Как я строил магическую империю 15 (СИ) - Зубов Константин

— Давай жги! — заорал Гензо. — А точнее, распыляй!

И Чаиро стал распылять лес.

Да, множество врагов, особенно те, кто мог применять магию воздуха и дышать в густом дыму, скрылись в горящих зарослях, и пришла пора их оттуда вытащить.

Я не отказал себе в удовольствии и, загнав одного жучка максимально высоко, принялся наблюдать.

Сначала было плохо видно, но чем меньше оставалось горящих деревьев, тем меньше становилось дыма, и вскоре моим глазам открылась быстро удлиняющаяся линия.

Будто какому-то невидимому гиганту не понравилось происходящее и он, взяв в руку ластик, принялся его стирать.

Чаиро не мог убить даже мало-мальски защищённого человека, но он был поистине силён. Лес ему ничего противопоставить не мог, и за нами оставалась полоса шириной не меньше пятисот метров. Очищенная от деревьев, кустарников, даже высокой травы.

Жаль, я не мог разглядеть лица тех осман, что вдруг вместо леса оказались посреди поля.

— Смещайся и лети назад! — крикнул я.

— Есть! — отозвался Феникс.

— Враг массово отступает под защиту кристаллов! — радостно сообщил Гензо — У нас ещё пятнадцать минут!

Пятнадцать минут на той огромной скорости, что развивала ДДР, — это очень много. К моменту «Икс» леса внизу почти не осталось, зато хорошо стали видны вымахавшие кристаллы. И тысячи занявших вокруг них оборону осман.

— Десятисекундная готовность! — с предвкушением сообщил Гензо, и в этот момент Феникс остановил доску. — Три. Две. Одна!

Ничего не произошло.

В голове мелькнула мысль о том, что у всех наших вдруг разом сломались механические часы, а потом я вспомнил, что в эту секунду они только должны были добить последних специально оставленных в живых монстров. А потом им ещё нужно несколько секунд, чтобы сломать само сердце острова.

— Первый пошёл! — Феникс тукнул пальцем вниз, туда, где исчез первый вымахавший кристалл. Буквально сразу его судьбу повторили ещё десять. А потом практически одновременно исчезли и остальные.

— Фаза четыре! Огонь из всех орудий!

Глава 5

Растерянные османы только пытались понять, что им сулит внезапное исчезновение прикрывающих кристаллов, как их накрыли сотни мощнейших взрывов. Как всегда, сначала прилетали снаряды с емелином, а потом дело заканчивали обычные. Наводчики и стрелки сработали чётко, и артиллерия поразила именно те места, где собралось больше всего народу.

— Фаза пять! — сообщил Гензо, и я встрепенулся. Эта часть плана касалась меня в первую очередь.

Феникс тоже слышал хранителя, и доска уже пикировала к ближайшей не накрытой артиллерией зоне. Некоторые из находящихся тут врагов уже догадались, что стоять кучей затея не очень, и бросились врассыпную.

Но не успели.

Усиленный сферой удар тьмы накрыл не меньше пятисот человек, а следом на них обрушился ледяной шторм. Стремительно вращающаяся воронка воздуха с температурой минус сто восемьдесят градусов и тысячами летящих в ней острых как бритва сосулек буквально за пятнадцать секунд убила всех.

К сожалению, у меня не было времени любоваться проделанной работой — наша доска уже мчалась к месту, где совсем недавно рос ещё один кристалл. Следовало накрыть как можно больше врагов, пока они не разбежались.

Разумеется, атаковал я не в одиночку. В пятой фазе участвовали все, и ББ, разделившись на тройки, разлетелись над тем, что осталось от стоянки осман.

Именно появление в небе сотен уже знакомых врагу смертоносных летательных аппаратов стало последней каплей. Османы даже не пытались сопротивляться, они просто бежали кто куда.

— Напоминаю! Без излишнего геройства! Мы должны вернуться все!

В итоге летали и заканчивали разгром мы ещё где-то час. А потом, когда одно из наших звеньев чудом не сбили, я волевым решением это прекратил. Война всё равно закончится не здесь, и вылавливать по лесам отдельные группы осман нерационально. Тем более что у меня была насчёт них идея и получше.

— По моим прикидкам, минимум тысяч сто сегодня завалили! — довольно заявил Гензо.

— Да не. — Я рассмеялся, удовлетворённо наблюдая за тем, как флот снова строится в боевой порядок. — Тысяч шестьдесят от силы, но ещё столько же, мне кажется, назад в строй просто не вернётся.

— И это точно будут самые умные из них! Закрываю флот иллюзией! Вон Виктор Харитонович летит, и князья с другой стороны.

Две доски приблизились одновременно и зависли рядом.

— Поздравляю! — Я показал полковнику большой палец. — Отличная работа!

— Спасибо! — Виктор Харитонович не скрывал своей радости. — Все ребята молодцы! Это была хорошая битва!

— Хорошая? — Князь Нарышкин распахнул глаза. — Я половины не понял, что вы сделали, но это точно была не хорошая битва. Это была эпическая битва! Она войдёт в учебники! Да что там говорить… О ней сложат легенды! Вы же так никого и не потеряли?

— Несколько десятков контуженных из тех гвардейцев, что в кристаллы заходили, а потом в ямах прятались. Будь это обычные люди, погибли бы от нашей же бомбардировки. А так и их откачали!

— Феноменально!

— Соглашусь с Виталием Степановичем, — широко улыбнулся князь Лазарев. — И с вашего позволения, Дмитрий Николаевич, я теперь до самой смерти буду хвалиться, что моя ближняя дружина тоже участвовала в этом сражении!

— Хвалитесь, нам не жалко. — Я подмигнул сияющему Виктору Харитоновичу. — Ладно… Результаты мы обсудим позже, а сейчас, с вашего позволения, я ненадолго отлучусь.

— И куда? — Князь Нарышкин удивлённо посмотрел на раскинувшиеся до горизонта дикие земли.

— Да тут недалеко, четыреста километров всего, — рассмеялся я. — Измаил. Раз уж мы решили устроить османам чёрный день календаря, так надо ещё немного красок добавить. Прошу меня извинить!

Сопровождаемый удивлёнными взглядами обоих князей, я дал команду Фениксу, и наша доска полетела к уже ждущему меня звену.

— А вот тут картошечка отварная! Для деток очень полезно! — Клава показала на большую кастрюлю, которую один из гвардейцев поставил на стол. — Вот тут супчик, сегодня борщ, очень вкусный! Котлетки куриные! Хлеб ржаной, только что из печки! Вот тут овощи разные, нарежете сами, кто что хочет! Во-от…

Женщина замолчала и, широко улыбаясь, обвела взглядом облепивших диваны и кресла европеек. А вот в ответ улыбок она не увидела.

«Ну чего с них взять, — подумала Клава. — Небось ночью страшно было, вот и растерялись».

— Мне кажется, они ждут, что мы им на стол накроем, — шепнула на ухо Клаве Дарья Петровна.

— Не ну, во-первых, такой команды не было. — Женщина задумчиво потёрла подбородок. — А во-вторых, скоро наши касатики прилетят с победой, и надо им накрывать! Эй, бабоньки, чего расселись-то⁈ Идите за стол!

Европейки переглянулись, но с места не сдвинулись.

— Да что ж вы такие тугие⁈ Вот ты! Да ты, и ты тоже, идите сюда! Иваныч, как там по-ихнему идите сюда будет?

— Komm her.

— Эй! Ком хер! Ага, хер, хер, к столу. Вот. Смотрите, какая вкуснота!

Две самые возрастные европейки лет сорока нехотя встали и подошли. Клава подняла крышку огромной кастрюли и зачерпнула половником содержимое.

— Это борщ! У-у! Вкусноты необыкновенной, особенно со сметанкой! Иваныч, что они говорят?

— Тебе лучше не знать! — смущённо ответил Гензо.

— Ты давай не свисти, а переводи!

— Одна сказала, что эта еда выглядит как помои. Вторая сказала, что пахнет ещё хуже.

— Чего⁈

Крышка с грохотом упала назад на кастрюлю, отчего одна из европеек вздрогнула и, скривив чрезвычайно недовольное лицо, что-то быстро проговорила.

— Она говорит, что местный князь их совсем не уважает, раз прислал такую неотёсанную, грубую и криворукую обслугу. Что надо срочно его вызвать и пожаловаться.

— Иваныч… — В тихом голосе Клавы послышалась угроза. — Ты меня сейчас не разыгрываешь, часом? Учти, момент очень неподходящий.

— Нет, Клав, на самом деле я даже смягчил. Вон там, на диване, две обсуждают, какие в целом мы здесь дикари, манер нет, а прислуга одевается как нищие у них дома. Ну и удивляются ещё, почему их привезли в такую дыру.