Александра (СИ) - Ростов Олег

— Спасибо, матушка. Всё Вы правильно сделали.

— Ну дай бог. Чего с погаными делать то будешь?

— Сначала выслушаю их. Что хотят? А там и решу.

— Решай, дочка. Акромя тебя, никто это не решит.

Зашла в трапезную. Оба татарина увидев меня встали с лавок. Вытерли губы.

— Здравствуй, Урусоба. Рада, хан, видеть тебя. — При слове хан, Урусоба замер. Второй татарин посмотрел на него широко раскрытыми глазами. Я прошла к столу. — Хан Урусоба, я подготовила девятихвостый бунчук. Сегодня я его тебе вручу. И я, по старшинству рода своего, коей старше рода Чингизидова, имею право давать ханское достоинство. Сегодня ты получишь свой бунчук. А кто с этим не согласен, того я сотру в порошок, ибо это есть личное оскорбление меня. Ты готов принять девятихвостый бунчук, котором твои предки Чарговичи владели сотни лет?

Урусоба упал на колени. Глаза его горели.

— Готов, Госпожа моя. Искандер-Султан.

— Тогда встань с колен, хан, большой степи! Никогда больше не падай ни перед кем на колени, ибо с этого момента ты хан, то есть Князь. Можешь только преклонить колено. В чем нет ущерба твоему достоинству. Ибо великие воины преклоняли колено, перед своими государями.

Девятихвостый бунчук был у меня уже готов. Хотела его вручить Урусобе у него в кочевье, куда собиралась. Но здесь даже лучше.

— Степан! — Крикнула я свое палатина, ибо знала, что они с Никишей сегодня дежурят у меня. Он заглянул в трапезную. — Принеси девятихвостый ханский бунчук. Быстрее! — Степан исчез. Вскоре вернулся, принеся бунчук. На древке бунчука были вырезаны сакральные знаки тюрков домонгольской эпохи. Я специально это выискивала много времени. Особенно тех знаков, которые касались половцев. Я взяла в правую руку бунчук, уперлась одним его концом в пол. — Узнаешь ли ты, Урусоба этот бунчук?

Урусоба таращился, как и второй татарин на этот реликт.

— Узнаю. — Выдохнул Урусоба.

— Когда-то Чарговичи имели такой бунчук. Ибо были ханами. Но потом лишились этого. Я, как Цесаревна, в которой течёт кровь древних хетов, кои были сами кочевниками и имели девятихвостый бунчук тысячи лет назад, и создали великую империю, сменив девятихвостый бунчук на корону, — если честно, то мне было плевать имели хеты девятихвостый бунчук или нет, но проверить это было нельзя, — но это не отменяет, что они были первыми ханами, князьями и потом стали царями. Но они не утратили права жаловать девятихвостым бунчуком других. Потом отдали сами это право роду Борджигин, откуда и пошел род Чингисхана. Но сейчас, когда род чингизидов иссяк, я вновь беру это право в свои руки. Кровь Чингиза ушла из этого мира. Все те, кто зовёт себя чингизидами, с этого момента узурпаторы и воры, бастарды, в них нет и капли крови великого воителя. Встань, Урусоба из рода Чарговичей. Возьми бунчук и будь вновь ханом! — Я протянула ему бунчук. Не знаю, может то и игра света была. Или ещё что, но в какой-то момент реальность словно дрогнула, пошла волнами. В окна трапезной ударил свет солнца, высвечивая меня. Урусоба побледнел, и ухватился за бунчук обеими руками. Я продолжала держать древко. Ниже держался за древо Урусоба. Мы смотрели друг другу в глаза. Реальность опять дрогнула. Я отпустила бунчук. Урусоба продолжал его сжимать в своих руках.

— Теперь ты хан, Урусоба. — Сказала я ему, отступая назад. Он стоял, держась обеими руками за бунчук.

— Я не за этим приехал, Госпожа, Искандер Султан. — Простонал он, продолжая держать обеими руками знак ханской власти.

— Но ты это получил. Я так решила.

Подошла к столу и налила морс в кубки.

— Давайте выпьем, за нового хана! — Произнесла я тост. Урусоба всё ещё находился в нирване и мало реагировал на реальность, а вот другой татарин, который казанец, с ориентировался быстро. Взял кубок и мы выпили. Я смотрела ему в глаза.

— Ну а теперь ты, бий. Зачем пришёл?

— Просить твоей защиты, Великая ханум, Искандер Султан.

— В чём ты видишь мою защиту? И где? И кто ты?

— Я бий, Ахмед. Из казанских татар. Из рода карачибеков Байтерековых. Хан Мухамед-Амин Решил истребить мой род. Мы мешали ему с другими родами карачибеков управлять Казанью.

— И что ты хочешь, бий Ахмед?

— Прими мой род под свою защиту, Искандер Султан. Клянусь, что мы будем служить тебе верой и правдой. До этого никто из моего рода не давал неверным такой клятвы. Но я готов.

— Ты понимаешь, на что ты готов сподвигнуть свой род, бий Ахмед? Если ты думаешь, что клятва данная неверному мусульманином не имеет силы, а тем более клятва данная неверной женщине, то ты глубоко ошибаешься. Нет, бий Ахмед. Клятва, данная мне, будет выполняться не смотря ни на что. А предательство будет караться жестко, даже очень жестоко. Вплоть до седьмого колена. Ибо как сказано: Всевышний покровительствует тем Своим рабам, которые не совершают измены. В хадисе-кудси записана эта истина: «Аллах говорит: 'До тех пор, пока один человек не предаст другого, Я буду третьим между ними. Если один из них предаст своего товарища, Я покину их». Абу Давуд, «Буйу». Я права, бий Ахмед?

— Права, великая, Искандер Султан. Я не предам. Ни я, ни мой род. Клянусь перед ликом Аллаха всемогущего, всемилостивейшего и милосердного. — Он упал на колени. И склонил голову. Я подошла к нему.

— Бий Ахмед, ты дал клятву верности. Я верю тебе, ибо она освещена Всевышним. Не измени этой клятве, пожалуйста, Ахмед, ибо я не хочу убивать той род… — Он молчал склонившись и я молчала глядя на него.

— Ахмед, сколько с тобой пришло сабель? — Спросила я его наконец.

— Тысяча двести, Искандер Султан. — Ответил он коротко. Я даже зависла. Ничего себе!!! Тысяча двести сабель, конного войска. Мне этот бий нравился всё больше и больше.

— Хорошо, бий Ахмед. Ты получишь земли для своего народа. С твоих же тебя изгнали, так ведь?

— Да, Великая.

— Но ты хочешь вернуться туда?

— Да, Великая ханум.

— Клятву ты уже произнёс. Бий Ахмед, обещаю тебе, ты вернёшься на земли свои предков.

Тысяча двести сабель. Это круто!!! Я была в восторге. Но не показала этого казанцу. Взгляд холодный и равнодушный.

Отправила их в столовую, дав указания накормить хорошо. Теперь Орденцы. Чего им надо? Пришли опять просить об отсрочке платежа? Господи прости этих недоумков, ибо я прощать не собираюсь.

— Никиша, пригласи Орденцев.

— Да, Царевна.

В этот момент зашла в трапезную Ленка. Со столов уже убрали остатки пиршества.

— Сань, можно я поприсутствую при посольстве? Дико хочется посмотреть, как ты их имеешь.

— Лен, да за ради бога. Только сиди тихо и не матерись, очень тебя прошу.

— Сань, обещаю! Век воли не видать. Вот тебе крест. — Она перекрестилась. Глядя на её хитрые и наглые глаза, только усмехнулась.

Завели Орденцев. Я приготовилась слушать их стенания, но всё оказалось круче. Рыцари, зайдя в комнату, опустились на одно колено. Все опустились. Я ничего не понимала. Что происходит, мать вашу???

— Ваше Императорское Высочество, Багрянородная и Порфирородная принцесса, Цесаревна. Внимаем Вам, мы рыцари Левонского Ордена и все жители, кои живут на территории Ордена. Просим Вас и молим, Багрянородная, стать нашей королевой.

Трындец! Я ожидала чего угодно, но только не этого! Ленка, услышав это, даже вскочила со своего кресла.

— Ну ни хрена себе, карамболь ёптыть Вашу мать.

— Лена!

— Всё, я молчу. Извини. — Подруга закрыла ладошкой рот и села назад на лавку. Ливонцы недоумённо и не понимая, смотрели на нас.

— Извините, господа. Принцесса Елена, немного не сдержана.

— Что Вы решили, Ваше Императорское Высочество?

— Пока ничего. Предложение слишком неожиданное. — Рыцари продолжали ожидающе смотреть на меня. — Господа, мне вы не кобылу, пусть и породистую, предлагаете, а корону. Я должна всё обдумать… И почему я? Разве в Европе мало инфантов и инфант?

— Инфантов и инфант много. — Усмехнулся глава посольства. Это был Ландмаршал Ордена Иоганн фон дем Брёле по прозвищу Платер. — Но они не подходят на место короля или королевы Ливонии.