскинуть над головой запылавший белым пламенем меч… а что было дальше, я не то что разобрать, рассмотреть-то толком не успел: экран заполыхал слепящими вспышками, заметавшимися по мосту… над мостом, и даже по сторонам от моста!

Заняло это противостояние не больше секунды, за которую, казалось, огненный вихрь преодолел километры ломаными траекториями, кажется, навечно отпечатавшимися у меня на сетчатке! Но по прошествии этой жутко долгой секунды Фачилле стоял, брезгливым жестом стряхивая что-то со своего слегка дымящегося камзола, а на мосту распласталось тело в сине-чёрном вычурном мундире, со шпагой в руке. Голова этого тела неожиданно взлетела вверх и по высокой дуге ушла в море.

Ну ни хрена ж себе, мысленно поёжился я. И тут со стороны корабля противника раздался выстрел из шаромёта: щит Фачилле отразил это нападение, а капитан сделал очередной небрежный жест… и до наших ушей донёсся рёв. Абордажники Обсерватора, стреляя на ходу, рванули вперёд по мосту, обгоняя небрежно идущего туда же Фачилле, и через полминуты скрылись в проломе, откуда тут же раздались звуки стрельбы, мат и крики.

Дельфина, тем временем, стояла с задумчиво-внимательным видом, бросая на голоэкран разве что редкие косые взгляды. Чем занята медик — я не понимал, но догадывался.

— Прими пострадавшего, Тони, — бросила она вдруг, оторвавшись от созерцания своего наручного терминала и, сдвинувшись в сторону, начала какую-то возню со своей медицинской машинерией.

Я аккуратно выглянул из-за барьера и увидел, как один из одоспешенных абордажников тащил второго в нашу сторону. Явно раненого: на его «кирасе», ближе к правому боку, красовалась внушительная пробоина.

Ну… вроде на мосту сейчас безопасно, да и хрен «откосишь» после приказа-то, вздохнул я. Пригнулся и посеменил по рукаву вперёд к бойцам. Впрочем, далеко бежать не пришлось. Пока я собирался с духом, они успели преодолеть практически три четверти пути. Здесь-то, у первого «укрытия» я и встретил их. Принял из рук кивнувшего мне «эвакуатора» раненого и, крякнув от предполагаемой натуги, потянул его к Дельфине… Я думал, меня этой тушей и похоронит, на самом деле, даже прикидывал, как её будет сподручнее волочь… Но оказалось, что доспех, несмотря на устрашающий вид, не слишком-то тяжёлый. То есть, суммарно, туша раненого выходила где-то в сотню кило, может, чуть больше. А это… для тренированного человека вполне подъёмный вес. Хотя, конечно, тащить бойца всё-таки было несколько неудобно. Ну ничего, справился, пусть и покряхтывая да сгибаясь под весом груза (заодно прикрывшись тушей от возможного агрессора — ему всё равно, он уже дырявый), дотащил пострадавшего до нашего импровизированного лазарета. Он, кстати, вообще живой с такой дыркой?