Шоу продолжается (СИ) - Кас Оксана

Хару может обезопасить семью только от официальных кредитов. Но тогда вероятен риск того, что отец снова свяжется с бандитами. Чтобы он не играл, его нужно, для начала, вернуть домой, под надзор.

В Инчхон папа с самого начала уехал не просто так. Он сбежал не только от орущего младенца, но еще и из-под надзора дедули. Живя в соседнем городе, он сам себе хозяин, не должен отчитываться о том, где пропадает после работы, сколько тратит на еду, а сколько — на игру. Плюс, это порт, там большая текучка кадров, постоянно что-то происходит, всегда есть какая-то незаконная деятельность. Найти там место, где можно проиграть деньги, очень легко. Другое дело — Сеул, особенно, если говорить о районе Каннам. Плотная сеть видеонаблюдения, постоянные полицейские патрули, плюс важность социального статуса. Разумеется, здесь тоже есть незаконные казино. Но в них уже не зайдешь в джинсах из масс маркета, нужно выглядеть соответствующе. Связаться с «плохими людьми» в центре тоже сложно. Они же не какая-то криминальная семья, у них попросту нет таких знакомых. Это в доках найти бандитов просто, про спальные районы такого не скажешь.

Перевести отца в Сеул — снизить риски. Вот только как это сделать? Он все еще является основным кормильцем в семье. Бабушка получает пособие, но это смешные деньги. У дедушки есть пенсия, но тоже небольшая. Мама получает неплохую зарплату для промышленного городка, но вот для Сеула… маловато. В сумме доход бабушки, дедушки и мамы мог бы их прокормить. Но этого недостаточно для того, чтобы что-то откладывать, покупать нормальную, пусть и не брендовую, одежду, оплачивать дополнительные занятия Хансу…

На взгляд Хару, что с отцом, что без отца — то же самое. Ну, откладывают они с его зарплаты, и что? Толку-то, если он эти деньги может проиграть? Перевести его в Сеул, пусть получал бы меньше, зато и рисков бы было меньше, но… он же не пятилетка, которого за ручку перевели в другой детский сад. Он не хочет бросать работу в доках.

Все, что может сделать Хару — это обезопасить себя от возможных последствий. И дедуля вчера вечером сам сказал, что ему нужно будет сделать сразу после окончания шоу.

Чтобы не выплачивать долги отца, Хару придется оформить юридический отказ от наследства. После этого с него нельзя будет взыскивать долги отца. Но наследование в Корее отсчитывается по поколениям. То есть, дом, записанный на дедушку, после его смерти переходит папе, а потом уже Хару и Хансу. Дедушка хочет, не дожидаясь смерти, просто переписать все, что у него есть — дом и остатки предметов роскоши — на Хару. Тогда Хару, отказываясь от наследства отца, заодно обезопасит дом. Это поможет ему не выплачивать официальные долги отца с собственных доходов. Плюс — это обезопасит его репутацию. Он должен сделать это до того, как отец станет причиной очередного скандала.

По этой же причине Хару нужно зарегистрироваться по другому адресу. Это, скорее всего, будет несложно. Судя по рассказам трейни, агентства настаивают на переезд айдолов в общежития и их регистрацию по этому адресу. Это упрощает «надзор» за детишками — вся официальная почта будет приходить именно туда, то есть, агентство будет в курсе всех проблем своих артистов.

Ну, и последнее — максимально дистанцироваться от отца. Не стоит вообще как-то упоминать в сети, что тот у него есть. Бабуля с дедулей, мама и брат — вот и вся семья. Папы словно нет. Тогда, если отец все же станет причиной скандала, Хару будет проще выглядеть жертвой.

По-хорошему, маме вообще стоило бы развестись с отцом после того, как Хару начнет нормально зарабатывать. Но это маловероятно. Неизвестно, что чувствует отец, но мама его точно любит. Это кажется чем-то глупым, нелепым — в ее-то возрасте, быть так по-юношески влюбленной в человека, с которым в браке уже девятнадцать лет, который доставил ей столько проблем… и чья супружеская верность стоит под огромным вопросом — две недели в соседнем городе все же… кто знает, какие гости ходят в маленькую съемную квартирку. Но, в любом случае, Хару все равно не может повлиять на маму и отца, он способен лишь подстелить себе соломки на всякий случай.

— Ты вставать планируешь? — строго спросила бабуля, не открывая дверь. — Я слышу, что ты проснулся. Выходи, именинник.

Хару сначала вздрогнул от голоса бабушки, а потом улыбнулся. В доме у них двоих самый острый слух. Хару, возможно, вскоре лишится этого качества — с таким-то уровнем шума во время выступлений. Но пока…

Поднялся с кровати, оделся. Подарки от фанатов он уложил обратно в коробки, потому что пользоваться ими было… странно. Слишком дорогие. Хару знал, что у дедушки с бабушкой есть брендовая одежда, просто старая. Но там ситуация другая. Раньше не было принято наносить огромный лейбл на грудь, а мода давно изменилась, поэтому у них просто качественные вещи, а где их шили — неспециалист уже и не поймет. Подарки Хару же… Ладно, свитер выглядит просто дорого и непонятно, что это именно какой-то бренд. Но кроссовки и очки… это уже совсем другой разговор.

К огромному удивлению, его ждал торт. Не огромный, из пекарни, а небольшой блинный тортик, украшенный ягодками клубники. Хару установил свечи, сделал фотографию для социальных сетей, задул их перед ликующими родственниками… а потом тортик отставили в сторону и вспомнили о корейских традициях. Любимый Хару суп из водорослей всегда готовят на день рождения. Для праздничного варианта просто увеличивается количество мяса. Хару с удовольствием позавтракал, болтая с близкими, а потом ему неожиданно вручили подарки. Две коробочки, немного косо упакованные в темно-синюю бумагу.

— Это я запаковывал, — улыбнулся Хансу.

Хару благодарно кивнул. Обычно подарки распаковывают не при дарящих. Считается, что в тут важнее общение, не нужно акцентировать внимание не материальном… но для семьи это правило не работает — Хару открыл обе коробки в гостиной.

На восемнадцатилетие всегда стараются подарить что-то заметное, крупное. В большой коробке оказался планшет. Причем явно недешевый, сразу в чехле с приставной клавиатурой.

— Это чтобы ты мог и читать, и пользоваться им как ноутбуком, — пояснила мама.

Хару благодарно ее обнял. И так понятно, кто был инициатором такого подарка.

Вторая коробка была поменьше. Хару снял упаковку — внутри коробочка, как для ювелирки. Но это часы. Дедушкины.

— Ты даришь ему на восемнадцать лет эти часы? — удивился папа.

Только по тону отца Хару понял, что часы только выглядят обычно. Серебристый корпус, кожаный ремень, на циферблате расположены три дисковых указателя и окошки даты и дня недели, так что эти часы — вечный хронограф. Ни Хару, ни Антон прежде не были фанатами часового дела, но, в целом, название фирмы говорило о многом: Patek Philippe. Часы, которые делаются вручную. Скорее всего, серебристый корпус — белое золото или платина.

— А что такого? — удивился дедушка. — Тебе я на совершеннолетие тоже часы дарил, но ты их сдал в ломбард за бесценок. Уверен, что Хару так не поступит.

Хару все еще продолжал рассматривать часы. Вообще-то, эти часы дедуля часто носит. У него есть еще одни, на стальном браслете, Rolex. Он их хорошо помнил, потому что спрашивал — не из золота ли они сделаны, Rolex же. Но нет, это менее дорогая модель из стали. Но в отношении подаренных ему часов Хару вопросов не задавал. Просто не задумывался раньше о том, что обычные на вид часы на кожаном ремешке могут дорого стоить.

Он не стал ждать, сразу надел часы на руку.

— Спасибо, — искренне сказал он.

И встал, чтобы обнять дедулю.

Позднее, уже вечером, он задумался о том, сколько вообще дорогих вещей осталось у бабушки с дедушкой. Понятно, что их очень больно продавать — это важные для них вещи, они наверняка им дороги не столько своей ценой, сколько воспоминаниями.

Часы, которые подарил ему дед — Patek Philippe 3970. Цена начинается от ста тысяч долларов и может достигать миллиона,в зависимости от даты выпуска и материала корпуса. Продать такие — вот тебе и взнос на обучение. Цена Rolex в стальном корпусе начинается от двадцати тысяч долларов. В отличие от женских драгоценностей, часы в цене реально растут, дедуля покупал их точно дешевле. Хотя драгоценностей у бабули почти не осталось. Жемчужные бусы и серьги — их она носит почти постоянно. Обручальные кольца бабушки с дедушкой, плюс обручальное кольцо мамы — отец свое успел проиграть — это просто широкие золотые полоски. Обручальное кольцо с бриллиантом бабули, она его не носит. Все, больше у нее драгоценностей нет. Зато есть посуда. Если сервиз с котиками делали в пятидесятых, да это еще и ручная работа, то он явно стоит прилично. А у бабули три сервиза для чайной церемонии.