- Коротаева Ольга

– Хозяйка, я давно хотела спросить, – тихо продолжила моя камеристка. – Можно как-нибудь уменьшить силу вашей магии? Мне хотелось, чтобы на меня обращали внимание лишь некоторые из мужчин, а остальные не нужны.

Она поняла, что её слова прозвучали несколько двусмысленно, и густо покраснела:

– Не поймите неправильно, – поторопилась прояснить женщина. – Вообще-то, я говорю об одном единственном человеке!

Я понимающе усмехнулась и хитро покосилась на служанку, которая даже дыхание затаила, чтобы ничего не упустить из нашей с Пелли беседы, а потом отрицательно покачала головой:

– Увы, магия не работает избирательно. Или всё, или ничего. Ты и сама это видела.

На этом остановилась, а на лицах служанки и её новой госпожи отразилось такое разочарование, что я едва не рассмеялась. Вообще-то я говорила про мой способ радикальной уборки, но эти дамы решили, как и Пелли, что речь идёт о привороте с помощью некоего артефакта.

Мы снова замолчали, и напряжение внутри экипажа снова начало расти, но уже по другой причине. Двум женщинам, что сидели напротив, было настолько любопытно, что они едва ли не почёсывались от нетерпения.

Но одна была слишком горда, чтобы унизиться перед леди, над которой долгое время издевалась, а вторая чрезмерно напугана слухами о том, что у бывшей хозяйки пробудилась драконица. И всё же я понимала, что ни одна из женщин долго не выдержит, поэтому спокойно ждала их реакции.

– Зачем тебе во дворец? – внезапно спросила Мирельда.

Я приподняла левую бровь: она решила зайти издалека? И, конечно же, я оказалась права.

Когда ответила, что собираюсь в приёмную канцлера, женщина ревниво продолжила:

– Ты же не собираешься отказаться от развода? Ты подписала договор!

– И ты не даёшь мне забыть об этом, – ехидно заметила я, легко перенимая её манеру общения. А потом добавила с лёгким раздражением: – Мирельда, я уже сто раз сказала, что мне не нужен муж-изменник. Я отдаю его тебе, разбирайся сама с его маленьким прытким дружком, которого Талинр не может удержать в штанах. И с его пассиями тоже. Будущими и бывшими!

Кивнула на служанку, которая снова вжалась спиной в стенку и даже скрестила руки на груди. Мирельда не удостоила её взглядом, явно не считая за соперницу. Прикусив нижнюю губу, будущая леди Драконар с обиженной злобой поглядывала в мою сторону.

Я поймала взгляд Пелли и чуть заметно пожала плечами. Трудно было удержаться, чтобы не щёлкнуть эту дамочку по носу. Мирельда поняла, на что я намекала, и не отважилась продолжить разговор, чтобы задать волнительный вопрос о магии соблазнения, упомянутой Пелли.

«Зло наказано, – удовлетворённо подумала я, глядя на разочарованную гримасу надменной дочери титулованного торговца. – День прожит не зря».

Повозка остановилась у огромных кованых ворот, по краям которых, вытянувшись в струнку, стояли суровые воины, и я вышла, опираясь на руку подбежавшего к нам служки. Повернулась к Пелли, дождалась, когда она спустится, и попросила:

– Передай леди и её служанке по «комплименту».

И кивнула на корзину, намекая на подвязки. Камеристка неохотно вынула два мешочка и, протянув служанке, проворчала:

– Какая расточительность!

Та вцепились в мешочки с горящими глазами, а мы направились к воротам. Пелли не сдержала любопытства:

– Почему вы вдруг стали так добры к этим женщинам. Они принесли вам столько горя! А драконице я бы и вовсе эту подвязку на шею нацепила, и затянула потуже! Сильно потуже…

Я тихо рассмеялась, невольно привлекая внимание стражников. Талинр считал меня старой и непривлекательной, но эти мужчины явно не были согласны с драконом. Они услужливо открыли ворота и поклонились, пропуская нас, а потом захлопнули створки, несмотря на возмущения просителей, ожидающих начала приёмных часов.

Было весьма приятно ощутить себя вновь молодой и красивой (ведь сорок не девяносто), но я здесь не для этого.

– Доброта тут не при чём, – ответила я и серьёзно посмотрела на Пелли. – Это моя благодарность за то, что Мирельда случайно подняла действительно важный вопрос. Мы пришли по поводу открытия магазина, но я собираюсь спросить канцлера, почему вопрос о разводе до сих пор не решён. Мы с Талинром добровольно подписали документ, королю оставалось лишь поставить на него печать. Что не так?

Камеристка хитро глянула на меня и, пропустив вперёд слугу, который провожал нас в приёмную, тихо уточнила:

– Это единственная причина, госпожа?

– Разумеется, нет, – снова засмеялась я, радуясь невероятному росту Пелли. Кажется, жизнь вне дома Драконаров пошла женщине на пользу. Её простодушие уходило, уступая место смекалке и коммерческой прозорливости. Со временем камеристка дорастёт до коммерческого директора. – Ты настолько чудесно прорекламировала наш товар, что я не смогла упустить возможности превратить этих кобр в наших постоянных клиенток. И…

– Знаю! – откровенно заулыбалась Пелли. Продолжила за меня: – Эти гадкие женщины будут из кожи вон лезть, чтобы получить капельку внимания господина Драконара. Используют ваши подарки, и завяжется увлекательная битва бывшей любовницы с настоящей!

– Ты невероятно проницательна, – с улыбкой согласилась я.

Обменявшись понимающими взглядами, мы вошли в приёмную господина канцлера.

P.S.

Финвальд стоял у окна и, глядя вдаль, то разворачивал договор о разводе леди и лорда Драконаров, то снова скручивал в трубочку. Дальше тянуть было нельзя, но решение канцлер принять всё ещё не мог.

Заметив, как из крытой повозки, остановившейся у ворот, выходит та, о которой он только что думал, мужчина вздрогнул и случайно выронил свиток. Сердце Финвальда заколотилось так быстро и сильно, что стало трудно дышать.

С трудом взяв себя в руки, он дотронулся до артефакта связи и приказал стражам немедленно впустить особую гостью…

Кажется, эта женщина действительно стала особенной.

Глава 31

Пелли пришлось остаться в приёмной, а меня помощник канцлера проводил в большой просторный кабинет, наполненный светом, льющимся из широких окон.

– Господин канцлер ожидал вас, – важно сообщил он и закрыл за мной дверь.

Ожидал? Я быстро подошла к окну и убедилась, что отсюда действительно хорошо видно ворота. Ясно, почему меня сразу же пропустили. Увы, моё очарование тут совершенно не причём.

Повернулась к мужчине и вспомнила, что не поздоровалась. Сначала поспешила исправиться:

– Добрый день, господин Лунарис.

И решила, что объяснить своё поведение не будет лишним.

– Как здесь много света, – похвалила я и дотронулась до мягкой полупрозрачной ткани воздушных штор: – Это шёлк?

– Рад видеть вас, леди Драконар, – чопорно произнёс канцлер.

Держался он скованно и вёл себя совершенно иначе, чем на улице Мёртвых мастеров. Мне это не понравилось, и я попыталась вернуть наше непринуждённое общение. Улыбнувшись, лукаво ответила:

– Уверяю, я рада ещё больше!

Мужчина растерянно моргнул и нахмурился, похоже, не догадываясь о моих намерениях создать дружескую беседу, и я сдалась. Конечно же, трудно требовать от мужчины, занимающего высокопоставленную должность, что на рабочем месте он будет вести себя так же свободно, как дома.

Но мне хотелось, чтобы Финвальд относился ко мне, как к женщине, с которой можно не строить из себя мега-крутого начальника. Кажется, обретя молодое тело и новую жизнь, я слишком много о себе возомнила. Как, например, в случае со стражниками.

Чтобы исправить ситуацию, я присела в реверансе (хорошо, что у Сереберены отличная мышечная память) и учтиво произнесла:

– Прошу простить меня за дерзость, господин Лунарис. С этого момента я буду придерживаться рамок этикета и ничем не выкажу, что встречалась с вами вне этих стен.

Финвальд стремительно подался ко мне и, придерживая за локоть, помог подняться. Посмотрел взволнованно:

– Я вовсе не имел в виду…

– Что я слышу?

От звонкого голоса, раздавшегося, как гром среди ясного неба, мы оба невольно вздрогнули. Канцлер тут же отпрянул и, вытянувшись в струнку, вежливо произнёс: