Спасите меня, Кацураги-сан! Том 11 (СИ) - Аржанов Алексей

— Да! — хором ответили коллеги.

— Но что делать с первым вопросом? — шикнул Рэйсэй Масаши. — Мы же, скорее всего, потеряли балл. А правильные ответы после выбора варианта не указываются…

— Не беспокойтесь, Рэйсэй-сан, — ответил я. — Хосино Мамору и вправду выбрал правильный ответ.

В вопросе был представлен общий анализ крови и лейкоцитарная формула. Судя по нарастанию количества незрелых иммунных клеток моноцитов — это острый монобластный лейкоз. Крайне редкое заболевание крови, которое встречается значительно реже остальных форм онкологии костного мозга.

И Хосино выбрал правильный ответ. Сложно сказать, случайно он это сделал или нет. Я временно успокоил всех членов команды «харизмой», а в Хосино направил достаточной большой объём стрессовых феромонов, чтобы он почувствовал себя не в своей тарелке.

На прямой конфликт прямо сейчас идти было нельзя.

Во многом из-за камеры, которую я заметил прямо над монитором. Организаторы сказали, что проверяются не только знания, но и способность работать в команде. Скорее всего, за нами наблюдают судьи, а итоговая оценка будет выводиться из сложной формулы, сочетающей в себе все эти параметры.

И смысл этого испытания я понимаю. Даже попадание Хосино Мамору в нашу команду может оказаться для нас большим плюсом. Судьи могут это учесть, если я урегулирую ситуацию и не дам всем переругаться.

И это нормальная ситуация для любого рабочего коллектива. Мало кто выбирает себе членов команды. Да, главному врачу и заведующим нужно уметь выбирать специалистов и следить за тем, чтобы в организации хватало всех врачей.

Но также они должны уметь справляться с конфликтами, которые возникают между сотрудниками. Достаточно вспомнить нашу клинику «Ямамото-Фарм». При старом главном враче терапевты чуть ли не душили друг друга!

А теперь всё иначе, что определённо является комплементом в адрес Акихибэ Шотаро.

На весь конфуз с Хосино Мамору мы потратили семь минут. Придётся на следующих вопросах ускоряться.

— Продолжаем, коллеги, — скомандовал я. — Следующий вопрос!

Через десять минут мы смогли отыграться и очень быстро ответили на целых пять вопросов. Большую часть ответов давал я и Сидхарт Рам Рави. Большинство заданий из чёрных карт оказались на тему эндокринологии и гастроэнтерологии, а в этих дисциплинах я разбирался крайне неплохо.

Щербаков с Рэйсэем ждали своего звёздного часа, и он, наконец, настал.

— Вот он! — фанатично воскликнул Рэйсэй Масаши. — Вопрос из белой карты…

— Наша тема, доктор Рэйсэй! — обрадовался Щербаков. — Вопрос о язвенной болезни желудка!

«У каких пациентов наиболее вероятно может наблюдаться безболевая форма язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки. Выберите несколько вариантов ответа».

— Стойте, доктор Щербаков, — прошептал Рэйсэй, напряжённо вглядываясь в монитор. — Не будем спешить. Нам нельзя ошибаться. Вариантов несколько… А сколько конкретно — не указано!

Вопрос каверзный. Чаще всего язвенная болезнь протекает с ярко выраженным болевым синдромом. Более того, боль очень специфическая — словно в живот вонзают кинжал.

— Может быть, такой формы и вовсе нет? — поинтересовалась Акихибэ Акико.

— Нет, Акихибэ-сан, тише, — попросил её я. — Не мешайте нашим коллегам хирургам. Такая форма есть.

И я даже знаю несколько примеров. Однако мы уже распределили обязанности. Если Рэйсэй и Щербаков не догадаются, я дам им подсказку. Но они не могут этого не знать — я в этом уверен.

— Пожилой возраст, — произнёс Щербаков.

— Тяжёлые сопутствующие заболевания, — добавил Рэйсэй Масаши.

— А это не слишком расплывчато? — пожал плечами Щербаков. — Может быть, лучше выбрать сахарный диабет? При нём часто страдают нервные окончания. Я могу представить ситуацию, при которой язвенная болезнь пройдёт без боли.

— Коллеги, выбирайте три варианта, — посоветовал я. — Все три подходят. Вы оба правы.

Щербаков с Рэйсэем согласились со мной и выбрали соответствующие пункты.

Однако уже через несколько вопросов нам пришлось застрять вновь.

— О нет… — промычал Сидхарт Рам Рави. — Блок неврологии. Ненавижу неврологию.

— Впервые жалею, что с нами нет Асакуры Джуна, — усмехнулся Рэйсэй.

Я внимательно вчитался в вопрос, чтобы не упустить важную информацию.

«Выберите верно описанные специфические симптомы менингита».

И, чёрт подери, двадцать вариантов ответа! И, разумеется, вновь не указывается, сколько из них правильных.

— Симптомы менингита… — принялась рассуждать Акихибэ Акико. — Головная боль, головокружение.

— Озноб, лихорадка, — добавил Хосино Мамору. — Тут чуть ли не все варианты подходят.

Хосино, кажется, успокоился и действительно начал всерьёз участвовать вместе с нами в решении вопросов. Однако они с Акико вели нас в ловушку, хоть и сами того не понимали.

— Стойте! — хором воскликнули мы с Сидхартом Рам Рави.

— Что такое? — вздрогнула Акико. — Разве мы не правы?

— Вы подумали о том же, о чём и я, доктор Кацураги? — спросил Сидхарт.

— Видимо, да, доктор Рави, — кивнул я. — Коллеги, от нас требуют не просто симптомы менингита. А именно специфические симптомы. Понимаете? Головная боль и головокружение могут быть чуть ли не при любом заболевании. А озноб и температура при любой лихорадке. От нас хотят другое.

— Тогда нужно выбрать ригидность затылочных мышц, — сказал Хосино Мамору.

— Хосино-сан, — перешла на японский Акихибэ Акико, — если вы снова нас путаете, я вас придушу — даю слово.

— Спокойно, — попросил я. — Хосино-сан прав. При менингите повышается тонус мышц, разгибающих голову. Но здесь есть ещё пять правильных ответов.

— Точно… — вспомнила Акихибэ Акико. — Симптом Кернига и четыре симптома Брудзинского. Только клянусь, я не помню, что они из себя представляют.

— Невозможность разогнуть ноги в коленных суставах, — сказал я. — Выбирайте этот вариант — это симптом Кернига. А Брудзинский…

— Щёчный симптом, — опередил меня Сидхарт. — При надавливании на щёку с той же стороны поднимается предплечье, и рука сгибается в локтевом суставе.

— А говорили, что ненавидите неврологию, — усмехнулся я. — И ещё три симптома: верхний, средний и нижний. Выбирайте эти варианты. Я подробно распишу их тем, кто не помнит, после тестирования. Если интересно. Мы уже потратили больше трёх минут на этот вопрос.

Мы проскочили неврологический блок, и дальше всё снова пошло, как по маслу. Удача была на нашей стороне — из десяти белых вопросов целых семь оказались на хирургические темы.

— До конца тестирования всего пятнадцать минут, — тяжело вздохнул Рэйсэй Масаши. — А у нас ещё пять вопросов.

— Успеваем, — заключил я. — Давайте дальше!

Один из последних вопросов касался одновременно гастроэнтерологии и инфекционных болезней.

«Какой стул соответствует сальмонеллёзу и кишечному амёбиазу соответственно?»

— Тут должно быть два варианта, — сказал я. — Нужно выбрать в правильном порядке. Сначала сальмонеллёз, затем амёбиаз.

— Позвольте мне, — грустно улыбнулся Рэйсэй. — Благодаря нашему заведующему Ясуде Кенши, я с сальмонеллёзом теперь на «ты».

Рэйсэй Масаши кликнул по варианту: «жидкий или кашицеобразный слизеподобный стул с зеленью типа 'болотной тины».

— При кишечном амёбиазе стул цвета малинового желе, — сказала Акихибэ Акико. — Недавно наблюдала такого пациента.

Я не стал вмешиваться в их решение — они всё выбрали правильно. Пока что мне кажется, что мы не допустили ни одной ошибки. Если, конечно, тест составлен корректно.

Вскоре мы подобрались к последнему вопросу, на который у нас осталось всего лишь две минуты.

— Быстрее, мы теперь точно не имеем права тормозить! — воскликнул Хосино Мамору и потянулся к клавиатуре, хотя другие ещё даже не успели прочесть текст задания.

Меня его выходки сильно утомили. Я решил больше не сдерживаться и вызвал в его правой руке мощный мышечный спазм, из-за чего Хосино резко опустил ладонь и ударил себя по колену.