Саламандра (СИ) - "полевка"

— Серьезно? — Лекс удивился, — а ты что?

— А я уходил куда-нибудь, — Сканд вздохнул, — очень боялся, что как-нибудь сорвусь и шейку твою тоненькую откручу. Поэтому старался в охрану к наследнику сам не ездить, а посылать центурионов, из тех, у кого шкура потолще, чтобы на твои шпильки не реагировали. А если самому и приходилось приезжать, то дальше приемной не ходить, а то ты как меня видел, то так кривиться начинал и нос зажимать, будто я в говно ящера вляпался. Я рад, что ты сейчас другой. Хотя, я вначале думал, что ты обманываешь и что-то хитрое задумал. Но ты, как в клетку попал, так совершенно другим человеком стал, я долго не мог поверить, что так измениться можно. Ты теперь совершенно другой, и я этому очень рад.

— И когда ты понял, что любишь меня? — Лекс прижался боком к мужу и заглянул ему в растерянные глаза, — только честно!

— Не знаю, — Сканд вздохнул, — вначале не верил, думал, что это твоя игра какая-то хитрая, как человек может память потерять? Но ты каждый раз меня удивлял, у тебя голос изменился, писклявость пропала, и походка стала без подпрыгиваний, как у нормального человека. А потом обнаружилось, что ты умный, шахматы одни чего стоили, это было очень неожиданно. — Сканд ухмыльнулся, — или как ты прислугу раскидал во дворце у отца. А до этого полотенцем для лица Пушана себе ноги вытер. И, главное, моську такую сделал, как будто все нормально. А потом я увидел тебя у столба. Это было сильно. Ты еле стоял, и кожа на спине была в лохмотья. Но ты стоял и молчал. Не жаловался и не просил, смотрел белыми от боли глазами и молчал. И я понял, что это не хитрость, и ты действительно другой человек, и меня тянет к тебе просто со страшной силой. А когда Чаречаши приехал за тобой, то чуть с ума не сошел. Хотелось, чтобы брат тебя забрал и ты был в безопасности, и отпускать тебя не хотелось. Как представлю, что больше не увижу, так хоть кричи.

Сканд остановился и прижал к себе рыжика, с болью заглядывая в глаза.

— Только, когда ты ко мне в дом попал, стало и легче и сложнее. Ты такой независимый по дому бегал, а меня разрывало на кусочки. Хотелось поймать и обнять, вот так… — Сканд обнял Лекса прямо посреди городской площади и зарылся носом в макушку. Лекс от неожиданности даже растерялся и замер. Сканд посопел ему носом в маковку и, тяжело вздохнув, отпустил. — До сих пор не верится, что ты мой. А как начнешь вспоминать Качшени, так вообще только удивляться и остаётся. Все же, дела богов порой бывают так замысловаты! Кто бы мне раньше сказал, что ты будешь моим мужем, я бы того дурака высмеял, а если б при этом сказали, что я буду любить тебя сильнее собственной жизни, так я б в зубы дал любому, чтоб не издевался.

— Сканд, отпусти, — Лекс похлопал главнокомандующего по спине, — люди смотрят, мы на улице и кругом полно народу.

— Ну, и пусть, — Сканд опять прижал рыжика к своей груди и вздохнул ему в волосы, — пусть завидуют… я могу на столб глашатая забраться и прокричать на весь город, что так люблю, что прям обожаю. Хочешь, докажу?

Сканд отпустил рыжика ровно настолько, чтобы заглянуть ему в глаза. Лекс только улыбнулся и покачал головой.

— Нет, не хочу. Мы лучше вечеринку проведем, чтобы все увидели, что нам хорошо вместе, и отстали от нас. Но только не надейся, что я вечеринки буду часто устраивать, у меня дел полно, столько всего надо успеть, а тут бросай все дела и занимайся приемом гостей. Ты, кстати, знаешь, как ее надо организовать?

— Я знаю, как армию в поход собрать, что брать с собой и как проверить, все ли готово. Но что касается гостей и дома, то это, прости, не ко мне. Вот если ты решишь вывести гостей строевым маршем за город, то тут можешь рассчитывать на мою помощь.

— Хм. Заманчивое предложение, — задумался Лекс, а потом подозвал ближайшего монаха, — мне надо поговорить с доверенным человеком Первосвященника, пусть придет ко мне домой для разговора как можно быстрее.

Монах кивнул капюшоном и скрылся в городских переулках. Сканд проводил его задумчивым взором, но с расспросами решил не лезть. Стоило только прийти домой, как Сканд решил, что если они, наконец, дома, то самое время затянуть рыжика в спальню, чтобы предъявить доказательство любви и страсти, пришлось рыкнуть на мужа, чтобы не домогался, а пошел лучше переоделся и занялся чем-нибудь полезным. Лекс наконец отмыл руки после глины и проверил, как там его ученики со стеклом управились. Ученики волновались, но тем не менее, у них в тиглях уже варилось стекло, и это радовало. Значит, они ничего не перепутали и все запомнили.

Лекс сразу велел вылить стекло на подносы и заняться окалиной. Для этого он задействовал Броззи. Чтобы тот дал каждому по куску металла, а потом показал, как его надо держать щипцами, греть и сбивать окалину небольшими молотками. Броззи удивленно поднимал брови и недовольно сопел, но его наконец подпустили к горну, и он без возражений взялся показывать, что он умеет. Лекс опять прочел небольшую лекцию и показал наглядно, как легко оксид при высокой температуре снова становится металлом.

За всеми этими приятными делами он и не заметил, как у двери кузни появился Тиро и стоял, тяжело вздыхая, не решаясь отвлечь рыжика от огня.

— Там к тебе монах пришел, — кивнул головой Тиро, — говорит, что ты его сам позвал.

Монах оказался пожилым мужчиной, это было понятно по сухим старческим рукам, которые он и не пытался прятать в широких рукавах рясы. Лекс объяснил, что ему необходима помощь для проведения праздника дома, и он надеется, что Кирель пришлет к нему знающего человека, который подскажет, что надо делать. Монах молча кивнул и сразу же ушел. Лекс и Тиро с недоумением посмотрели ему вслед.

— Как ты думаешь, этот кивок был «Да, помогу», — Лекс подёргал себя за косу, — или «Да, я слышал, но меня это не касается»?

— Завтра узнаем, — пожал плечами домоправитель, — в любом случае, я уже нанял пару поваров и сделал заказы на деликатесы. Только определись с днем проведения. Надо гостей приглашать хотя бы за несколько дней.

— Я не обедал, — вспомнил Лекс, — а где Сканд? Он ел уже?

— Он взял лепешку и ушел в казармы. Сегодня Тургул проставляется. Он теперь командир Второй Манипулы первой Когорты.

— Э… — растерялся рыжик, — поясни невоенному человеку, что это значит.

— Тургул получил повышение, — Тиро затянул рыжика на кухню и поставил перед ним полную тарелку чего-то мясного, не то рагу, не то супа. — Манипула состоит из двух центурий. Так что теперь под его командованием два центуриона. Сканд доказал Шарпу, что стоит принять требушеты на вооружение и сделать эти войска регулярными.

— Так Тургул теперь манипулянт? Манипулист? Как его теперь называть? Пока он был командиром центурии, то значит, он был центурион. А командир манипулы — манипулист?

Лекс так и не понял, почему на кухне начали ржать не только воины, но и мальчишки, которые как всегда крутились рядом. Тиро смеялся, пока у него по щекам слезы не потекли, только утерев лицо, он взял себя в руки.

— Ты смешной, — Тиро хлопнул рыжика по спине с такой силой, что тот едва не подавился куском мяса, — он командир манипулы, но все равно центурион. У него только шлем теперь новый. Красивый такой. Командиры, которые у него в подчинении, называются тоже центурионы. Раньше Тургул был центурион вексилляции, это значит спецвойска, набранные на время, а теперь он центурион — командир второй манипулы. Манипула состоит из двух центурий, которыми руководят центурионы. Теперь понятно?

Лекс попытался перевести все на привычные понятия, и получалось, что Тургул стал подполковником. Если в центурии это батальон, и он был вроде капитана или майора, то теперь он стал выше по званию, вроде подполковника. А когорта — это у них как полк. Если считать по численности… Хотя, здесь манипула скорее считается сама как полк, а значит, Тургул — полковник. У местных полковников на шлеме не просто металлический хохолок, как у центурионов, а такая реальная щетка из щетины. Чтобы все видели, что он большой начальник. Хм, Тургул до полкана дослужился, молодец.