Саламандра (СИ) - "полевка"

— Нет, — Лекс схватился за поясницу и попытался выровняться, — о боги, как хорошо! Просто экстаз! Нам надо поторопиться. Мы же сами выбрали место для ночевки. Если бы останавливались в пути, то мы бы не успели.

Лекс показал на небо, которое стремительно темнело. Они едва успели добежать до намеченного места. Сегодня они тоже будут ночевать без костра и без горячей еды, не стоило привлекать к себе ненужного внимания. Они обустроили лагерь за укрытием каменной гряды и выставили дозорного на вершину. Лекс осторожно подобрался туда и осмотрел окрестности. Недалеко начиналась громада лесного массива. Неизвестно, есть ли там люди, так вдалеке от торгового тракта, но все равно стоило поберечься.

— Ложись сюда, — Пин указал рыжику на несколько сложенных пледов, — я тебя разотру и тебе будет легче. Ты молодец и хорошо держишься, но в следующий раз, если почувствуешь, что плохо, то лучше скажи и мы остановимся. Поверь, лучше немного задержаться в пути, чем упасть с ящера и побить руки и ноги. И это при условии, что те ящеры, которые бегут позади, успеют тебя заметить и перепрыгнут. Это боевых ящеров учат, как перепрыгивать препятствия, эти же домашние самочки умеют только бежать плотной кучкой и держаться старшего в группе. Они вполне могут затоптать упавшего им под ноги человека.

— Хорошо, — Лекс снял тунику и с кряхтением опустился на пледы. Хоть они и были сложены в несколько слоев, но камни снизу все равно ощущались, — ох. Сейчас разогнусь, сейчас…

А потом Пин растер по спине масло, которое пахло пряностями и ощутимо грело, как горчичник. Руки Пина вначале ласково разгладили сведенные судорогой мышцы, а потом прихватили без всякой жалости и пощады. Это было здорово и больно одновременно. Лекс закусил угол пледа, чтобы не заорать, но на его мычание примчался Тургул. Он было решил, что рыжика пытают, но увидев его блаженную мордашку, сразу успокоился и ушел к ящерам, чтобы помочь их расседлать и накормить после тяжелого дня. Лекса долго растирали, разминали, после дня судорог и боли это было лучше любого секса. От массажного масла по телу разливалось тепло, и рыжик не заметил, как уснул.

Проснулся он из-за того, что продрог. Натянув на себя плед, он неожиданно понял, что солнце подозрительно высоко. Сон как рукой сняло. Он уселся на ворохе покрывал и посмотрел на небо. Время приближалось к полудню.

— Почему меня не разбудили? — разозлился рыжик.

— Нечего здесь геройствовать, — Тургул засунул в рот последний кусок лепешки и принялся пить из фляги, — впереди тяжелый участок дороги и надо, чтобы ты был в силах смотреть по сторонам и нормально двигаться, в случае, если придется бежать на своих двоих. Так что просыпайся, спокойно кушай, и мы отправимся в путь. Если все пойдет хорошо, то мы окажемся на нужном месте не к обеду, а к вечеру. Главное, чтобы ты был в состоянии нормально двигаться и думать.

— Но сроки… — начал недовольный рыжик, натягивая на себя тунику и разводя руки, позволяя завязать ремешки на кожаных доспехах.

— Сроки станут еще дольше, если ты свалишься с ящера или что-то перепутаешь в своих этих «бах и бум», — передразнил Тургул и помахал в воздухе растопыренной пятерней, совсем как рыжик, когда тот объяснял о взрывчатке, — и вообще, не спорь со старшим.

— Бе-бе-бе, — передразнил рыжик и вцепился зубами в кусок лепешки. Действительно, глупо ругаться из-за задержки в полдня, тем более, что сроки они определили себе сами.

Вскоре с едой было покончено и Лекс самостоятельно взобрался на свою самочку, он чувствовал себя отдохнувшим и полным сил. Тургул махнул рукой, и маленький отряд отправился в дорогу. Травы в этом месте почти не было, наверное, из-за каменистой почвы. Только под лапами ящеров пересыпался толстый слой то ли узких листьев, то ли широких иголок. Стволы деревьев были толстыми и высокими, и поэтому казалось, что они едут в каком-то гигантском храме, среди колонн-великанов. И хотя не было травы, но все равно вдаль смотреть не получалось, настолько часто стояли деревья. Звуки опять стали тихими и глухими, хотя и шуметь совсем не хотелось, прямо как в храме.

Тургул уверенно вел свой отряд, как будто у него в голове был компас. Непонятно, как он здесь ориентировался, но вскоре Лекс увидел широкий овраг, который, наверное, век тому назад был руслом реки, а сейчас зарос кустарником и сравнительно небольшими деревьями. Лекс постарался вспомнить карту, где-то справа должно было находиться поселение смолокуров. Вскоре они выскочили на неширокие просеки, которые вели куда-то вглубь леса, скорее всего, к смолокурням. Лекс посмотрел на ящеров, самочки вели себя спокойно, а значит, чужих рядом не должно было быть, хотя, возможно, самочки не реагировали на посторонних. Тургул остановил отряд и все напряженно прислушивались, но стука топоров не было слышно, и он махнул рукой, позволяя двигаться дальше.

В одном месте Тургул все так же молча дал команду остановиться и Крин, соскочив с седла, бросился вперед, осторожно вглядываясь среди деревьев. Вскоре он пропал между стволов, самочки устало переводили дыхание и флегматично обнюхивали чахлый папоротник, который пробивался между камней и ковра упавших иголок. Лекс крутил головой по сторонам, пытаясь сориентироваться, где находится солнце и где примерно они находятся. Крин, появившись, показал жестами, что все в порядке и можно двигаться дальше.

Лекс совсем не ожидал, что они добрались до намеченного места. Они оказались у каменного обрыва, который уходил вниз почти отвесно. Лекс спешился следом за Тургулом и осторожно глянул вниз. Высота была сравнительно небольшой, метров десять, и то скорее из-за того, что внизу был широкий овраг, который зарос кустами и сравнительно небольшими деревьями. По всей видимости, это было место прежнего устья Шустрика. Овраг перегораживала каменная насыпь, точно так же заросшая всевозможной чахлой зеленью, как и овраг. Скорее всего, когда-то здесь был большой каменный обвал, который перегородил речку и заставил ее искать новое русло.

Сверху открывался интересный вид. Река неистово билась в преграду и, недовольно шипя каменистыми порогами, разворачивала в сторону города Теланири. До поворота реки была деревянная пристань, где стояло небольшое судно, а далее было привязано несколько плотов, возле которых ходили люди. После поворота, значительно ниже по течению, там, где река переставала пениться, была похожая пристань, и там стояло еще одно судно.

— Интересно, как по такой реке можно плыть на кораблях? — Лекс недоуменно пожал плечами. — Ну ладно, плоты сплавлять, тут не очень-то и страшно. Даже если плоты рассыплются, то их всегда можно увязать по-новому, но суда?

— Здесь есть один достаточно хитрый маршрут, и местные жители проводят суда на длинных веревках, — Тургул хмыкнул, — мало кто решается заплывать выше. Но там дальше есть широкое озеро, откуда и начинается Шустрик. И на берегу озёрного края живут искусные охотники, там добывают красивейшие меха и, кроме того, там есть мастера по работе с кожей. Они делают и мягкие накидки, и твердые доспехи, и работа тех мастеров хорошо известна. Только вот из-за этого поворота по Шустрику добраться до них купцам тяжело, а властители Озерного края давно разругались еще с дедом Теланири, и поэтому Теланири не пропускает их торговцев по реке ни за какие деньги, заставляя продавать свои товары у него на базаре.

— Так мы освободители, получается! — развеселился рыжик. — Это, конечно, все хорошо, только нам надо как-то спуститься и оказаться на берегу Шустрика. Нам потом по тому берегу добираться до города Теланири.

— Ящеры смогут спрыгнуть с обрыва на насыпь, для них это допустимая высота, — Тургул показал рукой на верхушку завала, до нее оставалось четыре-пять метров, — мы спустимся отдельно. Если бы мы были на боевых ящерах, то могли бы прыгать прямо в седле, но самочки и слабее, и не приучены к такому, и поэтому они будут спрыгивать на насыпь сами и без груза. Не хотелось бы травмировать их, нам еще долго ехать. Мы спустим груз отдельно, и спустимся сами, так будет безопаснее.