Его Величество бомж (СИ) - Градова Элина

- Спасибо, Машуль, ты мне уже и так всё рассказала, - собираюсь вниз, а то огребу нагоняй, в конце концов, от старшей, но Маша останавливает,

- Танюш, если не секрет, он тебе кто? – и я теряюсь. Правда, кто он мне? И соврать нечего,

- Знакомый… пока.

- Я поняла, - улыбается медсестра, - он странный, конечно, немой, но что-то такое есть в нём… И да, он точно не бомж! Не бродяга!

- Как ты поняла?! – цепляюсь. Мне важно, получить ещё одно подтверждение, что Костя лучше, чем те обстоятельства, в которых он оказался волею судьбы.

- Фиг знает, - задумывается Мария, - вот чует моё бабское сердце, что он классный! Он даже сейчас крут! За всем внешним, чувствую настоящего мужика! И ты уж поверь, малявка, опыт у меня богатый, а чуйка не подводила ни разу, - смеётся.

- Спасибо! – целую её в порыве и убегаю.

- Во дурёха! – слышу вслед. Ну и что, что дурёха! Понятно, что с высоты её сорока с хвостиком я молода и наивна, ну так ведь, не ошиблась же! С Костей не ошиблась!..

Глава 8.

***

Когда к вечеру в нашем королевстве наступило временное затишье, начальство ушло, все дневные работники тоже по домам, и поступлений новых нет, округу не будоражит нервнопаралитический сигнал сирены скорой помощи, Никитична со скрипом меня отпускает,

- Иди уж, егоза! Да телефон возьми, коли что, я наберу, тогда мигом вниз!

- Слушаюсь, мой генерал! – подношу руку лодочкой ко лбу, в шутку отдавая честь суровой компаньонке.

- Ох, что и будет, - ворчит вслед, потому что мне второго предложения не надо, я уже полетела…

Застаю неспящего красавца за трапезой, ну наконец-то! Лёху где-то носит. Костя тут же отставляет контейнер с курицей на тумбу, но я возвращаю,

- Нет, нет! Давай-ка подкрепляйся! Я теперь не спешу!

Но он мотает головой. Подсаживаюсь к нему на кровать,

- Тогда буду кормить! – он пальцем указывает на меня, потом на себя и согласно кивает, - хочешь, чтобы кормила? – уточняю. Он улыбается довольно и снова показывает на меня, - чтобы с тобой ела? – вот теперь он кивает энергично, угадала.

Так и кормлю: кусочек ему, кусочек себе. Ему, понятное дело, больше. Смотрю, термос так и не открывал,

- А лапшу будешь? – он с большим сомнением снова кивает, значит, не понял или понял, но не всё. Проверим на практике. Беру глубокую тарелку в тумбе и наливаю до краёв горячим содержимым. От блюда поднимается ароматный пар, не запах – песня! Думаю, должно понравиться.

Костя уже водит носом, явно и до него пары долетели,

- Попробуем? – предлагаю ложку, но сначала слегка дую, не хватало ещё его ошпарить. Потом даю.

Вот именно такой реакции я и ожидала. Он пробует и замирает, жмурится, а на лице блаженство!

- Нравится? – открывает глаза, там восторг!

Боже, как легко, оказывается, радовать! Как легко можно стать, для кого-то нуждающегося источником счастья, при этом обретая не меньшее. Счастье, выходит, реальная материя! Им можно делиться! Его можно дарить и получать взамен, в ответ на свои дары! А, может, и гораздо больше, чем подарил сам!

Вот так мы и обмениваемся счастьем, и оно сейчас у нас общее!

Тарелка лапши и приличный кусок куры сражают Константина наповал. С трапезой закончено, а он, не умея выразиться по-иному, снова пытается меня отблагодарить, как в прошлый раз, но я останавливаю, хотя честно сказать, мне это очень понравилось,

- Ну, перестань, понимаю, что так спасибо говоришь, но мне достаточно, твоего довольного лица.

Тогда он подтягивает меня к себе поближе, прижимает спиной к своему животу и, обхватив руками, кладёт сзади голову на плечо. Что ещё мне остаётся? Рука сама находит его щёку и гладит. А он губами ловит ладонь и всё равно умудряется поцеловать.

- И откуда же ты взялся такой странный? – глажу и сама с собой разговариваю, - такой удивительный?

Потом приходит идея. Ну и подумаешь, что он неразговорчив от слова «совсем»! Кивать-то или отрицательно мотать головой может? Может!

- Кость, давай поговорим? – он отпускает, но когда поворачиваюсь лицом, сталкиваюсь с виновато поникшей головой, - и что? Подумаешь, молчишь, я спрашивать буду, а ты захочешь ответить, кивнёшь! – он сразу и подтверждает.

Что же спросить-то?..

- Ты здешний? Всегда жил в этих краях? – отрицательно мотает головой, - понятно.

- У тебя есть семья? Жена, дети? – наморщил лоб, вспоминает, что ли? Или такое впечатление, что он не совсем понимает вопрос. Странно, может, не хочет отвечать? Но я, на всякий случай рисую руками женский силуэт и маленьких человечков, в ответ отрицание.

- Родители: отец, мать? – показывает указательный палец, - один? Отец? – кивает.

- Друзья? – да, - враги? – тоже кивает и хмурится.

- Из-за них попал в беду? – задумывается ненадолго, на лицо набегает тень недовольства, опять кивает, – ясно. Кто-то целенаправленно тебе испортил жизнь? – ещё больше хмурится.

- Тебя ищут? – пожимает плечами, - уточняю, - друзья ищут? - в лице вижу сомнение, - а враги? – теперь уже уверенно кивает, - хреново…

Перехожу к вопросу, в котором нет особого смысла, но только не для меня,

- Костя, у тебя есть девушка? – он глядит недоумённо, будто я спросила, какую-то немыслимость, о которой он не имеет понятия, - ну, подружка? Невеста? Любимая? – опять помогаю руками, как могу, то изображая женскую фигуру, то глаза закатываю мечтательно, то хватаясь за сердце, а у самой сердце останавливается, что ответит?

Он явно тормозит, то ли не понимает, то ли прикидывается, но похоже, усиленно соображает. Потом читаю язык глухонемых в его исполнении: повторяет женский силуэт, отрицательный жест, касается области сердца, снова отрицательный, потом приставляет пятерню к затылку и кивает.

И что обозначает эта пантомима?!

Разобраться мешает Лёха,

- Привет, парочка, - бросает, будто ровесникам, - если что, я ужастик пошёл смотреть в триста двадцатую, там, у пацана ноут с собой, клёво!

- Счастливо! – смеюсь вслед и вспоминаю сегодняшний разговор, - Костя, помыться не хочешь? – в ответ энергичное «Да» в исполнении головы.

- Поехали в приёмное. В служебной душевой ванна, сподручней будет.

Прикатываю из коридора кресло, он, тем же манером, что и днём, перегружается, и мы двигаемся в лифт…

Пока спускаемся, он умудряется не глядя, поймать мою руку, лежащую на ручке каталки за его спиной, и прижать к щеке. Не целует, не гладит, просто прижал или сам к ней прижался и сверху прикрыл своей огромной горячей ладонью. Так нежно, так ласково и так искренне демонстрируя признательность и потребность во мне.

Кому и когда я была нужна? Наследили проходимцы в моей жизни, а мне тогда казалось, что нужна, и что любят по-настоящему. Пару раз нарывалась, как доверчивый потерявшийся щенок, который льнёт к каждому, кто протянет руку, не ожидая удара, так и я верила и тянулась. Сколько пинков нужно щенку, чтобы он разуверился? Может одного достаточно? А я вот ведусь опять…

Неужели Костя такой же? Не верю, просто не могу! Вместо этого, почти пою и чуть ли не целую его в макушку!..

Заезжаем в приёмное отделение, на воротах Никитична со шваброй! А вот это препятствие посуровее многих, Костик сразу становится, как-то меньше в размерах, а я импровизирую на ходу,

- Анна Никитична, Вам бы передохнуть, пол уже сияет, как зеркало, а Вы всё при швабре, - забегаю вперёд, не давая вставить слова, - как тут без меня? Ничего не случилось?

- Слава Богу, тишина, - Никитична опускает орудие труда. На чистоте у неё не пунктик, а жирный восклицательный знак, поэтому каждая похвала в адрес чистоты во вверенном хозяйстве, ложится благодатью на её чуткое санитарское сердце, - могла бы и не спешить, - добреет она, однако, игнорирует Костю, хотя прекрасно видит, что мы вдвоём.

- Анна Никитична, - бессовестно наглею, - не в службу, а в дружбу: не раздобудете ли ещё одну смену одежды для Константина? – вижу, моя идея Никитичне не по сердцу. Ну, так у меня ж своё сердце есть, оно подсказывает, что всё правильно делаю. Мне скрывать нечего,