Росомаха. Том 2 (СИ) - Третьяков Андрей

Снова поднятие руки, народ замолчал, как заколдованный. А я сделал шаг вперёд.

— Друзья! Мы здесь с риском для жизни зарабатываем. Часто с огромным риском. И часто хорошие суммы. И я предлагаю тратить их на свои семьи, близких, вино и продажных женщин, а не на откорм уродов подобных тем, которые себя вчера сами убили!

Раздались смешки, а потом вся толпа в едином порыве начала бить себя кулаком в грудь:

— Ро-со-ма-ха-ро-со-ма-ха-ро-со-ма-ха!

Я чувствовал, как энергия наполняет меня. Интересно, Росс это так и ощущает? Преклонение людей, которым они типа питаются. Энергия веры. Думаю, я двигаюсь в правильном направлении.

— В очень правильном, — мурлыкнуло у меня где-то на задворках сознания. — Ты молодец. Такими темпами я тебе скоро ещё какую-нибудь вкусняшку сделаю. Но когти не проси! Я и так дал тебе возможности, о которых артефакторы лишь мечтают. Точнее, сохранил, эта магия от прежнего тела. Просто там так и не проснулась полноценно. Ладно, тебя ждут.

Я добросовестно дождался, пока накал начал стихать и снова поднял руку. На этом всё! Помогайте друг другу, братья! Ведь мы один организм, братство охотников на изнанке!

На этот раз был просто ор, одно протяжное «да-а-а-а!». А после люди действительно стали расходиться, хлопая друг друга по плечам и обнимая. При этом что-то громко обсуждая. Но я не вслушивался.

Это короткое, по сути, выступление, выжало меня так, что я еле стоял на ногах. Сзади раздалось пыхтение, и мимо меня прошёл к выходу тот самый граф, что мне угрожал. Кленовый? Клёнов? Да похрен, пусть идёт лесом.

— Я тебя уничтожу, Росомахин, запомни! — донеслось до меня. — И не по просьбе Смородинцева, по своей инициативе. Ты труп!

Глава 8

Ну что же, у меня неплохо получается заводить врагов. Теперь этот непонятный граф. Понимаю, что я разрушил его кормушку. Но вот не верю я, что глава семьи Смородинцевых на подобное способен. Я уже говорил, что хорошо считываю людей. Хотя, мне же сказали, что здесь заправляет младшенький.

К тому же, у Сергея Викторовича проблемы со здоровьем. Проклятье или отравление, если я правильно запомнил. Вот только на память я никогда не жаловался. Надо бы нанести ему дружеский визит. Если это проклятье, есть огромный шанс, что мне удастся ему помочь. А заодно задать некоторые вопросы!

Я достал мобилет, но позвонить не успел. Меня окружила моя команда.

— Ну ты крут! — с ходу обняла меня Ольга. Кстати, её ладонь была уже целой, блестя детской розовой кожей. — Меня аж до мурашек пробрало. Я и не представляла, что ты крут настолько! В данж идём?

— Простите, не сегодня, — я отстранился. А команда, кажется, серьёзно огорчилась. — Мне надо закончить с этой катавасией с грабителями. Пойду выгодоприобретателя искать и делать ему внушение. Дабы неповадно было.

— А вот это правильно! — воскликнул Лёха, протягивая руку. Которую я пожал. — Вот только осторожнее там, говорят, среди родовитых говна хватает, хоть каждый и твердит о чести. И возвращайся, обязательно!

Я отвернулся от команды и пошёл к воротам. Уже за ними снова достал мобилет. Разбирался я минуты две, долго, но наконец понял, как связаться с Василием. Он ответил сразу и тут же начал причитать в трубку, какой безответственный, что нельзя пропадать, что я последний из рода… знакомая пластинка.

— Так, стоп! — перебил я его. — Я по делу. Мне нужна аудиенция у Сергея Викторовича Смородинцева. Есть сведения, что он при смерти. Обставь это как хочешь, хоть попрощаться приехал, но я должен к нему попасть! У тебя час, время пошло!

— Да как можно, господин, — ещё больше разволновался он. — Подобные встречи неделями готовят, согласовывают. Даже за сутки это нереально совершенно!

— Я же тебе сказал, — с нажимом сказал я. — Глава рода при смерти! Отойти может уже сегодня. Он близок с моей матушкой был, я обязан с ним проститься. Если эти аргументы не сработают, пойду как вор, без приглашения, так что лучше бы тебе справиться!

— Да, ваше благородие, — уныло ответил мой воспитатель. — Сделаю всё возможное.

Я отключился и лёгкой трусцой побежал к дому. Не устояв, по дороге вновь заглянул к своей названной доче — Алисе. Она спала, но неведомым способом учуяв меня, вскочила на лапки раньше, чем открыла заспанные глазёнки.

— Папка! — она радостно виляла хвостом. У мамы что ли научилась? Я не биолог, но вроде как росомахи хвостами не виляют. — Ты пришёл! А я уже долго скучать настроилась, думала, что ты опять на неделю пропадёшь.

— И я рад тебя видеть! — я подхватил малявку на руки. Хотя уже не совсем малявку, килограмма под полтора! — У меня совсем мало времени, мне в гости надо на встречу. Просто, не поверишь, но я тоже по тебе скучаю.

— Почему не поверю, поверю! — и она тявкнула вслух, как простой щенок.

Нет, надо её отсюда забирать. Дикий гордый хищник перенимает привычки собак, мне это не нравится. Хотя собак и люблю всей душой, но «это другое». Она не приручённый веками домашний помощник. Не видел я её в подобной роли.

— А хочешь, мы вместе в гости поедем? — неожиданно для самого себя спросил я. — Только тебе придётся сидеть у меня запазухой и не высовываться, сможешь?

— Конечно, папуля! — в её голосе слышался неприкрытый восторг. — И сидеть, и не высовываться, всё смогу. Я уже взрослая. Смотри, как могу!

Она вдруг обнажила зубы и зарычала. Причём басом, чего никак нельзя было ожидать от подобного малыша. Собаки, кроме Зоры, как взбесились, начали бросаться на стены своих вольеров и лаять, причём поджав хвосты, словно сильно боялись, но отступать не имели права. Охранники, да.

А Зора внимательно смотрела на свою приёмную дочку. Наконец встав, она подошла и уткнулась головой, которая была больше Алиски, в приёмыша. Глубоко вдохнув запах, она лизнула малявку.

— Пап, мама недовольна. Я сделала что-то не то? — донеслось до меня. — Я же ничего плохого не хотела!

— Всё хорошо родная, — успокоил я мелочь. — Просто другие собаки видят, что ты не их породы, и даже не их вида. Тебе пока сложно это понять, но они видят в тебе угрозу. Уже сейчас, несмотря на то что ты ещё кроха. Просто больше так при посторонних пока не делай, только когда мы одни. Не нужно нервировать хороших собак.

— Я же не знала! — будь она человеком, я бы сказал, что она сейчас заплачет. — Я больше не буду…

— Это всё ерунда! — бодро сказал я, отвлекая её от грустных мыслей. — Мы же в гости собирались, идём?

— О, точно! Идём, конечно. Мне всегда интересно то, что ты мне показываешь. А то кроме этой клетки и не вижу ничего.

По дороге к особняку мы обсуждали полнейшую ерунду. Похоже, время «почемучек» наступило в полную силу. Почему трава зелёная, а бабочка коричневая? А почему у неё глаза на крыльях?

Многим знакомо, не правда ли? Я знал об этом только по рассказам. Своих детей у меня пока не было ни в одной из моих двух жизней. Но я кайфовал, отвечая на глупые, на первый взгляд, вопросы.

Василий, как обычно, встречал меня на крыльце. Он точно обладает какой-то непонятной мне магией! С довольной улыбкой он выпалил:

— Господин, всё улажено! Ванна налита, завтрак готов, костюм тоже. Карету пригонят через полчаса. Вас готовы принять в течение всего дня, прямо сегодня. Оказывается, многие обращались с подобной просьбой о прощании с достойным человеком, и сегодня там, так сказать, день открытых дверей. Позволите вам помочь собраться?

— Лишнее это, — улыбнулся я. — Уж помыть я точно сам себя смогу. Вот завтрак — это хорошо. Кстати, познакомься, это Алиса. Алиса, это Василий, мой самый близкий, важный и главный помощник. Надеюсь, вы подружитесь. На её долю сделайте какого-нибудь мягкого мяса. Или фарша.

— Стоп, это тот зверёк, что вы подселили к Зоре, господин? — разглядывая высунувшеюся мордочку, спросил мажордом. — Алиса, говорите? Ну, будем знакомы, Алиса!

Он протянул руку, чтобы потрепать щенка, но малая этого не оценила. Рявкнув, совсем не басом, она юркнула мне обратно под куртку.