Кафедра (СИ) - Лахов Игорь

— Откуда ты знаешь, что я никогда не была с мужчиной? — удивилась девушка.

— Чувствую. И очень хорошо! Ты забываешь, что от Сущности сейчас во мне намного больше, чем от человека. И ты зря затеяла разговор. Теперь маленькая девочка Миа полностью в моей власти. Я могу тебя выпить. Всю. Останется лишь пустая безэмоциональная оболочка, которая не проживёт и суток.

— Нет! — снова приняла нелепую боевую стойку белобрысенькая воительница. — Этот бой будет за мной, старик!

Ну что ж… Время пришло. Я ещё раз окинул равнодушным взглядом ладненькую фигурку девушки и решил, что не стоит оттягивать момент конца моей жизни. Рано или поздно она всё равно завершится. И уже давно без разницы: когда. Подавив в себе жуткое желание закончить бой полностью эмоционально выпортошенной малолетней воительницей, скинул на пол френч и картинно встал в позу.

Глупышка! Может сразу убить тебя и попытаться скрыться от недремлющего ока Вечного Императора? Нет. Он всё равно найдёт. Только устану потеть, убегая. Да и шанс начать всё заново не так часто выпадает. Ладно… Маленькая демонстрация возможностей и можно уходить в иную жизнь. Чертовски интересно, какой шанс предоставит мне Меч Душ!

— Ну что, красотка! — весело прорычал я. — Покажи, чему успели научить свою лучшую ученицу эти бездари из Школы.

Миа больше не стала размениваться на слова, а сразу кинулась в бой. Плавное перемещение, резкое ускорение. Неплохо двигается замухрышка. Меч держит под нужным углом: можно и атаковать, и защищаться в случае чего. Взгляд яростный, но недостаточно. Чтобы чувствовать к противнику ненависть, нельзя неопытному бойцу вступать с ним в разговоры. Она же после беседы уже не может смотреть на меня как на Тварь. А людей убивать намного тяжелее… В первое время.

Я не стал долго раздумывать. Как только противница сблизилась, схватил рядом стоящий стул и тупо огрел её по голове. Естественно, проделал это в ускорении, которое намного превосходило возможности белобрысой. Не стоит забывать, что я давно не просто человек, а почти Тварь.

Стул разлетелся в разные стороны. Вернее, ножки от него. Сидушка воротником обосновалась на плечах девушки. Всё-таки крепкая у Миа голова, раз умудрилась проломить два сантиметра дерева, обитого бархатом, и не потерять при этом сознание.

Но с таким украшением вокруг шеи особо не навоюешь. Схватив за край часть сидушки, я резко дёрнул её вниз. Одновременно с этим подставив колено. Мой мениск жалобно хрустнул, но выдержал встречу со лбом девчули. Голова противницы откинулась назад, глазки моментально закатились, и тело рухнуло на пол.

Остановился и перевёл дыхание. Старость даёт о себе знать. Раньше для меня подобное сошло бы за разминку. А сейчас лёгкие работают, как натруженные меха. Да. Время уходить. Ликвидатор Сидо хоть и не растерял ещё свои навыки, но тело подводит. Я не Вечный Император, чтобы всегда быть в форме. Жаль, что ухожу не в поединке с сильной Сущностью, а всего лишь после лёгкой драки с этой самоуверенной дурочкой. Но… Смерть от Меча Душ — это достойный приз!

Взяв его в руки, осмотрел клинок. Странный, полупрозрачный, словно вырезанный изо льда. Внутри просматриваются какие-то чёрные завихрения. Меч притягивал к себе. Манил. Намекал, что, погрузившись в моё тело, даст свободу. Чувствовала ли это бестолковая Миа, когда держала боевой артефакт в руках? Вряд ли. Она так и не поняла величия оружия Императора. Да и неважно! Главное: что ощущаю я. Подобные вещи раскрываются лишь перед теми, кто достоин их.

Девушка со стоном открыла глаза. Увидев меня, возвышающегося над ней с Мечом Душ, она поняла, что проиграла. Целый спектр эмоций отразился на её лице: обида, досада, страх. Но молодец, быстро взяла себя в руки.

— Что смотришь? Добивай, — почти твёрдым голосом произнесла Миа, даже не думая подниматься.

— Да… Измельчали ученики Школы, — недовольно покачал головой я. — Думать совсем разучились. На хрена мне твоя жизнь, когда держу в своих руках начало собственной? Не забудь передать благодарность Вечному за подарок. Удачи, конфетка!

Больше не вступая в ненужные разговоры, перехватил меч поудобнее и с силой всадил себе в грудь. Клинок вошёл легко. Словно его лезвие разрезало не плотный каркас из мышц и костей, а подтаявшее масло. И совсем не больно. Хотя, быть может, и больно, но я в последнее время мог ощущать её лишь от старых ран, оставленных Сущностями. На глаза опустилась кровавая пелена. Последнее, что помню, это звон оружия, упавшего на пол.

Мне снился странный сон. Я маленький мальчик. Двухэтажная усадьба, утопающая в цветах и зелени. Женщина в белом платье и дамской шляпке с огромными полями стоит рядом с пухленьким мужиком в сером фраке. Оба умильно смотрят, как я пытаюсь самостоятельно залезть на пони. Настоящего живого пони, которого только что подарили мне на пятый день рождения.

— Дорогой, не упади! — взволнованно произносит мама. — Иван! Ну что ты смотришь? Помоги ребёнку!

Пухлый мужик подбегает и усаживает меня на лошадку. Я отталкиваю его руки и пытаюсь тронуться на своём «жеребце». Неожиданно зад соскальзывает со спины животного, и я падаю. Но до земли не долетаю. Её нет! Лишь огромная пропасть, в которую с криком лечу…

— А-а-а! — резко выходя из сна, ору я, садясь на узкую продавленную кровать.

Потом полностью прихожу в себя и осознаю, что это не мой дом. Это… Обвожу взглядом своё пристанище. Какая-то грязная тёмная каморка, в которую с трудом проникает свет через замызганное окно, находящееся под самым потолком. Кровать, табурет, стол, заваленный книгами… Больше ничего нет. Да! Ещё вешалка у обитой замусоленной тканью двери и большое мутное зеркало с потрескавшейся рамой.

Кто я? Где я? Что со мной? Перерождение это или наваждение? Лучше бы второе, так как место это мне совсем не нравится. Самое поганое, что в голове нет ни одного ответа на многочисленные вопросы. В ней звенящая пустота.

Поднялся с кровати и подошёл к зеркалу. Смахнув с него слой пыли, вгляделся в своё отражение. Молодой парень. Примерно лет двадцать. Может чуть больше или меньше. Физически развит. Волосы коротко подстрижены, но, кажется, я теперь брюнет. Глаза…

И вот тут я, посмотрев в глаза собственного отражения, понял, что схожу с ума. Поток мыслей и образов устремился в мой мозг, разрывая его на части. Как же больно! Я не помню такой боли в прошлой жизни. Хочу отвести взгляд от отражения, чтобы прекратить эту пытку. Но не получается. Я прилип к зеркалу! Прибит к нему раскалёнными гвоздями и посажен на адский клей!

Не в силах выдержать этой пытки, ору во всё горло, но ни одного звука не вылетает из моего рта. Наконец происходит то, о чём я мечтал, кажется, целую вечность — просто теряю сознание.

Сколько так пролежал — не помню. Но в какой-то момент понял, что уже не плаваю в чёрной холодной пустоте беспамятства. Что-то неприятно давит на спину. С трудом заставив пока что ещё не очень послушное тело перекатиться на бок, нащупываю ботинок. Открываю глаза. Так и есть, это ботинок. Причём далеко не новый и очень грязный. Давно по нему щётка с ваксой не гуляла.

Поднимаюсь с пола и на дрожащих от напряжения ногах снова поворачиваюсь к зеркалу. На этот раз не чувствую никаких болевых ощущений. Зато… Зато теперь я знаю, как зовут моё отражение. Вернее, не его, а меня…

Родион Иванович Булатов!

На этом приятности заканчиваются. Вместе с пониманием, кто я теперь, пришло и осознание того, что проблем намечается много. Очень много! Взять хотя бы нехорошую пентаграмму, начерченную красным мелом на полу…

Глава 2

Подойдя к пентаграмме, я внимательно всмотрелся в неё. Для непосвящённого человека она выглядит как хаотичное нагромождение линий, но это не так. Каждая чёрточка, каждая загогулина имеет свой смысл, открывающий двери в Иной Туман… Или, как говорят в этом мире: Преисподнюю.

На самом деле оба названия не отражают всей сути потустороннего мира. Но кто может дать более точное определение? Никто. Даже сами Сущности не понимают, почему они оказываются рядом с тем или иным миром. Не понимают, но хорошо используют этот факт в своих целях.