— Вы такие жалкие…
Барсук вдруг подбежал ко мне, задыхаясь.
— План «Б», — быстро сказал он, вручая мне странного вида свисток. — Зови его. Это наш единственный шанс.
«Его? Кого «его»?» — подумал я.
Но ответа так и не получил, потому что в этот момент из кустов выскочила собака — массивный пёс с огромными челюстями, от которых тянулись слюни. Его глаза сверкали яростью, а на шее висел ошейник с надписью «не возвращать».
— Ну что, малыш, повеселимся? — рыкнул он, глядя на орла с таким выражением, что я не сомневался — битва только начинается.
— Что тут за цирк? — произнес орёл, его голос был глубоким и насмешливым. — Ты опять собрал свою жалкую команду отбросов?
— Сначала спустись и скажи это мне в лицо! — усмехнулся песк, вздыбив шерсть. Его глаза сверкали гневом.
Хоумлендер расхохотался, его крылья распахнулись, подняв мощный поток воздуха, и деревья вокруг начали шататься.
— Где твой новый игрушечный герой? — зарычал орёл. — Давай, покажи мне его, чтобы я разорвал его в клочья, как предыдущего!
Я изо всех сил засвистел в свисток… В этот момент Панда выскочила из кустов, её глаза блестели яростью, а когти уже были обагрены кровью свиньи. Она издала низкий рык и подняла лапу, указывая на орла.
— Орел, ты всё тот же пижон, — прорычал пёс. — Надоело летать в одиночестве? Как насчёт компании?
И тут воздух сотряс громкий крик. Из облаков стремительно вылетел чёрный ястреб. Его перья блестели, как обсидиан, а в глазах читалась смертельная решимость.
— Ястеб, только не он! — вскрикнула обезьяна, подпрыгивая на месте. — Орел резко развернулся, его улыбка исчезла.
— Ты не смеешь, — прорычал он, взмахнув крыльями. — Это мой лес!
— Этот лес был моим задолго до тебя, — хрипло прокаркал ястреб, пикируя прямо на орла.
Далее начался настоящий хаос. Орел и Ястреб сошлись в яростной схватке, их крылья били друг о друга с такой силой, что воздух звенел. Панда бросилась в бой, стараясь поймать момент, чтобы врезаться в орла когтями. Барсук, отбиваясь морковками, успевал выкрикивать команды, а обезьяна, прыгая с ветки на ветку, метко кидала свои фрукты-бомбы.
Я, чувствуя себя самым бесполезным во всей этой вакханалии, схватил первый попавшийся гриб и приготовился к худшему.
***
Посреди хаоса лес заполнился странной музыкой — приглушённое пианино, коктейль джаза и мультяшных нот. Вся эта сцена вдруг начала напоминать мне старый фильм. Но времени думать не было: Ястреб кружил вокруг Орла, как смерч, а их крылья высекали искры в воздухе. Панда с глухим рёвом бросилась на орла, но тот увернулся, и она врезалась в дерево, оставив на нём глубокие борозды.
— Это что, мартышка с дубиной? — ехидно заметил Орел, увернувшись от обезьяны, которая запустила в него кокос. — Вы что, все вылезли из анимационной свалки?
— Мы — из лесной братвы, — зловеще сказал пес.
— О боже, вы из этих мультяшных! — завопил Орел глядя, как барсук с невероятной скоростью начал раскручивать торт, превращая его в смертоносный кремовый снаряд.
Тут вдруг зазвучал голос, полный зловещей торжественности:
«Роджер! Роджер! Тебе конец!»
Все замерли. Лесная поляна озарилась красным светом, и из кустов вышла… Джессика. Мультяшная, ослепительная Джессика в алом платье и с микрофоном. Она игнорировала всех, кроме меня, и томно произнесла:
— Ты танцевать умеешь, кролик?
— Эээ… что? — растерялся я, но тут меня потянуло к Джессике неведомой мультяшной силой.
— Танцы или смерть, — хрипло добавил Орел, который тут же достал… бумбокс.
Пес подал сигнал, и обезьяна включила кнопку на бумбоксе. Из динамиков зазвучала ритмичная музыка — смесь джаза и хип-хопа. Это было настолько неожиданно, что даже свинья, до этого лежавшая в кустах, встала и начала приплясывать.
— Это что за чёрт? — вскрикнул я, пока барсук крутил свои морковные нунчаки в ритме музыки.
— Танцевальная битва, приятель, — пояснил Ястреб, начиная свой медленный, но внушительный танцевальный выход. Его движения были настолько угрожающими, что светлячки начали мигать в такт.
Орел, явно в шоке, сделал несколько неловких шагов в ритм музыки, пытаясь сохранить свою величественность. Но Ястреб не дал ему расслабиться. Он закружился в воздухе, исполняя нечто среднее между брейк-дансом и полётом хищной птицы.
Панда, оправившись от удара, подключилась к танцу, делая такие плавные и грациозные движения, что казалось, она выпорхнула из другого фильма. Обезьяна, размахивая своей дубиной, прыгала по веткам, добавляя акробатический элемент.
— А ну-ка, задай ему, Барсук! — выкрикнул кто-то из кустов, где спрятались местные звери, привлечённые светом и музыкой.
Барсук, ухмыляясь, выскочил вперёд и закрутил вокруг Хоумлендера настоящую мультяшную круговерть из тортов, морковок и фейерверков.
Орел уже начал терять контроль: его крылья сбивались с ритма, а ноги заплетались, когда Джессика с томным взглядом приблизилась ко мне тихо прошептала:
— Ты проиграл, мой кролик
Последним аккордом стал прыжок Ястреба: он взорвался с оглушительным фейерверком, снесшим меня куда-то далеко…
***
Стрельба не утихала, разрывы эхо катились по парковке, смешиваясь с визгом автомобильных сигнализаций. Порох, ругаясь и задыхаясь от гнева, выпустил ещё одну очередь, разнеся в щепки очередную машину. Он пытался прицелиться в Кимико, но её движения, хотя и замедлившиеся, оставались непростыми для захвата. Француз, перебегая от одной колонны к другой, раз за разом отвлекал внимание Пороха короткими вспышками стрельбы.
Но самый сюрреалистичный элемент хаоса на парковке был одноглазый русский. Он метался, словно персонаж из видеоигры, перескакивая через капоты, укрываясь в выбитых дверях машин, с кем-то разговаривая и, кажется, вообще не замечая, что происходит вокруг.
Вот только его заметил сам Порох.
— Что за херь… — выпустил он в бегающего парня несколько пуль, которые никак не сказались ни на его состоянии, ни на отношении обезумевшего мутанта к окружающей действительности.
— Нееет!!! — вдруг закричал Алекс, застыв на месте, и затем, от взрыва машины улетая на нижний уровень парковки.
— …. — проводила Кимико картинно падающую фигуру Алекса удивленным взглядом.
***
— Нееет!!! — крик мой эхом отразился от стен странного туннеля, в который я проваливался. Всё вокруг закрутилось водоворотом красок, звуков и… запахов. Да-да, запахов! Вихрь пахнул морковным пирогом, гнилыми яблоками и каким-то подозрительно знакомым дымком.
Когда я наконец рухнул на что-то мягкое (и слегка шуршащее, как газета), передо мной возникла крыса в белом халате и огромных очках. Она сидела за микроскопом, что-то бормоча и постукивая по клавиатуре хвостом.
— О, пациент! — сказала крыса, обернувшись ко мне. Её глаза блестели, как у сумасшедшего учёного. — Ну что, добрался до самого дна, а?
— Где я? Кто вы? Что вообще происходит?! — выкрикнул я, пытаясь оттолкнуть от себя кусок старой газеты с заголовком: «Бутчер — легенда или угроза?!»
— Ты в моей лаборатории, глупец, — усмехнулась крыса, встав и делая драматический жест лапой. — Доктор Крыс, к твоим услугам. Я тот, кто чинит вашу глупую реальность, пока вы её уничтожаете.
— Реальность? Это всё сон, правда? Пожалуйста, скажите, что это сон! — взмолился я, хватаясь за голову.
Доктор Крыс захихикал, его усы задергались.
— Сон? Ах, ты всё ещё веришь в сны? — Он прищурился. — Добро пожаловать в кроличью нору, парень. Ты теперь часть самой странной войны в истории нашего леса.
Я заметил, что по всей лаборатории были развешаны схемы и карты. На одной из стен красным маркером было написано: «ЛЕС ДОЛЖЕН УПАСТЬ».
