Кодекс Суперзлодея (СИ) - Шилов Сергей Евгеньевич

***

Красный костюм, чёрная рубашка, красный галстук и широкополая, надвинутая на глаза чёрная шляпа. Довершали карнавальный образ американского гангстера чёрные казаки на высоких каблуках.

Мало кто знает, что любимую обувь ковбоев в Америку привезли эмигрировавшие из России казаки. Высокий каблук идеально подходил для лучшей фиксации стремян во время акробатических трюков. И нет, ковбои в те времена никакими кавалерийскими трюками не владели, поэтому в Голливуде их роли выполняли наши казаки. А уж настоящие ковбои смотрели те фильмы и тоже покупали себе настоящую ковбойскую обувь.

И нет, изначально к купленному костюму прилагались туфли из крокодильей кожи, но казаки показались мне более надёжными. Тем более что современных гангстеров кое-что объединяло с ковбоями. В повседневной жизни, когда дело не касалось разборок, они тоже предпочитали шестизарядные револьверы. Ибо по неведомой логике местных законодателей, револьверы были разрешены для полиции и охранных фирм, которыми владели все порядочные мафиози. А вот пистолеты находились под запретом.

Что касается маски злодея, я немного пошаманил с ней, и теперь она выглядела не как фарфоровое белое лицо призрака, довольно улыбающегося после глотка свежей человеческой крови, а скорее, как грим настоящего клоуна. Ну ладно, настоящего джокера, каким я его помню. Это не только давало плюс три к родству с хаосом, но и мешало распознаванию по лицу. Всё-таки аура, из которой образовывалась маска, отражала не столько видимость образа, который я себе вообразил, сколько моё намерение остаться неузнанным.

И вот в таком виде я завалился в магазинчик семейства Ли. На часах снова был двенадцатый час, так что посетителей оказалось мало. Но когда Джей увидела, кто к ней пришёл, она сразу объявила, что магазин закрывается, и, не слушая возражений, выпроводила полуночных покупателей на улицу, заперла дверь, повесив табличку «закрыто» и радостно поздоровалась со мной.

— Джей Ли, — я снял шляпу и приложив её к груди, немного поклонился в ответ. — Прекрасно выглядишь!

Китаянка сменила свои привычные джинсы и футболку на красное платье в национальном колорите и, кажется, сделала причёску. По крайней мере, раньше у неё из волос не торчали… спицы? Не знаю, как это называется, но в фильмах сянься эти острые штуки обычно использовались в качестве скрытого оружия.

— В тот раз я не успела должным образом выразить свою благодарность…

— Ты вполне выразила её в том интервью, — улыбнулся я. — Оно мне так понравилось, что я пришёл сделать тебе предложение.

— …А?

— Джей! — я положил на прилавок золотой злокоин, — ты станешь моим менеджером?

— Конечно! — немного заторможено, но с облегчением ответила она. — Значит, вы не против, что с моей подачи вас стали называть Шутником?

— Отличное имя.

— Но они, — она выложила на то место, где только что лежал золотой, журнал «Суперзлодей». — Вас не ценят!

На обложке опять красовался Доктор Зло в белом халате, держа в руках пробирку с белым порошком и делая вид, будто его очень интересует содержащийся в ней стиральный порошок. Или что обычно в таких случаях выдают журналистам и прочей не слишком интеллектуально развитой общественности за оружие массового поражения?

— А ведь вы первый злодей, получивший этот титул, убив другого злодея! — Не успокаивалась она. — Они обязаны были дать вам суперзлодея месяца!

— Нет, не должны. Они просто не могли поменять уже готовую обложку за два дня до выпуска. Кроме того, этот хмырь, — я постучал пальцем по явно искусственной седой шевелюре доктора, — явно имеет связи среди фармацевтов. А те, если ты не знаешь, основные спонсоры главной оппозиционной партии Японии. Там, — я покрутил пальцем в воздухе, обозначая мир, точнее, японскую его часть за пределами нашей Столицы мира, — скоро выборы в парламент. Короче, никому нет дела до такого великолепного, но совершенно аполитичного меня… Кстати, раз уж им не нужно моё лицо на обложке, можешь заняться этим сама.

— Вы… даёте мне права на свой мерч?

— Да. Пусть этот магазин будет единственным местом, где он будет легально продаваться.

— Ох!

— Да. В нашем городе есть много психов, маньяков, мафиози, культистов тёмных богов и даже отмороженных на всю голову героев. Но я никогда не слышал, чтобы кто-то выпускал нелицензионный мерч членов Ассоциации злодеев. Кстати, надо бы мне в неё вступить… Ладно, с эти после разберёмся. Сейчас мне нужно кое-что купить. Можешь помочь с этим? Желательно за два-три дня.

Кладу на стекло прилавка страничку блокнота со списком покупок.

Девушка, а ей сейчас около семнадцати, сосредоточенно изучает его пару минут.

— Со всеми видами фейерверков проблем нет, — она очеркнула ногтем большую часть списка. — у моего дяди есть связи в… короче, это я достану. Послезавтра всё будет. А вот, — она стучит пальцем по последним строчкам, — это нужно заказывать у Братвы, а у моей семьи там не тот уровень репутации.

— А триады?

— А что три… а, поняла. Вы думаете, раз китайцы держат магазин в русском районе, то им разрешили это в рамках какого-то взаимообмена или ещё чего?

— Значит, связей нет?

— Ну почему нет, есть, только с обратным знаком. Мы съехали из китайского района как раз потому, что мой дядя не хотел превращать свою чайную лавку в точку продажи наркотиков.

Всё-таки в плане с похищением и эпичным уничтожением месячного запаса наркотиков триады что-то есть. Обдумаю это после выполнения более важных и срочных планов.

— Хорошо. С братвой я свяжусь сам. А если на тебя будут наезжать, просто покажи моё фото.

— Какое фото?

— Доставай телефон.

Обнимаю её за плечи и широко улыбаясь в камеру, делаю с ней селфи.

— Я сейчас же займусь вашим заказом! А потом сделаю вашу группу в Злодейнете!

Насколько я помнил, «Геройнет» и «Злодейнет» были двумя частями одной, самой популярной у школьников и лиц, чей разум не вышел из этого возраста, социальной сети «Суперы». Если честно, я боялся туда заходить. Для слежки за Злым Тони мне приходилось мониторить «Одноклассников» — куда более спокойную и взрослую соцсеть, в которой состояли все звёзды политического и криминального мира Нью-Токио. Но даже там случалось читать такое, что ощущал себя телезрителем, подсевшим на разъедающий мозг сериал. А у героев со злодеями разборки случались раз в десять чаще и с более значительными разрушениями.

Для такого благого дела я немного попозировал, как заправская фотомодель перед телефонным объективом. Потом, пообещав зайти за заказом, вышел, как и зашёл, через наружную дверь. Обошёл дом, наблюдателей не почувствовал, потом поднялся на свой этаж. Рассеянная вокруг аура не обнаружила засады ни на лестнице, ни в квартире. Выходит, та слежка не означала, что меня хотят ликвидировать? Ну, им же лучше.

Открыл дверь, переоделся, собрал вещи, написал арендодателю, что съезжаю, вызвал такси и переехал в третий по близости ночной отель. Там сдавали маленькие комнатушки, где приехавшие в город японские гастарбайтеры могли спать в перерывах между работой. У меня тоже дни будут весьма занятые. Да и ночи тоже.

***

Тук-тук-тук стучит мой алюминиевый меч по плиткам площади. Я использую меч в качестве трости для слепых, ибо у меня завязаны глаза, как и положено тому, кто надел костюм богини правосудия. Единственная уступка образу — вместо женского древнегреческого платья у меня древнеримская тога. Не думаю, что кто-то тут заметит разницу.

На площади полно туристов, ещё бы, это считай, главная площадь европейского района. Тут и администрация, и пара стоящих друг напротив друга соборов, католический и протестантский, и, что для меня главное, суд. Местный храм Фемиды располагался напротив районной администрации и выглядел не менее внушительно. Его двери располагались на уровне второго этажа, а к ним вела мраморная широкая лестница. Ну что сказать, в западном секторе любили судиться.