Рыжее братство. Трилогия (СИ) - Фирсанова Юлия Алексеевна

— Зачем явилась, подружка?

Вот именно, что подружка, я отчетливо понимала: хозяйкой конь меня не считает и считать не будет. Да, положа руку на сердце, мне и не хотелось этого. Искренняя дружба куда приятнее подчинения, да и выгоднее. Хозяина, случись что, можно предать, друга, настоящего друга — никогда!

— Мне нужна твоя помощь, Дэль, — объяснила я жеребцу.

Тот заинтересованно вытянул вперед голову, фыркнул и тряхнул гривой, словно поощряя: «Давай, рассказывай скорее, интересно же!»

— Ух ты, какой конь, — на секунду позабыв о своих бедах, восхищенно зашептали за моей спиной ребятки.

— Значит, так, мой волшебный друг, сейчас мы все пойдем искать заначку, оставленную покойным родителем мальчугана. Есть неплохой шанс, что он спрятал монеты на огороде. Составишь компанию?

Дэлькор задумчиво фыркнул, боднул меня головой в плечо и лизнул в щеку. Сочтя сию пантомиму знаком согласия, я откинула щеколду и распахнула дверцу стойла. Оглянулась на ожидающих людей, прикинула, как будет смотреться наша пестрая группа во время вечернего променада, и решительно шепнула:

—  Дагаз.

Руна коротко блеснула, оборачиваясь вокруг намеченных целей, и погасла. Мы всем гуртом вышли во двор к поджидающему Кизу. Разумеется, он стоял с независимым видом, словно не со мной пошел, а так, воздухом подышать подался и никакого отношения к соплякам и безумной девице не имеет.

Два пацаненка, я и конь гордой поступью устремились в сторону ворот. Ясен пень, горделивей всех шел именно жеребец эльфийских кровей, который и принцу Аглаэлю, если мне память не изменяет, через раз на себя садиться позволял.

Разумеется, Киз не видел нас на самом деле, а не просто мастерски делал вид, что мы потомки стекольщика. Руна скрытности работала против суперкиллера ничуть не хуже, чем против кого другого. Мимолетное желание забыть во дворе вредного мужика нахлынуло и ушло без следа, оставив понимание: удовольствия на минутку, а проблем — ковшом экскаватора потом не вычерпаешь. Еще оскорбится такому игнору, и опять начнем цапаться. А оно мне надо? К тому же Гиза жаль. Он все-таки брата любит, и вижу, неприятно моему мужчине, что я с его братом на ножах. Ну или на шпильках…

Вот и пришлось мне расширить радиус действия маскировочных чар. Киз ничем, кроме чуть расширившегося зрачка, не показал удивления нашим внезапным явлением народу в его выдающемся лице. Только кивнул почти одобрительно и пристроился с другого бока от Дэлькора.

— Далеко идти до дома Шарра, ребятня?

— Нет, тут совсем рядом, — шепотком поделился информацией пацаненок, крутя головой, точно она у него вместо флюгера в бурю работать взялась. Кажется, мальчонка опасался наткнуться на лишних свидетелей шествия. Ага, точно опасался, вон рука рефлекторно почесала шею и метнулась к заду.

— Тогда указывайте путь! Кстати, нас никто сейчас не видит, потому заговаривать со встречными не советую, — проинформировала я малолетних проводников, и на двух мордахах явственно нарисовалось облегчение.

Нас действительно никто не замечал — ни опоздавшие к трактирным посиделкам последние клиенты, ни иной люд, довершающий дневные дела, ни, что особо отрадно, шумная стайка кумушек, судачивших у высокого забора о своих гуляках-мужьях, новых хозяевах старого трактира и о том, что на нивах у троих неудачников сегодня будто Гар ладонью провел — выросла и макуша, и верееика.

«Уф, хоть тут о моей причастности еще неизвестно. Пусть лучше на Гарнага валят, он привычный!» — мельком подумала я, поймала завидущий взгляд, брошенный дружком Шарра на Дэля, и предложила ребятне:

— Прокатиться не желаете?

— А можно? — благоговейно выдохнул Шарр.

— Дэлькор, ты не против? — спросила я друга.

Тот смерил малышню задумчивым взглядом, с достоинством кивнул и чуть присел, чтобы нам удобней было подсадить ему на спину детей. Дальше пошли быстрее, дети, цепляясь украдкой за косички гривы рыжего проказника, тихим шепотом указывали дорогу. Конь, не нуждающийся в поводьях, мягко трусил в заданном направлении. И у меня сложилось впечатление, что дорогу к дому Шарра он знал едва ли не лучше самих детей: один раз на развилке свернул раньше, чем ему и нам подсказали куда. А может, и правда знал? Я давно подозревала, что Дэль куда умнее и талантливее меня, только открыто демонстрировать свои многочисленные таланты не рвется. Скорее всего, исключительно для того, чтобы не раздавить одну магеву мощью лошадиного интеллекта. А то мне останется только предложить жеребцу поменяться со мной местами. Но с другой стороны, если он умеет колдовать лучше меня, то я-то уж точно возить на своей шее никого не способна, так что Дэлькор скромно молчит, чтобы бедную спутницу не загрыз комплекс неполноценности.

Шарр и его закадычный рыжий приятель, подбивший черноволосого друга на воровскую авантюру, были соседями. Как я поняла из болтовни приободрившихся мальчишек, наши дневные знакомцы — Бородач, Пегий и Картавый действительно жили чуть наособицу от остального села на улочке-отнорке.

Н-да, при первом беглом взгляде на «скромный сад-огород», где предположительно запрятал заначку покойный папа Шарра, периодически подряжавшийся на охрану торговцев, мне сразу стало понятно, почему несчастные чада-домочадцы ничего не смогли обнаружить, даже если искали. Тут без детектора металлов и промышленной газонокосилки вообще искать что-либо было бесполезно! Густые заросли всяко-разно-съедобной растительности, здоровенные кряжистые плодовые деревья, явные родичи баобабов, обступали домишко так плотно, будто начитались сказок про спящую красавицу и вздумали всей гурьбой поиграть в те самые живые изгороди, ставшие преградой к телу принцессы. Не знала бы, что тут нет химической промышленности, решила бы, что хозяева когда-то крупно переборщили с удобрениями. Эх, вот ведь роскошное место для игр в разведчиков, необитаемый остров и дикарей — меня бы из этого заповедного уголка в детстве за уши не вытащили. Но возраст уже не тот, да и миссия обязывает. Поэтому я переглянулась с конем, явственно озадаченным миллионом запахов и плотностью растительного покрова на один квадратный метр, и спросила:

— Как будем искать? Есть идеи?

Идеи у Дэлькора имелись. Он аккуратно спружинил на передние ноги, приняв форму живой покатой горки, дети съехали на дорожку перед невысоким, по пояс, забором. А чего выше ограду ставить? Все равно тут по-быстрому и втихую никуда пролезть невозможно. Конь задумчиво отщипнул пару глянцевых листиков с особо наглой ветки и переступил через забор, вдвигаясь крупом в заросли. Калитку в качестве официального входа жеребец проигнорировал, ну и правда, там уж все хожено-перехожено и перерыто до нас. Трава и кусты раздвигались перед четвероногим искателем, точно вода, мощная грудь играла роль ледокола.

Я не стала дожидаться отхода непарнокопытного на большое расстояние, перемахнула через забор и двинула следом, пока растительность вновь не встала стеной, восстанавливая паритет.

Дэлькор шел, изредка приостанавливался и то ли принюхивался, то ли озирался, то ли производил еще какие-то не видимые нашей компании магические манипуляции.

— Э-э… кори. — Неуверенный шепоток Шарра раздался у правого локтя, который успел познакомиться с местным аналогом крапивы и теперь зверски чесался. — А как вы искать думаете, у вас какой-то ар есть?

— Нет, зато у меня есть конь, а у коня нюх получше, чем у любого пса, — ответила я ребенку и прижала палец к губам. — Тсс, пусть ищет, не отвлекай его.

Мы не стали отвлекать и осторожно, след в след, насколько хватало двух ног, ступая за Дэлькором, нарезали странные зигзаги по огороду. Сколько ж тут соток? Не-эт, не шесть точно, и не девять, как бы не все двадцать девять! Молодец я, что джинсы надела, а то бы не только локоть, а все ноги исчесала. Детишки-то привычные, идут, босыми пятками ступают, будто по паркету, а я, городская неженка, и подошвой сапог все камни, ветки и корни чую.

Хорошо еще местные насекомые, в отличие от растений, нападать на незваных гостей не спешили. Я только нескольких мотыльков видела, а знакомого зудения над ухом не раздавалось, да и живности крупнее фосфоресцирующих голубых улиток и парочки полусонных пичуг на ветках тоже не приметила. Наверное, буйная флора, не терпящая конкуренции, изгнала большую часть фауны за пределы своих владений.