Черный Маг Императора 5 (СИ) - Герда Александр

В этот момент силуэт начал подниматься вверх и вскоре завис прямо напротив меня. Трудно было разглядеть что-то подробно в темноте, но это явно был человек. На всякий случай я приготовился шарахнуть по нему каким-нибудь заклинанием и вдруг он раскинул руки в разные стороны, а затем я услышал крик.

Отчаяние, злость и ярость — вот что смешалось в этом крике! А потом вдруг перед моими глазами полыхнула ослепительная вспышка и стекла моего окна взорвались, осыпав меня градом стеклянных брызг. Я лишь успел закрыть руками лицо, почувствовал боль от десятков порезов и рухнул на пол.

Вокруг стало оглушительно тихо… Первые несколько секунд ничего не происходило, а потом я услышал чей-то взволнованный голос с улицы:

— Что это было?

От автора:

Дорогие мои читатели!

Очень скромный автор просит вас поставить лайк тех, кто дошел уже до конца 9 главы, но этого не сделал. Вас так много читает, а лайков (сердечек) как-то меньше, поэтому я просто уверен, что многие попросту забыли про него) Я знаю, такое очень часто бывает. Ну а если и остальные книги цикла проверите, то будет вообще супер! ))

Спасибо вам огромное!)

Глава 10

Никаких серьезных рассечений у меня не оказалось, так что зашивать ничего не пришлось. Зато всяких мелких царапин на лице было хоть отбавляй. Веригин, который специально приехал в «Китеж» среди ночи, провозился со мной часа два, пока над ними работал.

— Не переживай, Темников, ерунда это все. Скоро заживет и даже следов никаких не останется, — успокоил он меня, перед тем как выставить из кабинета. — Самое главное, что глаза целы. Там было бы уже сложнее. Тогда пришлось бы для тебя из Московского княжества целителя вызывать. Там у них специалисты посильнее меня имеются.

Я вышел на улицу в сопровождении Громова, который примчался в медицинский блок, пока надо мной колдовал Дементий Брониславович.

— Ну как себя чувствуешь, Максим? — спросил он, с тревогой посматривая на меня.

— Нормально. Лицо только печет сильно и руки. Веригин мне на раны какую-то мазь наложил, которую, наверное, из кислоты делают. Болит зараза… — я показал мастеру темных классов свои руки, которые светились нежным голубым светом. — Видите, как горят?

— Вижу, — кивнул он. — Потерпишь немного.

Мы прошли с ним еще немного, а потом он положил мне руку на плечо, немного придержал и спросил:

— Ты мне ничего не хочешь рассказать?

— Что именно, Роман Артемович?

— Ну, например, что это было? Только не говори, что какое-нибудь новое заклинание испытывал или руну на окно пытался наложить, — предупредил он. — Все равно не поверю.

— Да я и не говорю, — пожал я плечами. — И рассказывать почти нечего, там дело было так…

Я быстро рассказал Громову о происшествии и уложился при этом всего в несколько минут. Правда я ее по ходу немного изменил. Убрал из нее Корвина, чтобы не было лишних вопросов.

В остальном ничего не менял. И про странный силуэт рассказал, и про то, как он на уровень моего окна поднялся, и про яростный крик, и про вспышку, которая выбила мне стекла.

— И кто бы это мог быть, ты конечно же не знаешь? — недоверчиво спросил Громов.

— Понятия не имею, — честно ответил я.

— Все ясно, — усмехнулся он. — Ну ладно, отложим это до утра. Потом поговорим по этому поводу серьезнее.

Вот так оно и работает. Когда что-нибудь соврешь, то запросто поверят, а вот когда чистую правду говоришь — то хрена с два. Какой смысл тогда вообще ее говорить?

К тому времени как я вернулся в общагу, у половины учеников горел свет в окнах, но как только мы с мастером подошли поближе, то свет начал стремительно тухнуть. Ну ясное дело, что всем было интересно, кого это там ведет Роман Артемович, а при выключенном свете лучше видно что на улице происходит.

— Темников, мы для тебя временно отдельную комнату приготовили, — сказал дежурный, когда мы вошли в общагу. — Сегодня там ночь проведешь. Завтра твою в порядок приведут — переедешь. Четыреста семнадцатая. Вот, держи ключи.

Я взял ключи и сунул их в карман.

— Только мне в мою зайти нужно, забрать кое-что.

— Как хочешь, — пожал плечами дежурный. — Только смотри осторожнее, там все в битых стеклах.

— Да ладно? — спросил я и потопал на второй этаж.

— Спокойной ночи, Максим, — услышал я за спиной голос Громова.

Угу, спокойной, куда уж спокойнее. Кстати, уже начало четвертого, так что можно сказать скоро утро.

Я зашел к себе, взял дорожную сумку, затем сложил в нее кое-какие вещи и самое главное — мои артефакты. Нечего им там лежать. Мало ли кто ее завтра будет осматривать. Будут вопросы ненужные задавать.

Потом зашел к Лешке за Корвином, которого оставил ему на попечение и рассказал ему точно такую же историю, как и Роману Артемовичу.

Все то время, пока я с ним говорил, ворон сидел у меня на плече, недовольно пощелкивал клювом и иногда терся головой об мою щеку. Вскоре от этого он тоже светился от мази, как и я.

— Может быть опять шутки Бубнова, как думаешь? — спросил он через несколько минут, после того как я замолчал. — Опять кого-нибудь попросил с иллюзией помочь, а стекла сам вышиб — он же все-таки стихийник. Ему это раз плюнуть.

— Хрен его знает, Леха, — ответил я и погладил птицу по клюву. — Ничего не могу сказать тебе по этому поводу. Вот честное слово.

— Слушай, Макс… Я тут подумал… Вдруг это как-то связано с Журавлевым? Ты об этом не думал?

— Да ну, ерунда какая. Как бы он в школу попал? У нас же здесь все-таки какая-никакая охрана есть.

— Брось, — отмахнулся Нарышкин. — Ты лучше меня знаешь какая здесь охрана. Один на шлагбауме перед школой и двое по территории болтаются. А то мало мест, где можно незаметно пролезть.

Здесь с княжичем не поспоришь. Мы с ним еще в прошлом году запросто за территорией «Китежа» оказывались, когда хотели, чтобы никто не записывал, что мы где-то болтаемся.

Один раз даже в Призрачный лес ходили, чтобы посмотреть кто там по ночам воет. Никого не нашли правда, но дело не в этом. Самое главное, что он был прав — охрана здесь так, скорее, чтобы чужих на территорию не пускать. Ученики знали, как можно без всяких проблем покинуть школу. Ну и при желании всякий мог это выяснить.

Другой вопрос, что сюда никто не лазил. Если, конечно, не считать каких-нибудь мальчишек из Дубравино, которых иногда ловили на территории. У них давным-давно ходила легенда, что в «Китеже» волшебные клады зарыты чуть ли не под каждым деревом. Вот они иногда и пробирались, чтобы счастья попытать. Взрослые такой ерундой не занимались, а вот дети, бывало, пробирались.

Но я все равно не верил в версию с душеловами. Ясное дело, что это за моим Корвином кто-то охотился. Ну а если так, значит и то поломанное крыло не случайность.

— Нет, Лешка, твой Журавлев здесь ни при чем, — покачал я головой. — Ты же сам сказал, что им кто-то с сильным Даром нужен, а я ведь всего во втором классе. Они бы тогда к какому-нибудь пятикласснику в гости пожаловали.

— Не прибедняйся, Темников, — усмехнулся Нарышкин. — Тебе ли про слабый Дар говорить.

— Да и рискованно им сюда соваться, сам подумай. Это же не подворотня в Белозерске, — привел я еще один аргумент и встал со своего места. — Ладно, пойду я посплю немного. А то вон утро уже скоро, а я еще глаз не сомкнул.

Блин, тяжелая ночка. Надо и правда попытаться поспать. Чувствую, что завтра мне спокойно не дадут отдохнуть. Голова трещит… Мазь эта долбаная еще печет, такое ощущение, что кожу разъедает. Веригин садист какой-то, такой штукой только пытать можно!

Предчувствия меня не обманули. Мало того, что в новой комнате так и не заснул толком, так еще сразу после завтрака меня взяли в оборот полицейские с Орловым.

За два часа я несколько раз рассказывал историю о своих ночных приключениях. Сначала Орлову, потом майору полиции Воробьеву Роману Ивановичу. Ну а потом еще и Жемчужникову, который приехал вслед за ними.