Главный герой против развода (СИ) - Орлова Марина

Даже если не брать в расчет все детали, отчего-то я сомневаюсь, что два здоровенных и богатейших мужика королевства завтракают пустой кашей. Ни на ЗОЖ-ников, ни на аскетистов, что Дион, что его батюшка не походили.

Заметив мой ледяной, почти как каша, взгляд, девушки вновь приободрились возможностью поглумиться за мой счет.

– Блюдо немного остыло. Кто же виноват, что миледи так долго спит…

– Конечно, – вновь растянула я губы в улыбке сладкой, как патока. А после вспомнила очередную народную сказку, и, аки царевна, махнула рукой. Но вместо озера и лебедей, разлила по полу здоровенную такую склизкую и липкую лужу каши.

А после, даже не отведя взгляда на разбитую тарелку и беспорядок, безмятежно заявила замершим от испуга и неожиданности служанкам:

– Ой, – даже не стараясь играть в раскаяние и не отрываясь, смотрела на жертв моего плохого настроения. – Какая же я неловкая, – заявила, чувствуя, как на моем лице расцветает счастливый и немного кровожадный оскал, от которого девки побледнели. – Думаю, нужно это поскорее убрать, не так ли? – поинтересовалась я с участием и с любопытством склонила голову к плечу. – Ну, а пока одна занимается уборкой, вторая принесет мне что-нибудь на замену. Не может же новая хозяйка дома голодать, верно? – поднялась я с кресла и, пройдя мимо замерших девушек, выразительно подняла брови. – Я пока переоденусь. Пришлите ко мне в комнату служанку по имени Надя, – не без труда вспомнила я имя работницы этого дома, которая была наиболее лояльной к Бие в прошлом.

С этими словами я вышла из общей спальни, которую заняла лишь по той причине, что вчера там обещали СПА-процедуры, а после мне было банально лень менять место локации. Потому сейчас спокойно прошла по памяти в комнату, которую все эти годы занимала Биа.

Войдя в комнату девушки, я наиболее остро ощутила, что заняла чужое место. Чужие вещи, чужой запах, чужая жизнь – все в этой комнате ощущалось чужеродным и… родным одновременно. От этого накатывала оторопь и растерянность, точно я заняла место недавно умершего человека, которое еще сохранило следы пребывания прежнего хозяина.

Странное чувство и, не сказать, что приятное.

Медленно осмотрев пространство, я лишь тяжело вздохнула: комнаты выглядела… запущенной. Нет, Дион не поскупился и выделил Бии спальню прежней хозяйки – его матери, что можно было расценивать, как весьма широкий жест.

Однако… на этом все. Хоть комната изобиловала предметами роскоши, было очевидно, что ее запустили и не следят, как следует. На поверхностях скопилась пыль, даже на тех, которые часто использовались, краска на стенах потускнела, цветы в вазах давно засохли и не менялись, помещение не проветривалось, солнечный свет слабо пробивался через тусклые, пыльные и немытые стекла, а на коврах виднелись крошки.

Можно было бы подумать, что это Биа, такой поросенок, (что на самом деле не имеет ничего общего с реальностью), но даже так это никак не оправдывало откровенную халтуру прислуги своими обязанностями.

– Я научу вас, каким должен быть сервис в элитных санаториях, – проворчала я себе под нос, а после развернулась к гардеробной.

Все еще чувствуя себя не в своей тарелке от необходимости пользоваться вещами чужого и незнакомого человека, гардероб Бии я не осматривала и выхватила первый попавшийся наряд, который висел ближе всего к выходу. И все равно ощутила себя воровкой, что вызвало досаду.

Просьбу мою выполнили, и вскоре в дверь деликатно постучали. Дождавшись моего разрешения, в комнату робко проскользнула худенькая девушка в застиранной и местами залатанной форме, стыдливо пряча красные от царапин и воспалений тонкие ручки, которые напомнили мне птичьи лапки.

– Госпожа, мне сказали, что вы меня вызывали, – не проговорил, скорее прошептал этот запуганный ребенок, при взгляде на которого хотелось обнять и плакать.

Я даже оторопела от этого зрелища. В воспоминаниях Бии Надя тоже была хрупкой и юной, но не настолько забитой. Надя только поступила на службу и была на подхвате, когда попалась Бии на глаза. Тогда она казалась позитивным, деятельным и оптимистичным ребенком. Настолько, что, даже ослепленная любовью к Диону, Биа обратила на нее внимание.

А после Надя внезапно исчезла из поля зрения Бии, хоть та и знала, что девочка продолжает работать в поместье.

– Надя? – все еще пребывая в шоке от ее вида, переспросила я на всякий случай. Настолько сильно девочка изменилась. Я уже молчу о неопрятном внешнем виде и давно требующую не починки, а полной замены форму, в то время, как горничные, которые я видела недавно, могли бы заткнуть за нос кое-кого из низшей знати по качеству и дороговизны материала их одежды!

– Да, госпожа… – кивнула она робко, вызвав у меня острую ассоциацию с Настенькой из экранизации «Морозко».

Не зная, что и сказать на это, я сглотнула и решила разбираться с проблемами по мере их поступления.

– Да я вызывала тебя, – взяв себя в руки, кивнула я уверенно борясь с желанием усадить ее за стол, а потом насильно кормить с ложечки, фаршируя, точно утку для запекания. – Хочу, чтобы ты помогла мне одеться.

– Я? – кажется, не на шутку испугалась девушка, затравленно взглянув на меня из-под сизой и косматой челки, которая скрывала половину ее исхудавшего лица. Чем больше на нее смотрю, тем сильнее меня берет гнев на Диона. Это как надо к своим работникам относиться, чтобы доводить их до подобного состояния?! – Госпожа… я не могу. Вам нужно позвать другую девушку… я…

– Я хочу, чтобы это сделала ты, – твердо оборвала я ее начинающуюся панику.

– Я… я могу вас испачкать, – едва не плача, прохныкала она, стыдливо сжимая кулачки по швам.

– Ты что, конюшней занимаешься, чтобы испачкать меня?

– Я… я ответственная за прачечную, – поникла она, сжавшись так, словно готовилась, что я ее тут же брезгливо прогоню прочь, точно прокаженную.

– Прачечная, значит, – проговорила я, в очередной раз опустив взгляд на ее израненные и покрасневшие руки. Стирка в этом мире и время, когда нет стиральных машин – труд невероятно тяжелый. И его поручили такому тщедушному ребенку? Кто вообще додумался до этого? – Ну, очевидно, что там воды и мыла в достатке. Потому твои руки, вероятно, даже чище моих, – хмыкнула я, слегка улыбнувшись ей, чтобы не вспугнуть, настолько она напоминала мне воробушка. – С этого дня я хочу, чтобы ты стала моей личной горничной.

– Но… – еще сильнее испугавшись, округлила она светлые глаза.

– Это приказ, – отрезала я, а после поторопила: – Можешь приступать к своим обязанностям. Помоги мне одеться.

Несмотря на изнуренный вид и явную усталость, Надя была довольно смышлёной и управилась со шнуровкой на удивление легко и быстро.

А после помогла и с волосами, которые в этом теле были на загляденье густыми и длинными, к чему я не привыкла. Определенные плюсы в моем перерождении все же есть: молодость, внешность и статус – первые из них!

А еще через пять минут в мою комнату вновь стучались, и вошла уже знакомая служанка с новым блюдом. Пока Надя, затравленно озираясь на новоприбывшую горничную, заканчивала с моей прической, девка, злобно поглядывая в мою сторону, сервировала стол.

Я подошла к столу, обратила внимание, что вместо каши мне предоставили уже что-то более похожее на завтрак богатых людей в виде яичницы, бекона, булок, масла, сока и кофе. По комнате разнесся аппетитный аромат горячей еды.

Но в моем понимании, до шведского стола элитного санатория это все еще не тянуло. Потому безжалостно потянула за скатерть, скидывая со стола все, что с таким усердием расставляла наивная служанка, полагающая, что на этом все и закончится.

Несмотря на голод и аппетитный аромат, есть еду из рук кого-то вроде этой девки, я ни в жизнь не рискну. Мало ли кто и в каком количестве туда плюнуть успел? Да и план у меня в совсем ином заключается.

После глумливо ухмыльнулась в побелевшее от негодования лицо служанки.

– Ой, – не скрывая издевки, улыбнулась я. – Ну, надо же… сегодня буквально все из рук валится, – пропела я, жмурясь от удовольствия. – Чего же ты стоишь? – поинтересовалась я. – Нужно убраться.