— Присмотрите за ним, — бросил я парням, передавая им зелья попроще, — а я пойду, разберусь.
Оставив сына на попечение полуэльфов, я приблизился к дочери.
— Ты одна из нас, — настаивала крылатая воительница, — хватит отрицать это, сестра, ты не сможешь жить в мире смертных.
— Ты меня вообще не слушаешь? — возмущённо спросила Эйр, — В десятый раз повторяю, я родилась и выросла в этом мире и ни о каком Мальстрёме ничего не знаю, и уж точно не собираюсь собирать души мёртвых!
— Хватит, — подойдя к дочери, я положил руку её на плечо, — ты ошиблась, валькирия, — назвал я неизвестную всплывшим в голове названием.
— Я не могла ошибиться, — без малейшего раздражения ответила она, — я вижу перед собой нашу сестру, она чувствуется как одна из нас, выглядит как одна из нас, сражается как одна из нас.
— Можешь не продолжать, но для начала, попробуй ощутить меня и сравни нас с ней.
На удивление валькирия, а это была именно она, выполнила мою просьбу. Секунда, другая, и на её ранее почти безжизненном лице проявилось удивление, а потом понимание.
— Я действительно ошиблась, со временем, — как бы невзначай добавила она, — прости, будущая сестра.
— Ну уж нет, умирать и становиться такой как ты я в ближайшее время не собираюсь, — тут же возмущённо заявила Эйр.
— Время покажет твою судьбу, — с лёгкой улыбкой ответила крылатая дева, — но ты уже родилась из тени великого воина, познавшего смерть, не противься своей судьбе, — взмахнув несколько раз золотистыми крыльями, валькирия начала подниматься в воздух, постепенно растворяясь в нём.
— Упёртая ослица, — буркнула Эйр, развернувшись на месте и направившись к Максимусу, отчего и не услышала едва различимое: «До встречи, сестра»
— Оставим иномирных сущностей на потом, — догнал я дочь, что помогла брату устоять на ногах, — что с битвой?
— Всё в порядке, мы победили, — убедившись, что Максимус окончательно пришёл в себя, Эйр отпустила его, — сейчас уже идут бои в лагере орков, это конец.
— Значит, победили… — облегчённо выдохнул я, — а что с потерями?
— Тут всё плохо, — поморщилась она, — если среди пеших гвардейцев потерь почти нет, раненых много, но они точно выживут, то с кавалерией… три четверти мы точно потеряли, даже несмотря на ту волну от жрецов.
— Плохо, — поморщился я, значит, примерно две сотни гвардейцев точно не пережили этот бой, — а что по наёмникам Георгия?
— Точно не знаю, но потрепали их неплохо, если бы не твоя помощь, когда их начали теснить, их бы совсем перебили, а так живых там точно больше половины.
— Надо собрать тела и отвезти их в лагерь, — найдя взглядом ближайшего мёртвого гвардейца, я закинул его на плечо и побрёл примерно в сторону наших первоначальных позиций.
В принципе, их можно попробовать воскресить с помощью ритуала обмена, ещё живых орков в округе полно, не говоря уже о прочей живности, только как всё это правильно организовать, чтобы сразу после воскрешения их не потащили на костёр вместе со мной и Мирославой? Как вариант — использовать для проведения ритуала деми-план, надо только незаметно натащить туда жертв. Хотя, оглядевшись по сторонам и узрев почти идеальный хаос, я понял, что как раз со скрытностью проблем точно не будет.
Уже в лагере нас встретила немного угнетающая атмосфера: куча раненых, что стонали от боли, целые штабели трупов, как рыцарей и гвардейцев, так и простых солдат. Ведьмы Мирославы и те, кто был оставлен защищать лагерь, делали что могли. Наше появление с несколькими трупами в характерной броне и несколькими ранеными, что протянули до нашего появления, особого восторга не вызвали.
Пока остальное войско занималось добиванием орды, мои люди работали. Работали, чтобы завтра тем, кому повезло меньше чем им в этом бою, вновь встали с ними в одном строю. Оторванные конечности, вскрытые животы, запах крови и боли, вот истинное лицо большой войны, а не героические подвиги и славные пиры. Я даже заглянул посмотреть на Роланда, что лежал без сознания под присмотром сразу нескольких целителей и Артура, которому самому не помешала бы помощь. Парню действительно повезло, что он вообще выжил: левая рука отсутствовала начисто, лицо пересекал глубокий шрам, в центре которого виднелась пустая глазница. Галахада и вовсе не было видно в лагере, а Артур отказывался говорить на эту тему.
Понимая, что без резерва и почти без сил я никому не смогу помочь, я предпочёл не мешать. Устроившись у личного шатра, я лишь отдал несколько распоряжений по поиску мёртвых и раненых гвардейцев на поле боя, созерцая поле битвы.
Если раньше здесь была ничем не примечательная пустошь с редкой растительностью, то теперь в пейзаже просматривалось нечто инфернальное. Буквально горы тел, сваленных в кучи, красная от пролитой крови и чёрная от использованной магии земля, перерытая заклинаниями, а между всем этим великолепием бродят отдельные люди, в поисках чего-то.
С Мирославой поговорить в ближайшие несколько часов, а может и дней не удастся, но запас живых орков лучше иметь под рукой, заодно и пригодится та заброшенная тюрьма, что без дела занимала место на деми-плане. Распоряжения о сборе раненых орков поступило только гвардейцам, и они, зная, зачем нужны ещё живые пленники, с радостью начали поиски.
— Хех, — устроившись рядом со мной Дромар, бряцнул латами и попытался открыть призывно булькнувшую флягу, — а, все демоны преисподней, — выругался он, когда не смог зацепиться за крышку забинтованной рукой.
— Давай помогу, — дождавшись, пока я откручу ему крышку, Дромар приложился к содержимому серебряного сосуда.
— Ох, хорошо, — сделав ещё глоток, он протянул флягу мне, — отличный горлодёр, попробуй.
— Кха, — дал я оценку чистому спирту, что кажется, сейчас глотнул, — действительно — неплохо, — оценил я послевкусие.
— А то! Секретный клановый рецепт, — отсалютовал он мне, — пьём только после победы над проклятыми зеленожопыми. Эх, мать их Ламашту! — выругался он, когда почти выронил драгоценный напиток, — Теперь придётся привыкать.
— Что-то с рукой? — вежливо поинтересовался я.
— Да, сколько лет сражался с этим отребьем и на тебе, отняли два пальца! Ну ничего, остальные то у меня на месте! — весело заявил он.
— Дай срок, и вернём тебе пальцы, — протянув руку, я вновь приложился к фляге, — кхм, надо только разобраться с последствиями.
— Это да, это же сколько их хоронить будут? Одних гоблинов тьма набежала, а тут ещё и великаны, и всякие монстры, — покачал головой он, но внезапно снова улыбнулся, — но ничто так не радует, как вид кучи мёртвых тварей, что лишили меня и моих предков дома.
— Кстати, — решил получить я экспертное мнение, — ты раньше сам в подобных боях не участвовал?
— Если ты про отражение набегов на Последнюю Стену, то доводилось пару раз в молодости. Сейчас остатки орды по пустоши погоняют, несколько крепостей поставят, да за восстановление порушенного примутся, — махнул покалеченной рукой дварф, — чтобы через десяток лет снова откатиться на старые рубежи и ждать пришествия новой орды. Сколько раз так было, не счесть.
