Пари на дурнушку (СИ) - Дин Татьяна "Alony"

Но надо отдать ему должное, Говард сохранил деловой, серьезный вид. Это немного успокоило Вал.

Он взял ее за плечи и развернул к себе боком, чтобы было легче добраться до ноги, а затем обхватил ее бедро и вдавил в него пальцы. Проминая эту область, он спросил, больно ли ей и где именно.

Больно? Что, что, а боли Вал точно не чувствовала.

К своему стыду она сознавала, что ей было приятно. Очень приятно. Его рука расслабляла напряженные мышцы и приносила облегчение. В дополнению ко всему, Солсбери стоял так близко, что Вал ощущала его дыхание на щеке, что усиливало удовольствие. Еще немного и она бы застонала от наслаждения. Закусив губу, чтобы не издать позорный звук, Вал сжала кулаки.

Наконец, к счастью или несчастью, Солсбери опустил руку чуть ниже, надавил сильнее и в тот же миг возникла неприятная, но спасительная боль, которая вернула ее в реальность.

- Вот, здесь больно! - воскликнула Вал с такой радостью, будто это было что-то хорошее.

- Понятно. А здесь?

Говард присел на корточки и принялся исследовать ногу у самого основания. Он по-разному обхватывал ее руками, продавливал пальцами и иногда поднимал глаза на Валери, наблюдая за ее реакцией.

Здесь тоже болело, но к боли примешивалось что-то будоражащее. Вал изо всех сил старалась сосредоточиться на цели осмотра и не обращать внимания на то, какими удивительными руками обладал герцог. А руки у него были чудесными, целительными, нежными. Они приносили ей облегчение. Хотелось, чтобы они не останавливались и продолжали массировать ногу, избавляя ее от страданий. В душе росло желание закрыть глаза и раствориться в блаженстве. А если она ляжет, то сможет еще лучше расслабиться и…

Вал резко очнулась.

Господи, что это с ней?! О чем она вообще думала?!

Она уже была готова предоставить всю себя во власть чужих рук!

Устыдившись своих мыслей, Валери бросила на Солсбери украдкий взгляд, в надежде, что он не видел того, что творил с ней. К ее радости он сидел с сосредоточенным лицом и казалось, думал только о своей задаче.

Ей просто необходимо взять себя в СВОИ руки и перестать размышлять о ЕГО руках, которые к этому времени опустились ниже. Теперь Валери жаждала боли, чтобы та помогла ей сохранить разум холодным. И боль пришла. Пришла намного сильнее чем она ожидала.

Солсбери нажал на какую-то точку, которая заставила Вал дернуться и вскрикнуть, так как та кипящей лавой растеклась по ноге вверх и вниз. Говард тут же вскочил и притянул Валери к себе, словно боясь, что она упадет.

- Простите, мисс Вудс, я не хотел причинить вам излишнюю боль. С вами все в порядке? Или может вам лучше прилечь?

Прижатая лицом к его груди, она вдыхала приятный аромат мужского одеколона. Оказывается в прошлых веках умели делать довольно таки неплохую туалетную воду.

Рука герцога лежала на ее затылке и не давала ей поднять голову.

- Мне нечем дышать, - сдавленным голосом проговорила Вал и просунула между ними руки, чтобы создать преграду.

Он позволил ей отстраниться, при этом продолжая крепко удерживать.

- Я слишком испугался за вас. Вы можете стоять?

- Я и не собиралась падать, - строго посмотрела она и предприняла попытку избавиться от его объятий, сильнее упираясь в него. - Не нужно хватать меня всякий раз, как я испытываю боль.

Услышав упрек в свой адрес, он тут же убрал руки и, отступив назад, дал ей свободу, но было заметно, как ее ответ неприятно задел его.

- Значит я совершил ошибку, неверно истолковав ваш приступ, - с каменным лицом проговорил он. - Тогда примите мои двойные извинения.

- Извинения приняты, но больше так не делайте. Я и так позволила вам лишнее.

- Но вы же не откажетесь от дальнейшего осмотра?

- Продолжайте, - снисходительно разрешила Вал, словно была королевой, а он ее презренным слугой, и встала с величественным видом.

Солсбери покорно опустился на колено и вернулся к своему занятию. Он не стал больше нажимать на больную точку, а ощупал ногу ниже. Выяснилось, что боль появлялась не в одном месте, а в нескольких. Эти же места он отметил на рисунке, который успел изобразить на листке до осмотра. Валери продиктовала ему все ощущения, которые испытывала когда ходила, стояла или сидела. Описала степень боли и в какой момент та возникала. За остальными вопросами, она сказала, лучше было обратиться к ее отцу.

Закончив писать, Говард взял лист, сложил его пополам и поднялся со стула. Он задержал на Валери, сидящей на кровати, пронзительный взгляд, а потом поклонился ей, пожелав хорошенько отдохнуть, и покинул комнату.

Как только за ним закрылась дверь, Валери сразу обмякла. Герцог производил на нее слишком противоречивое впечатление. Он был добр и не добр, заботлив и отстранен, пылок и холоден. Даже после ухода он заставлял думать о себе и пытаться его разгадать.

Она до сих пор не могла понять, зачем он решил ей помочь. Что это, жест милосердия или желание выглядеть лучше? Хотя в последнее верилось с трудом. Солсбери был не из тех, кто переживал о своей репутации. Его мало волновало мнение других. Или может в нем говорило собственное прошлое? Он сам признался, что о травмах знал больше чем хотел бы. А может ему просто было жалко ее? Жалко как подругу его друзей? Или как такую своеобразную хромую собачку?

Да, вначале Вал не верила, что герцог мог испытывать жалость, но сейчас из всех вариантов этот виделся ей самым подходящим. Жалость, конечно, унизительна, но если она поможет ей выздороветь, пусть Солсбери продолжит жалеть ее. Хуже ей от этого не будет.

Глава 13

Опрокинув в кабинете на неудобный диван Дебору, свою соседку и вдову покойного мистера Оливера, которая иногда скрашивала его ночи и ничего не требовала взамен, Говард целовал ее, желая получить быстрое наслаждение. Миниатюрная женщина нисколько не возражала против его желания и с удовольствием отвечала на долгий поцелуй, которым пока все и ограничивалось. Она ждала продолжения, полностью подчиняясь мужской воле, но Говард не переходил к решительным действиям. Ее лиф и юбка оставались нетронутыми, а вскоре и сам поцелуй стал вялым и вымученным.

Дебора просунула ладони под фрак Говарда и хотела стянуть его с его плеч, но он быстро отстранился и так же быстро убрал ее руки.

- Что с тобой? - обиженно спросила она. - Ты больше не хочешь меня? Я тебе не нравлюсь?

- А ты не думала найти себе нового мужа? - с циничным безразличием спросил Говард и поднялся с дивана, возвращая на место пиджак. - В таком случае твои вопросы звучали бы по адресу.

- Почему ты всегда так жесток? - не удержалась она от упрека и без его помощи села, чтобы привести прическу и помятую одежду в должный вид. - Твое равнодушие способно убить.

- Мое равнодушие нисколько не мешает тебе отдаваться мне всякий раз, как только я пожелаю тебя.

- Когда-нибудь я пересилю себя и скажу тебе «Нет».

Говард тут же наклонился к Деборе, взял ее за подбородок и, вздернув его вверх, властно прижался к губам. Сопротивления не последовало. Дебора сразу же ответила на поцелуй.

- Ты хочешь мне еще что-то сказать? - оторвавшись от нее, усмехнулся он, демонстрируя ей ее безоговорочное подчинение и свое превосходство.

- Да, я не могу устоять перед тобой, - полностью признав свое поражение, с сожалением произнесла Дебора, - но рано или поздно появится женщина, которая вскружит тебе голову. Которую ты будешь боготворить. Любить всем сердцем. Которая сведет тебя с ума и без которой ты не сможешь жить. И я буду молиться, чтобы она осталась равнодушной к твоим чарам. Чтобы не ответила тебе взаимностью. Чтобы смогла сделать тебя таким же слабым, какими ты делаешь тех, кто вокруг тебя.

- А я думал ты хорошо изучила меня.

- Никто не может хорошо знать другого, и даже самого себя, - уверенно заявила Дебора и быстро поднялась с дивана. - Желаю вам, Ваша Светлость, познать настоящую любовь и настоящие душевные муки. Может хоть тогда ваше сердце оттает и превратит вас в чуткого и отзывчивого человека.