Настоящая попаданка (СИ) - Леви Ариана

— А мы? — спросила я.

— А мы умеем, — тут он впервые улыбнулся на моей памяти. Из-за усов и бороды сама улыбка была почти незаметна, но легко определялась по глазам: карий взгляд потеплел, а в уголках глаз собрались морщинки.

— Я не всё время просто бродил по свету, — пояснил Гиртан, — я много учился, даже академию закончил. А тебя я сам научил, еще до рождения первенца. Потом просто некогда стало.

— А какую академию ты закончил, на кого учился?

Тут Гиртан почему-то опять помрачнел, и ушёл в себя — не ответил, то есть. Ну, я и не стала настаивать, мало ли — может, плохие воспоминания?

Тем более, что про всё остальное он вполне охотно рассказывал — и весьма интересно, кстати. Больше всего, насколько я поняла, из других рас ему понравились тролли. Гиртан с таким восторгом отзывался об их умении слушать землю, ухаживать за полями и огородами, что я и сама невольно проникалась уважением к этим трудягам. По словам Гиртана, люди не могли сравниться с троллями в земледелии. У тех — настоящий талант или дар, если угодно. Примерно как у эльфов — с лесами, а у гномов — с камнем.

Я вспомнила мультсериал про аватара, который рассказывала детям уже несколько вечеров подряд, и спросила, нет ли тех, кто так же хорошо бы дружил с водой?

— С водой? — недоуменно спросил Гиртан. Кажется, я опять что-то не то ляпнула, — Да какая же в этом польза? Нет, я не знаю никаких рас, которые жили бы в воде, и могли её понимать.

— Может, потому и не знаешь, что они в воде живут, а с другими народами не общаются?

На это Гиртан только пожал плечами. Говорить о каком-то мифическом водном народе он не хотел.

— Ну, хорошо, а что понимают люди? У нас есть какая-то особая способность, дар, талант?

Тут Гиртан задумался. Долго думал, красиво, сосредоточенно. Наконец, сказал:

— Я не знаю. Считается, что у людей такого нет. Но ты вот спросила, и я подумал, что и у нас должна быть какая-то особенность. Возможно, со стороны она более заметна, а мы сами её просто не замечаем. В общем, тут поразмыслить надо.

Под конец нашей беседы, Гиртан предупредил, что денег на наше путешествие может не хватить:

— Я сегодня мысленно подсчитал все наши запасы, и понял, что для дороги туда и обратно нам хватит, но надо же что-то и Григорию оставить, пока он не начал зарабатывать самостоятельно. Я попробую что-нибудь придумать, всё же время ещё есть.

Я тоже стала лихорадочно думать, как добыть денег. Почту им, что ли, на постоянной основе организовать? Выступить этаким прогрессором. Но нет — это слишком долго, сложно и требует затрат. Вот если бы можно было что-то быстро продать… Так, стоп! А ярмарка? Скоро же ярмарка!

— А что мы можем продать на ярмарке? — спросила я у Гиртана. Он скосил на меня глаза.

— Я думал об этом, но продавать мы ничего не можем — без ущерба для хозяйства. Коровы самим нужны, хотя за них много денег можно было бы выручить. Урожай если только перед отъездом продать, но что мы тогда сами зимой есть будем?

— Ладно, — подвела итог я, — подумаем еще, на чем можно заработать.

Уж я-то точно подумаю. Возможно, даже, внедрю какое-нибудь изобретение нашего мира в этом захолустье, — размечталась я. А что, вдруг в этом и состоит моя миссия?

Глава 7

Слава.

Уже две недели я в этом странном мире, но всё никак не могу освоиться. Слишком много информации, слишком много всего. Как они здесь живут? Это же просто невозможно — одновременно столько всего держать в голове! Говорят все вроде на знакомом языке, но большинство понятий мне просто неизвестны, и даже вычитанные в словаре определения не помогают. О, на то, чтобы разобраться с письменностью, у меня ушло немало времени, но теперь я довольно бегло могла читать на местном наречии — правда, мне это мало чем помогло.

Сегодня меня ждёт встреча с психотерапевтом — так называют здесь мага-лекаря, который лечит душевнобольных. Те добрые люди, которые называют себя моими родителями и заботятся обо мне, уверяют, что психотерапевт поможет мне вспомнить свою настоящую жизнь, в которой я — не мать семерых детей, а их родная дочь. Мои воспоминания о прошлой жизни называют ложными. Но я-то знаю, что это не так. Я сильно заболела, и, похоже, умерла? И теперь это моё посмертие? Что же, надо сказать, что тело мне досталось молодое и красивое, даже вспомнила собственную юность. А нынешние мои родители намного больше любят меня, чем мои собственные, оставленные в другом мире. К такому легко привыкнуть. И если бы не мои детки, особенно младший, Андрюшенька — я бы ни о чем не печалилась. Что ни говори, приятно почувствовать себя вновь юной и привлекательной, вызывать восхищенные мужские взгляды — я уже и забыла, каково это. Когда не надо гнуть спину с утра до вечера, когда тебя любят, холят и лелеют — это не то что воскрешает давно забытые ощущения, а словно восполняет всё то, чего я была лишена вовсе. Я ведь и не помню такого в своей жизни: мы в деревнях с детства приучены работать, а родители так не опекают и не балуют нас, как богатые своих детей.

И всё было бы замечательно, но я не могу оставить своих детей, а потому должна найти способ вернуться обратно. Мои дети, мои кровиночки — как они там без меня? Хоть бы Настасья присмотрела за ними. Гиртан — неплохой добытчик, но нянькаться с детьми он не будет. Когда-то он был таким красавчиком, что сразу вскружил мне голову, но, если бы не беременность, вряд ли бы я за него вышла. А потом как-то всё пошло по накатанной: дети, работа по хозяйству, дом. Чувства давно остыли, еще после первого ребенка, но раз уж судьба объединила нас в семью, то мы и жили, как положено. Решили, что раз так получилось, то сперва родим и вырастим детей, а потом уже поживём для себя. Только вот всё надо делать вовремя. Со временем я стала приходить в ужас от мысли, что дети вырастут, и мы останемся с Гиром вдвоём. Что мы с ним будем делать, о чем говорить? Наверное, поэтому я продолжала рожать, надеясь оттянуть тем самым момент, когда мы останемся наедине и поймём, что нас уже ничто не связывает. Да, не о такой любви я мечтала в юности, не о такой жизни.

Недавно я видела сон, как будто моё место в том мире заняла другая женщина. Вроде бы та самая девушка, в чьём теле я сейчас нахожусь. Она кормила грудью моего Андрейку, баюкала его, гладила по головке Марусю, рассказывала детям странную сказку. Возможно, мне так сильно не хотелось оставлять моих детей, вот мне и приснился сон, что у них всё хорошо? Или это не сон всё-таки? Знать бы наверняка — тогда я бы не так волновалась за своих деток. Вроде, девушка к ним хорошо относится. Но, скорее всего, я принимаю желаемое за действительное. Хотя был еще момент, когда я вдруг увидела в зеркале себя прежнюю, правда, с незнакомым мне выражением глаз. И я подумала тогда на миг, что это она, та девушка, в моём теле! Я окликнула её, но в следующую секунду всё пропало. Может, я правда схожу с ума? Надеюсь, лекарь мне всё объяснит.

***

Влада.

Проснувшись посреди ночи, чтобы покормить малыша, я обнаружила себя лежащей не на краю, как обычно, а почти посередине кровати, а спящий Гиртан устроил свою руку у меня на животе. Мда… То ли я настолько расслабилась после вчерашнего разговора, то ли «муж» решил, что лёд тронулся, то ли всё вместе. Надо мне быть поосмотрительнее, чтобы не познать все радости семейной жизни в полном объёме, так сказать. В идеале, конечно, мне бы найти себе другое спальное место, но, во-первых, это трудноосуществимо — вторая кровать тут никак не поместится, а во-вторых, не хочется портить с таким трудом налаженные отношения. Ведь Гиртан стопроцентно не поймёт, особенно учитывая наш продуктивный разговор вчера. Обидится. А мне нужны с ним хорошие отношения, если я всё же хочу попасть к магам. В крайнем случае, можно будет потеснить детей на печке — сделать вид, что рассказывала им сказку и не заметила, как уснула. Но места там крайне мало и вряд ли такой сон принесёт достаточный отдых. Ладно, будем решать проблемы по мере возникновения. Всё-таки у меня, типа, амнезия, так что могу продолжать давить на это.