Дикая орхидея прерий (СИ) - Шах Ольга

- Мамочка, ты только никуда не уходи!

Та плакала вместе со мной, гладила по голове, вытирала влажным полотенцем взмокшее мое лицо и отвечала:

- Доченька, куда же я уйду от своей детки! Здесь я, с тобой! И папа там переживает.

Доктор Энтони удивился:

- Так, выходит, правду говорят, что это ваша дочь? Впрочем, она и похожа на вас, миссис Анна...

Вытерпев последнюю боль, я почувствовала некоторое облегчение и отупление, но доктор меня "утешил":

- Ну, давай ещё разок!

Разок получился из последних сил, я плавала в каком-то полузабытье и даже то, что мне сунули в руки два не то пищащих, не то мяукающих, свёртка, не вызвало у меня никакого интереса. Так что слез счастья и умиления от меня не дождались. Зато счастливая Анна носилась по комнате, то прибирая раскиданные тряпки, лекарства, инструменты, то хватая малышей на руки и продолжая забег по комнате с ними. Доктор штопал разрывы под аккомпанемент моего воя. А потом я спала. Даже не слышала, как матушка прикладывала детей к моей груди, чтобы покормить их, и чтобы они успокоились, наконец. Не слышала, как пришел Фред и со страхом разглядывал крох, потом неуверенно спросил у супруги:

-А чего это они такие маленькие и красные все?

- Это твои пропойцы в салуне красные!- отрезала Анна. - А наши внуки самые красивые! Маленькие потому что, двойня, мамочка сама маленькая, крупных не выносила бы. А красные - так только родились. Наш Джимми такой же был, ты уж и не помнишь, старый пенек!

Прошло три года. Наши Тимми и Томми подрастали, шкодили, как все ребятишки. Я старалась быть умеренно строгой матерью, бабушка Анна души не чаяла во внуках и позволяла им все, они буквально садились ей на шею. Дед Фред при мне строжился, но без меня тоже был в руках этих мелких интриганов мягче пластилина. Куда они втроём только не таскались! И на рыбалку, где Томми искупался с головой, но так и не сознались, то строить вигвам в лесу. Дед смастерил им маленькие луки, и я предупредила его, что если он придет домой со стрелой в мм... заднице, то это его личная трагедия. Это после того, как эти двое стрелой разбили глиняный кувшин с молоком. Но вечера были прочно закреплены за мной. Вначале я перечитала им все детские книги, какие нашлись на всей фактории, потом начала вспоминать земные сказки и адаптировать их под местные условия.

Но заметила, что к вечерней сказке в мою комнату приходит и Анна с вязанием, и Фред с вырезаемой из дерева очередной игрушкой. Все слушали сказки.

Меж тем я старалась хоть как-то отплатить этим добрым людям, оказавшимся добрее собственной матери Елены. Они спасли меня в самый тяжёлый момент, приняли меня, как свою дочь, а моих детей как собственных внуков. Я полностью взяла на себя всю бухгалтерию, лавку и склады.

Только в салун меня Фред не пускал, проворчав:

- Нечего девочке смотреть на это безобразие!

Но работа все уменьшалась и уменьшалась. Дело было в том, что по мере выработки ресурсов уходили все дальше рудокопы и лесорубы, оставляя за собой брошенные времянки. Да ещё кто-то ушлый организовал свою небольшую факторию дальше к ним. Товары за счёт дорогой доставки были дороже, чем у Фреда, но людям деваться было некуда. Оставались только окрестные ранчо, но они покупали намного меньше, людей у них было не так и много. Конечно, Картеры ничего мне не говорили, но ведь у меня вся бухгалтерия и я все видела. И надо было как-то выкручиваться. Чем только мы с Анной не занимались! Горячие обеды в салуне, мы увеличили их количество. Потом стали поставлять их и на станцию дилижансов, приезжающие с удовольствием обедали. Даже наш доктор ходил на станцию обедать и брал с собой на ужин или завтрак. Первый раз увидев доктора на станции, я удивилась:

- Энтони, зачем вы здесь обедаете? Здесь ведь дороже, чем в салуне! (смотритель тоже делал свой маленький бизнес).

На что доктор мне с достоинством ответил:

- Видите ли, мисс Елена, в салуне стоит открыто спиртное, а здесь его не видно. В салуне боюсь, я не удержусь, сорвусь.

Да, наш доктор почти перестал пить, чем страшно гордился. Да и ещё его предмет гордости вон с визгом носится по лужам. Верно, он гордится тем, что так удачно провел всю мою беременность и принял такие сложные роды и все живы-здоровы.

Глава 15

 Я изо всех сил придумывала, на чем бы ещё заработать. Вспомнила все свои знания по огородничеству, уговорила Фреда расширить огород, посадили помидоры, перцы, баклажаны, кучу зелени. Уговорила огрести летом картошку и в результате получили клубни почти с кулак Фреда. Он с недоверием их разглядывал. Кстати, он, чувствуя и свою вину в сложившейся ситуации, занимался поставками продуктов - закупал по дешёвке мясо на ранчо, нанимал парней на сбор ягод. Те, хоть и ворчали, что это бабское дело, а не ковбоев, но деньги лишними никому не бывают, а вот баб, пардон, дам, в наших краях маловато и каждая на строгом учёте. К Фреду уже не один раз приходили за моей рукой и сердцем. Но папуля пожимал плечами и отшучивался, пока мол, дочка ещё не созрела для нового замужества.

Овощи увезли в город, решили продать немного на пробу. Вернулись довольно быстро, как сказала Анна, чуть с руками не оторвали. Варили мы с мамулей и сгущёнку, плавленый сыр, в Роуздейле, да и на все ранчо, покупали очень хорошо. Насчёт тушёнки я сомневалась. Зачем она ковбоям, если у них постоянно есть свежее мясо? Ведь на пастбище все бывает - и телка ногу сломала, то бычок запутался в колючей проволоке, ограждающей пастбище, и изодрал все бока. Если только для городка это делать... Можно тогда и готовые стейки укладывать в банки и заливать жиром. В дорогу хорошее питание получится. Вот и попробуем с Анной приготовить, заодно у нас и скопилось много баночек с ягодным конфитюром, его можно и ковбоям продать, они практически все сладкоежки, да и в Роуздейле его покупают у нас.

Но это всего лишь давало нам жить сейчас безбедно. Но мне надо думать о будущем. Вчера поймала Тимми на том, что он лихо плевался на землю. Хорошо, что табак не жует и дед у нас тоже не увлекается этим. Тимми, конечно, получил трепку, но я села и задумалась. И что, вот это их будущее? Нет, я не брезгую людьми из-за их простой профессии, но для своих детей я хотела бы другой судьбы. Хочу, чтобы они получили хорошее образование и тогда сами выбирали жить ли им в городе, работать по полученной профессии или вернуться на факторию деда и пойти работать на ранчо.

Образование и жизнь в городе во все времена и во всех мирах стоит недешево, а в моем случае ещё и удваивается. И маму Анну, и папу Фреда я никогда не брошу. У них возраст тоже не уменьшается, скоро они не смогут жить одни, без моей помощи. Вот у меня ум и на растопырку. Так говорила моя земная мама. Чем я могу тут зарабатывать? Чему меня научили в прошлой жизни? Педагогике? Неплохо бы, да кого мне учить? Кроме моих сорванцов, детей на фактории нет. Открыть интернат, собрав детишек со всех ранчо? Тоже овчинка выделки не стоит, детей очень мало, а их здесь надо кормить, ухаживать, отвечать за их здоровье и жизнь. А дети есть дети, обязательно куда-нибудь влипнут. Меня ещё учили только стрелять... стрелять...!!

Частенько у нас звучали выстрелы. Ковбои народ задиристый, даже трусоватые, чтобы поддержать свое реноме, вынуждены принимать участие то в поединках, а то просто в стрельбе по бегущей мишени быку. Иначе остальные будут презирать и будешь вечным кашеваром в лагере. Стрелялись за косой взгляд, не уважительную фразу, просто на спор, на деньги. Первый раз, когда я увидела этот тотализатор, меня прошиб холодный пот. Разве можно убивать просто так, даже без личной неприязни, когда тебе в шляпу кидают деньги за это? Я не имею в виду работу снайпера в мое земное время, это, как правило, война, все остальное бандитские разборки. Потом поняла, что здесь в подобных поединках они никого не убивают и даже не калечат, главное задеть, чтобы пуля оцарапала до крови руку или ногу. Нет, я не идеализирую ковбоев, они вовсе не такие, каких мы видели в вестернах. И в серьезных поединках никакого кодекса чести не существовало. Добивали раненых, стреляли в спину, расстояние выстрела меняли самопроизвольно. Но меня не интересовали такие стрелковые поединки, только турниры, где можно заработать денег.