Обожаемый и осуждаемый (СИ) - Кас Оксана

Глава 8

Хорошие парни

В среду группа еще раз отрепетировала все, с чем должна была выступать. А в четверг началась полноценная работа. Еще до обеда выехали на съемочную площадку и очень долго записывали выступление. Обычно группы выступают прямо в студии вечернего шоу, перед зрителями, но их пришлось снимать отдельно, просто на белом фоне. И причина этому — количество выступающих. Их семеро, плюс семь танцовщиц, а оригинальная сцена ночного шоу едва вмещает восемь человек, танцевать там просто негде.

Закончив запись, отправились в отель. Теоретически — ужинать и спать, на деле — нервничать. Все дело в том, что в Сеуле уже пятница, а значит — вот-вот выйдет их цифровой сингл вместе с клипом. Ночное шоу, выступление для которого они только что отсняли, выйдет в эфир даже до официального релиза.

Хару понимал, что сразу ничего не будет понятно — чтобы как-то оценить реакцию публики, нужно выждать, как минимум, сутки. Но было очень уж любопытно, поэтому он так и не смог заснуть.

Незадолго до десяти вечера включили телевизор, нашли нужный канал. Вскоре началось вечернее шоу, но своего выступления пришлось ждать очень долго. По сути, выступление в итоге показали где-то за полчаса до официального релиза.

— Жаль, что в США тебе не разрешили исполнять интро, — вздохнул Хару, смотря выступление.

— В Корее выступим, — спокойно ответил Шэнь, — Как раз у ревнивых кореянок будет меньше поводов ворчать на столь ранний американский дебют.

— Спорим, в Корее уже бунтуют из-за наличия девушек в танце? — хохотнул Хару.

Шэнь тоже хмыкнул, соглашаясь.

Выступление выглядело неплохо даже при том, что американские операторы не особо умеют работать с к-поп группами. В Корее на музыкальных шоу снимать могут с пяти-семи камер одновременно, и это даже не предел. Кроме стационарных камер всегда будут автоматические, на рейлах, и, как минимум, один живой оператор. Перемещение техники и стаффа репетируют так же тщательно, как и перемещение айдолов во время танца, поэтому картинка и получается такой динамичной. В США их снимали с двух стационарных камер, одна — только общий план, оператор второй камеры пытался ловить крупный план поющего, но постоянно опаздывал.

Хару ввел название шоу и группы в поиске YouTube. Как он и думал — выступление загрузили весьма оперативно. Под ним уже несколько тысяч комментариев. Хару не вчитывался, просто отмечал общее настроение. Комменты были на нескольких языках — особенно много на английском, корейском и японском. Как это обычно бывает — сверху комментарии преимущественно положительные, а чтобы прочесть критику, нужно листать в самый низ. Собственно, критику Хару и искал. Было и любопытно, и тревожно.

За время пребывания в индустрии развлечений он уже успел понять, что всегда найдутся те, кого что-то не устраивает. И иногда таких людей бывает очень много. Во время дебюта Минсо вообще заставила их отказаться от чтения социальных сетей, чтобы негативные комментарии не влияли на их уверенность на сцене. В этот раз так делать не стали, но и на самотек все не пустили. Наняли психолога, который провел с ними два групповых тренинга, обучая правильно перерабатывать негативную реакцию публики. Правда, одним из его советов было не читать комментарии в сети, но… Любопытство было сильнее.

Как Хару и предвидел, на корейском было немало возмущений из-за танца с девушками. На английском этим же и восхищались. Но, как минимум, пока негатива было мало. Встречались откровенно хейтерские комментарии, но они уже даже не задевали — слишком уж глупо звучали.

Устав от чтения комментариев, Хару закрыл приложение и печально сказал:

— Нам нужно хотя бы немного поспать.

Шэнь кивнул, соглашаясь. Они выключили телевизор и легли в кровати. Хару и сам долго ворочался, и слышал, что Шэнь тоже не может уснуть. Наверное, невозможно полноценно привыкнуть к этой тревожности перед началом чего-то нового. Еще чуть-чуть — и выйдет сингл. А через несколько недель — альбом. То, над чем они работали последнее время, станет доступно для оценки широкой публикой. Наверное, так волнуются все, кто работает в формате «представить зрителям готовый продукт».

Хару все же уснул. Но уже в три часа ночи зазвенел будильник: пришлось вставать, приводить себя в порядок и выезжать на место. У них есть возможность провести репетицию на сцене. И это было совсем не лишним — сцена-то крошечная, нужно привыкнуть делать шаги помельче, чтобы не снести стены.

После репетиции — прически и макияж в небольшой гримерке, куда они всем своим составом еле вместились. Причем это даже не потому,что к ним как-то не так относятся — просто в США на шоу редко приходят насколько большие коллективы, поэтому громадные гримерки и не нужны.

— Вы можете выйти помахать своим фанатам, они стоят напротив главного входа, — заглянул к ним в гримерку сотрудник телешоу.

— Фанаты? — удивленно переспросил Хару и почти привычно повернулся к Ноа.

Тот все же лучше всех понимал не просто «что» им говорят, но и весь контекст — пусть он и из Австралии, но американская культура ему знакома лучше всех.

— Помните большие окна у входа? — спросил Ноа, — А наверху экран с трансляцией. Напротив этого места собираются фанаты, там даже есть охрана и заграждение специально для таких случаев.

— В пять утра? — уточнил Хару.

— Ну… не только кореянки могут приходить на наши выступления в крайне неудобное время, — пожал плечами Ноа. — Сходим?

— Конечно! — тут же кивнул Хару.

Остальные согласно закивали вместе с ним. Всемером подошли к этим панорамным окнам студии. Снаружи, за железным забором-ограждением, — девушки с их лайтстиками в руках, которые начали так громко визжать, что это оглушало даже через стекла. Хару восхищенно помахал им, девушки замахали руками в ответ.

Находясь далеко от Кореи, Хару почти не сталкивался с людьми, которые знают группу Black Thorn. В Европе он всего дважды давал автограф, в США они всей группой расписались для хозяина корейского ресторанчика, в котором ужинали в день прилета. Ну, и еще в парке с Шэнем — парочка девчонок их узнала, они восхищенно указывали на них, но останавливать их пробежку даже не пытались.

Из-за этого казалось, что за пределами Азии их знают какие-то считанные единицы людей, но за окном стояло действительно много фанатов. Хару не умел на глаз определять количество, но их там точно больше пары десятков… как бы не больше сотни.

Девчонки визжали, размахивали табличками с забавными и поддерживающими надписями, и вообще выглядели возмутительно счастливыми для пяти утра пасмурной пятницы. Хару махал им в ответ, а сам все не мог поверить, что они реально сюда приехали в такую рань. Видимо, Ноа прав: ненормальные есть не только среди кореянок.

Стафф попросил их долго не задерживаться и вернуться на площадку. Через полчаса начало выступления, так что надо бы еще разок разогреть голоса, чем они и занялись, в итоге.

Сама запись прошла быстро и без проблем — вышли, спели, ушли. Волновались, конечно. Это ведь прямой эфир. Но справились хорошо.

После выступления парни вышли на улицу, подписали протянутые альбомы и открытки, помахали фанаткам на прощание, расселись по машинам и отправились в отель. Душ, плотный завтрак, короткие сборы — и вот они уже снова едут в аэропорт — запись третьего шоу будет проходить в Лос-Анджелесе.

Шоу Келли Кларксон — дневное, их песня проходит по самой грани допустимого контента. Но Минсо очень хорошо знакома с создателями этого шоу, поэтому их согласились взять в эфир.

Шоу выходит в записи, обычно все снимают в будни, но ради них сделали исключение и назначили съемки на раннее утро субботы. Из-за этого по Лос-Анджелесу Хару вообще не погулял. Прилетели вечером, уставшие, потому что внутренний рейс был каким-то крайне неприятным — со скандалами в салоне, мешавшими отдохнуть. Так как ночью накануне они почти не спали, в отеле все просто поужинали и разошлись по номерам. Спать. Подняли их в шесть утра, а вылет в Корею запланирован на вечер этого же дня. Так что вряд ли Хару рискнул бы поехать смотреть на океан или на голливудские холмы, рискуя опоздать на рейс.