Барышня с подвохом или любовь дело тонкое (СИ) - Ос Ксения

— Я с местным хранителем только на третий год встретиться сумел и договориться. Думаешь, я просто так здесь живу? Нет, это я по его просьбе рабов освобождаю, — признался он тихо, — а взамен могу перемещаться куда пожелаю. Даже обратно, домой мог бы вернуться, если бы от проклятия избавился, а так, мне вроде и смысла нет никакого.

Иван встал, разминая ноги, повернулся спиной к жадно жующим людям и откинув капюшон полностью, приспустил высокий ворот рубахи. Пятно, что было в верхней части лица, сползло вниз и, захватив край скулы, большей частью угнездилось сзади на шее.

— Видишь, я даже маску полноценную сделать не могу, потому, что эта дрянь живая и перемещается постоянно, — глухо признался он, — а еще магией моей питается и растет постоянно, отчего ни один лекарь воздействовать не может. Представляешь, лекарь силу вливает, а эта прилипала чешуйчатая только лучше себя чувствует и ярче становится. Я даже срезать ее хотел вместе с кожей, а она внутрь впиталась и все, нет ее, а как нож опустил, тут и появилась, вроде дразнится и издевается тварь. Такое ощущение, что у нее разум свой имеется, а договориться возможности не дает.

Старший брат чертыхнулся, упоминая кого-то не из мира Империи, снова сел на место и махнул рукой раздраженно

— Эх, да что тут говорить, — вздохнул он горестно, — если даже хранитель мира помочь мне отказался — сказал, что лишь тот, кто наложил, тот и снимет когда время придет. А когда это случится вовсе непонятно, а года то идут…

Опустив капюшон, парень снова взялся за тарелку, а Александр, забыв про еду, во все глаза смотрел на брата. Даже попытался выяснить, кто является виновником проклятия, но оказалось, что Иван и сам толком не знает.

— Еще до моего побега из дома маленькое пятнышко в виде мелкой родинки появилось, — признался он сухо, — а то, что ты видишь сейчас, это за десять лет выросло и постоянно меняется — то на все лицо растянется тонкой пленкой, то словно стянется и горошиной на шее осядет. Говорю же, живая тварь…

Некоторое время братья молчали, машинально пережевывая пищу, каждый думал о своем, наконец, Александр снова спохватился и вспомнил про девушку, но найти ее не удалось.

Иван даже хотел отправить кого-то в пустыню, на поиски Надежды, но тут выяснилось, что несколько человек видели, как исчезла пропажа.

— Была, потом шагнула вперед и исчезла, — кивнул один из «благородных разбойников».

— Нет, портала не видел, — подтвердил другой, лениво развалившись в тени.

Братья царевичи переглянулись недоуменно.

— Так какой ты говоришь дар у барышни? — уточнил Иван, отхлебывая горьковатый взвар из деревянной, чуть скособоченной кружки.

Александр посмотрел на старшего брата озадаченно.

— Так вода и холод, вроде, — припомнил мгновение спустя, — а еще она объединять дары как-то научилась и ледяными штуками кидаться умеет, — добавил недоуменно, — ну вот и все вроде — другого ничего не известно. А воду она даже в пустыне добывала, хоть и мало очень.

Алекс замолчал, а Иван посмотрел на брата задумчиво и покачал головой раздраженно.

— А получается, что не все, — рыкнул он зло, — получается, что скрывала девчонка от ока царского способности, а вы и прошляпили. Отслеживать таких девиц надо, держать руку на пульсе, чтобы не пропадала кровь по глупости.

Александр чуть со скамеечки не упал, так накрыло его знакомой родовой силой. Мгновенно проснулась злость и обида на злые слова и претензии.

— Ну если и скрывала, то тебе то, что? Кто-бы вообще о наших промахах говорил, — рявкнул он в ответ неожиданно даже для себя самого, — ты то вообще вон из Империи скрылся и ничего, а Надежда Константиновна хоть за государство болеет, бороться пытается, а не сидит сложа руки, не жалеет себя бесцельно. Правильно она все сказала, ведем себя как детишки безмозглые, все ответственность на себя взять боимся. Прячемся как крысы в норе.

Сила, отхлынувшая в первый момент, снова рванула вперед и тяжелой, бетонной плитой придавила не только младшего брата, но всех сидевших на поляне.

— Заткнись! Я не трус! Что ты вообще можешь знать обо мне, щенок, выросший во дворце, — рявкнул старший царевич, еле сдерживаясь.

Вокруг раздались всхлипы и стоны попадавших на песок людей, но Иван, словно не видел этого. Он озадаченно уставился на котелок с раз лившимся отваром, и лишь мгновение спустя, осознав произошедшее, с трудом отозвал силу дара.

Некоторое время, тяжело дыша, два брата смотрели друг на друга со злостью, но вскоре Ивана отпустило. Он огляделся, болезненно поморщился и, что-то виновато сказал на неизвестном языке. Люди загомонили, кто-то возмущенно, а кто-то, посмеиваясь, поднимались, и недоуменно косились на спорщиков, а старший брат посмотрел на Алекса.

— Хорошо, — сказал он уже спокойнее, — я помогу тебе, вернуть трон, но буду действовать инкогнито. Мы заблокируем родовой кристалл и не скажем, что он не принял нового царя, а когда ты займешь трон, то вернусь в Оазис. Прости, но пока проклятие не будет снято, Имперский люд не примет меня, а значит, лямку отца придётся тянуть тебе. Не переживай, я всегда помогу, но править не буду.

Ещё минуту Иван Николаевич постоял на поляне, а потом снова гаркнул на странном гавкающем языке своим людям и улыбнулся, получив длинный непонятный ответ.

— Ну чего сидишь? Пошли, посмотрим, что там, в родном государстве творится, — хмыкнул старший наследник, прилаживая на лицо уродливую, темную, скрывающую не только лицо, но и шею маску, что принес ему один из подручных.

Александр, не ожидавший таких быстрых, кардинальных действий, судорожно сглотнул, и попятился, но Иван оказался проворнее. Создав самый настоящий вихрь, он ухватил брата за руку и смело шагнул вперед, где их закружило и выкинуло посреди леса, в Империи. Как раз там, где вдали виднелся портал в лабиринт, а еще без дела слонялось несколько ленивых охранников, так и не заметивших вторжение.

20. Информационная война

Кирилл Вольский встретил Надежду с нескрываемой радостью.

— Надежда Константиновна, ну наконец-то вы появились, — воскликнул он с облегчением, — мы же тут как в тюрьме сидим и не знаем ничего, а еще и питомец ваш из поместья выходить не дает. Рычит как тигр сибирский. Хорошо хоть защиту питает, да татей гоняет, а то ходят тут кругами и ходят. Даже не понятно, откуда только взялось столько. Если бы не купол, то сгинули бы мы уже.

Брови девушки взлетели в недоумении.

— Тимоха? Он, что здесь окопался? А чего тогда не отзывается, подлец пушистый? — выдохнула растеряно, оглядываясь.

Питомец ждать себя не заставил. Появился как всегда внезапно, но выглядел потрёпанным и словно потускневшим. Даже перышки теперь не блестели, а шевелюра, словно реже стала и выгорела на солнце.

— Дождались, наконец, — зевнул он вовсю пасть, показывая ряд тонких и острых зубов, — ну, как прогулялась хозяюшка? Нашла суженого, али опять глупостями занималась? Чего долго-то так? Принимай хозяйство, а то я уже замучился разбойников отгонять. Достали супостаты настырные.

Надежда, пораженная такой наглостью, сдержала злые слова, что рвались с языка, недовольно прищурила глаза и с огромным подозрением уставилась на питомца.

— А расскажи ка мне любезный Тимоша, — тихо и с угрозой спросила она, — ты, что, специально меня в лабиринт направил? Неужели обманул, что нельзя царевича в поместье спрятать?

Питомец, а точнее фамильяр девушки встряхнулся чуть отодвигаясь.

— Ну, почему ты так думаешь? Ритуал на крови действительно имеется, просто, кто же завоевателей для его проведения в царское хранилище пустит, а так я подстраховался на всякий случай, ну и понадеялся, что ты с истинным наследником встретишься. Сама же знаешь, что я подробностей видеть не могу, а лишь результат от тех или иных поступков и действий.

Подлец Тимоха даже не смутился, что схитрил — только муркнул довольно, словно хихикнул в ответ, но Надежда вдруг разозлилась не на шутку.