Лекарь драконьей матушки (СИ) - Юраш Кристина

Внутри всё сжалось в комок страха и паники, голова кружилась, и казалось, что я вот-вот потеряю сознание. В этот момент всё вокруг словно стало расплываться, всё звенело и гудело, и я чувствовала, как силы будто убывают, уходит свет, и я начинаю падать.

— Отпустите её, — вдруг прозвучал тихий, но решительный голос Аладара. Он быстро дал знак стражам — и те, словно подчиняясь его воле, почти бесшумно отошли в сторону, оставив меня на его попечении.

Неясно было, что произошло дальше — я лишь ощущала, как сердце ещё глухо стучит, а тело будто стало тяжёлым камнем. Всё вокруг казалось размытым и далеким, словно я смотрела на мир сквозь туман.

В этот момент я почувствовала, как силы изменили мне, и я просто стала оседать на пол.

Внезапно, словно по волшебству, Аладар подхватил меня. Его сильные руки — крепкие и уверенные — поддерживали меня, когда я уже почти не могла держаться на ногах. Я почувствовала тепло его ладони, его тепло и силу, и это немного успокоило мою паническую дрожь.

— Простите, — прошептала я, понимая, что стоять на ногах я не могу. — Я просто не могу стоять… Я так испугалась…

В этот момент я увидела его лицо — лицо императора. В его взгляде читалась не только тревога, но и глубокая вина, словно он сам чувствовал свою долю ответственности за случившееся, но не мог иначе. Его глаза в тусклом свете магических светильников казались тёмными и внимательными.

— Простите, я просто… — задыхалась я, не в силах собраться с мыслями, сердце всё ещё билось слишком сильно, руки тряслись, и ноги подкашивались. Я просто не могла стоять на них.

Я услышала глубокий вздох. В этом вздохе было больше, чем слова. Я чувствовала сожаление, раскаяние и даже нотку сочувствия. Стража вернулась на свой пост.

Рука императора мягко погладила меня по плечу, его голос был тих и полон искренней заботы.

— Я не хотел тебя напугать. Мне пришлось это сделать. Моя матушка должна была поверить, что я бросил вас в тюрьму, — заметил Аладар, делая паузу. Он посмотрел на свою руку, которая касалась моего плеча.

Мы стояли всего в нескольких метрах от комнаты, и я чувствовала, как мои колени ещё немного дрожат. Он молчал, словно размышляя, и в его молчании было что-то очень важное.

— Я должен был заставить матушку поверить в то, что она снова осталась без надзора, — произнес император, а его рука как бы невзначай коснулась моей щеки. — Иначе она будет осторожничать. А мне это не нужно.

Эти слова — так искренне и простые — словно маска на его лице немного сползла, и я вдруг увидела человека за императорским обликом. Внутри меня зажглась искра надежды и понимания.

— А как иначе поймать этого неуловимого кормильца? — выдохнул Аладар, чуть приподнимая уголки губ в едва заметной улыбке. Мне очень хотелось поверить, что я не ошиблась, что это — знак доверия.

Да, явно кто-то «робингудствует» — злоупотребляет добротой и беззащитностью. Грабит богатых и здоровых, чтобы кормить бедных и больных. Иногда — даже ядом. Чтобы потом легко свалить всё на меня.

Император взглянул прямо на меня, и в его глазах читался странный интерес, словно он хотел понять, насколько я способна понять его. Почему так? Что он хочет мне сказать этим взглядом?

— За мной, — вдруг смилостивился он, а его рука снова как бы невзначай коснулась моей щеки. — Идем…

Глава 30

Голос его вдруг стал мягким и уставшим, словно он устал от всех этих игр и интриг. Внутри ощущалась какая-то трещина — будто ледяной щит между нами начал трескаться.

Император прошёл по коридору вдоль стены и вдруг прикоснулся к ней рукой. Стена бесшумно раздвинулась, и я увидела — передо мной открылся тайный проход.

Император шагнул внутрь, приглашая последовать за ним.

— Ничего себе, — прошептала я, глядя на скрытый коридор. Прямо как в книгах! Такой загадочный, завораживающий! Я почувствовала волнение, словно передо мной открывалась тайна.

— Это — тайные коридоры дворца, — объяснил Аладар, ведя меня к светлому пятну в стене. — Они ведут почти во все комнаты, но ими пользуются только императорская семья. Никто другой не знает о них, кроме нас и… теперь вас.

Я почувствовала, как внутри загорается чувство исключительности. Это — огромная честь — узнать о таком секрете, о тайне, скрытой от посторонних. “Неужели он начал доверять мне?”, — подумала я, понимая, что означает этот жест.

— Почему вы мне показываете их? — спросила я осторожно, чувствуя, как уходит страх. — Зачем мне это знать?

Внутри будто заиграла новая волна любопытства. Я мысленно начала задавать себе вопросы: «Кто ты на самом деле? Какой ты? Что у тебя на душе? Чего ты боишься? О чём мечтаешь?». А потом смотрела на его широкие плечи, пытаясь найти ответы.

— Затем, что однажды он может спасти вам жизнь, — произнес Аладар.

"Мне так хочется узнать тебя", — думала я, глядя на его красивый профиль. — "В первый же день, как я тебя увидела, что-то в тебе зацепило меня…"

Внутри вдруг зазвучал скептический голос:

"Ага! Раскатала губу! Тут все женщины страны вздыхают на его портрет! Какую любовь ты себе придумала? Там красавиц хоть трактором сгребай! И все мечтают стать фаворитками!"

Я взяла себя в руки и быстро прогнала это странное чувство.

"Но я же не в постель к нему! — подумала я. — Просто хотелось бы… узнать его поближе. Просто — понять, кто он такой. Здесь столько тайн, опасностей и интриг, а я никого не знаю. И никому не могу доверять. Наверное, мне просто нужен тот, кому я могу довериться, вот и все!"

Две дырочки, явно предназначенные для подсматривания, напоминали глаза, горящие в темноте. Я прильнула к одной из них, и в тусклом свете увидела знакомые обои комнаты и лежащую на постели императрицы. Ее лицо было спокойно, словно она уже пришла в себя. На ее губах играла счастливая улыбка, будто она достигла какого-то внутреннего умиротворения.

Она вздохнула мягко, как будто выдохнула все свои тревоги, и полезла под подушку, доставая что-то, похожее на присыпанный сахаром маленький рогалик. Неуклюже, с трудом удерживая его в руках, она принялась жадно есть. Это словно была маленькая тайна, скрытая от всего мира, и я почувствовала, как внутри меня закипает смесь удивления и обиды.

— Смотрите! — прошептала я, дернув императора за рукав.

Только потом я поняла, что только что сделала.

Глава 31

— Ой, простите! — быстро добавила я, понимая, что к нему нужно обращаться с особым уважением. Император — не просто человек, а правитель, и с ним нужно держать себя почтительно.

Но он, казалось, совершенно не обратил внимания на мой жест. Аладар прильнул к другой дырочке, глядя в щель на рогалик, убывающий в руках у императрицы.

На ее лице была маска нескрываемого блаженства.

Я почувствовала, как император тихо выругался, и сердце у меня забилось еще сильнее.

— Тише, — прошептала я, снова схватив его за рукав, видя, как он решительно отпрянул и намеревается идти в комнату к матери. — Рано… Я вижу, что она где-то добыла сладости… Надо выяснить, кто ей его принес.

Мы стояли так близко друг к другу, что я ощущала тепло его тела — сильное и волнительное, словно оно передавало мне какую-то особую энергию. Это чувство было неожиданным — мягким и трепетным, будто внутри зажглась искра, способная растопить лед.

— Через два часа принеси мне еще повидла, — вдруг послышался голос императрицы, доносившийся из комнаты. — И не забудь вафли. С кремом!

Я не видела, к кому она обращалась. И это начинало злить.

— Да, госпожа, — ответил женский голос. — Вы так исхудали… На вас страшно смотреть! Это ужасно! Вас морят голодом! И это после того, сколько вы сделали для вашего сына и для нашей империи!

— Я знаю, дорогая, — сокрушенно вздохнула императрица. И тут же посмотрела на кого-то с надеждой. — Я рада, что ты меня не бросаешь в беде. Ты уже столько времени служишь мне верой и правдой. Я этого не забуду.