Растопить ледяное сердце (СИ) - Никос Алекса

— Я хотела бы рисовать, а дневной свет очень важен для художника.

— Ты рисуешь? — переспрашивает Райнхольд, приподнимая брови. — С каких пор?

— Не знаю, но очень хотела бы попробовать. Может быть, ты выделишь мне средства на покупку красок, кистей, холстов… — опускаю глаза, потому что как-то неудобно просить у постороннего мужчины деньги на свои прихоти. — Я могу обойтись всего парой платьев, а остальные деньги лучше потрачу на оборудование мастерской.

— Нет, — резко отвечает герцог, а я сникаю.

Я давно не брала в руки кисти, потому что однажды, после очередных пренебрежительных слов родителей в адрес моей “мазни”, потеряла вдохновение, у меня просто пропало желание писать картины.

А когда я оказалась здесь… Захотелось вновь ощутить запах красок, снова погрузиться в состояние полета, возникающее, когда с головой окунаешься в волшебный процесс создания целой вселенной одними лишь взмахами кистей.

Меня ранит этот категоричный отказ, чувствую себя птицей с перебитыми крыльями.

— Ты наелась?

— Да, — вяло отвечаю я, стараясь вновь вернуть себе хорошее настроение.

Ведь жила я без своих холстов и кистей несколько лет, совершенно нормально. Ничего не изменилось и сейчас, тем более, что и времени, чтобы писать картины, у меня пока нет. Нужно изучать новый мир и его законы, чтобы продержаться здесь, пока не придумаю, как вернуться домой.

Да, точно. Этот отказ к лучшему.

— Тогда идем, — поднимается Райнхольд, утягивая меня за собой. — Я обещал тебе доступ в библиотеку.

— Идем, — покладисто отвечаю я, вспоминая, что при экскурсии с дворецким я не видела книгохранилища, хоть мы с пожилым мужчиной и обошли, казалось, весь особняк.

— Библиотека находится в башне, попасть туда ты сможешь только из моего кабинета.

— К чему такие сложности?

— Коллекция уникальна, в ней очень много редких и ценных экземпляров, старинных книг и рукописей, — поясняет герцог, ведя меня по коридорам. — Библиотека специально была перенесена в малодоступное помещение с необходимой температурой и влажностью, которые способствуют сохранению книг в первозданном виде. Доступ в библиотеку обычно имеют только мужчины семьи Линден, но… Для тебя я сделаю исключение.

— Спасибо, — тихо произношу я, не понимая, почему мне оказана такая честь.

— Уверен, что ты сможешь отыскать ответы на все свои вопросы. Конечно, воспоминания к тебе не вернутся, если ты просто будешь читать книги. Но знания о мире сможешь восстановить в своей голове в кратчайшие сроки.

Киваю. Это мне подходит. Потому что постоянно боюсь попасть впросак каким-нибудь глупым вопросом или нелепой фразой. Стараюсь больше молчать и слушать, но эта постоянная необходимость контролировать свои слова становится слишком утомительной.

— Не понимаю, — вдруг говорит герцог, останавливаясь посреди коридора.

— Ты о чем? — переспрашиваю я, выныривая из собственных мыслей.

— Почему ты не радуешься?

— Библиотеке? — уточняю я.

— И ей тоже. Что я снова сделал не так? Модистку пригласил, разрешив выбрать любые наряды, экскурсию по особняку позволил, за столом ухаживал, за руку держал, — задумчиво перечисляет герцог словно ставит галочки в своей голове, напротив какого-то списка. — Или это из-за отказа переоборудовать комнату в мастерскую?

Меня начинает раздражать его поведение. Он словно пытается играть чужую, непривычную для себя роль, преследуя какой-то собственный интерес. Но только какой? Неужели…

— Ты составил какой-то новый план? — звонко спрашиваю я, пораженная своей догадкой. — Теперь пытаешься вести себя, словно ты влюбленный мужчина, чтобы я пала жертвой твоего обаяния, желательно, прямо в постель?

— Зачем же так грубо, Альвина? Тебе неожиданно стали нужны чувства, мне по-прежнему нужен секс. Я считал, что мы сумеем договориться. Мне совершенно не составляет труда создать для тебя видимость любовных отношений, раз уж тебе это понадобилось.

— Знаешь что, Райнхольд? — взвиваюсь я от такой прямолинейной откровенности. — Не нужно изображать из себя прекрасного заботливого мужчину. Лучше тебе потратить эту энергию на поиск любовницы, потому что меня в твоей постели не будет никогда. Точка.

Разворачиваюсь и быстрым шагом возвращаюсь назад, на первой же развилке сворачивая направо. Внутри все клокочет от разочарования и обиды.

Я-то, наивная, решила, что мужчина и правда понял меня.

Чувства… Я ждала от него искренних чувств, совершенно не принимая во внимание, что он не способен испытывать их. И почему я решила, что смогу стать особенной для него? Герцог же настоящий робот — холодная, бездушная машина, просчитывающая ходы на несколько шагов вперед, строящая четкий алгоритм, который позволит добиться цели.

Почему он такой? Его сестры — вполне обычные девушки… Может быть, какое-то генетическое отклонение? Или психическое заболевание? Можно ли как-то вылечить его?

Брррр, и зачем я углубляюсь в медицинские дебри, ведь все равно ничего не понимаю в этой теме? Зачем ищу оправдания Райнхольду и способы помочь? Мне просто нужно принять тот факт, что я для него — лишь та, кто может помочь удовлетворить его физическую потребность, за которой не стоит ни одного искреннего, светлого чувства. Принять и держаться от герцога и его планов подальше. Не реагировать на близость и морозный аромат, от которого туманится голова. Не надеяться, что когда-то смогу увидеть в васильковых глазах тепло и любовь. Не думать, что смогу стать той, кто пробудит эмоции в глыбе льда.

У нас договор на фиктивный брак. И это не предполагает никаких личных отношений. Лишь на публике я обязана изображать счастливую невесту, которая без ума от своего жениха. Значит, буду следовать нашим договоренностям и стараться держать в узде свои чувства и эмоции, которые постоянно вырываются наружу.

Я раньше думала, что мечтаю о приключениях, но оказалась совершенно не готова к водовороту событий, которых за прошедшие пару дней произошло больше, чем случалось за месяц в моем привычном, уютном болоте, от которого я хотела сбежать. Я просто хочу домой.

И, кажется, придумала, как вернуться обратно, в привычную жизнь.

Глава 10

Слабый отблеск от свечей ложится на темную ткань. Знакомые ароматы обволакивают сознание, зовут за собой, обещая свободу и расслабление. Колени больно упираются в жесткий пол, но этот дискомфорт не способен испортить мое радостное предвкушение.

И как я сразу не додумалась?

Вернуться домой я могу тем же способом, каким попала сюда. Это же так просто! Вновь провести ритуал и оказаться в той круглой комнате, заглянуть за каждую дверь и найти знакомый и понятный мне мир, сделать шаг… И я уже дома. В своей комнате. Уверена, отец обрадуется, когда я вернусь, хоть и будет ворчать, что я пропала на пару суток, никого не предупредив.

Достать темную ткань и свечи не составило никакого труда — я просто попросила их у первой попавшейся мне на глаза служанки. Сложнее было с необходимыми ароматами, ведь оказалось, что в этом мире многие вещи называются другими именами. Но, к счастью, и с этим я справилась, понюхав весь имеющийся у модистки ассортимент маленьких флакончиков. Благо оказалось, что помимо платьев и аксессуаров, Присцилла торгует и разными аромамаслами.

В процессе беседы выяснилось, что у Присциллы есть сестра, которая занимается составлением композиций из масел, создавая эксклюзивные своеобразные духи, аромат которых подбирается индивидуально, с учетом особенностей личного запаха. Интересно было бы посетить лавку Патриции, узнать, какие духи девушка выберет для меня, понаблюдать за ее работой. Но я не планирую только ради этого задерживаться здесь. Страшно даже представить, что за план может созреть в холодном разуме герцога уже завтра.

Нет уж, хватит с меня таких сомнительных приключений.

Надеюсь, Клаус не сильно расстроится, что его уникальный экземпляр для изучения исчез.