Саламандра (СИ) - "полевка"

Сканд недовольно фыркнул, но послушно пошел мыться там же, где и обычные воины. У рыжика даже настроение поднялось, приятно хоть изредка Скандом командовать! За это он сам принес ему в купальню и полотенце и чистую тунику. Сканд как раз закончил фыркать в лоханке, куда стекала вода из проточного родничка. Стоило бы такое устроить и в их домашней купальне, а не ждать девушек, чтобы они слили водой из кувшинов. Сканд, похоже, действительно устал, потому что даже не приставал. Он просто благодарно чмокнул в волосы и торопливо отправился на кухню, где их уже дожидался ужин.

За ужином Лекс наконец поговорил с Тарой о том, что ест и, главное, не ест Чача. Тара растерялась, когда узнала, что аристократ — и вдруг не пьет вина. Но Сканд пояснил, что это связано с Огненной Саламандрой — покровительницей рода. Мол, та запрещает пить вино своим потомкам, и, судя по тому, как Лексу стало плохо от пары бокалов, лучше не спорить с богами. Никто ведь не хочет, чтобы гостю стало плохо? Тара уверила, что ни в коем случае не хочет неприятностей и задумалась, как откорректировать праздничное меню. А вот Тиро так и не появился на ужине. Сканд спросил, куда делся наставник, но Лекс уверил, что отпустил его к друзьям. Сканд решил, что Тиро удрал на какую-то попойку, и одобрительно хмыкнул.

— А ты не хочешь сходить в театр или в гости? — Сканд обласкал взглядом рыжика, — в театре сегодня опять показывают про пиратов, но они несколько изменили сценарий, говорят, стало еще смешнее, чем было.

— Нет, я устал и хочу поспать в тишине и спокойствии хотя бы одну ночь.

Лекс постарался мило помахать ресничками и, похоже, перестарался. Сканд перепугался, что ему опять было плохо, поэтому пришлось уверять, что все в порядке, просто он действительно хочет спать, «а не как обычно бывает»… и при этом со значением поерзал попой по скамейке. Сканд сразу отодвинул от себя тарелки, подхватил на руки милого, уволок в спальню и, бережно раздев, завернул в покрывало. Лекс, вдруг оказавшись на кровати, даже немного растерялся — вот так просто взять и заснуть? И даже без поцелуев и обнимашек? Но вскоре усталость взяла свое, и он легко провалился в сон.

А вот проснулся он не как обычно, от чириканья за окном летающей мелочи, а от самого шикарного минета. Лекс даже заорал под конец от удовольствия. Сканд оказался гением не только в поцелуях… и это безмерно радовало! Но вот порадовать ответным м-м… действом как-то не хотелось, все же, комплексы из прежней жизни все еще давали о себе знать, порой в самый неожиданный момент. Поэтому пришлось сразу перевести стрелки на что-нибудь другое, например, на Тургула и Бэла. Лекс постарался трогательно рассказать Сканду, как тяжело Бэлу, и что надо обязательно поговорить с Тургулом, чтобы тот не портил нервы единственному человеку, который за него сражается, причем, совершенно бескорыстно!

Обиделся Сканд или нет, было непонятно, но он живо отозвался в желании помочь этой парочке. Пока Лекс собирался с духом, чтобы сползти с кровати, Сканд уже выскочил из спальни. На кухне сидел удивленный Бэл, перед ним дымились две тарелки с кашей, но он не возвращался к себе и перепуганно хлопал глазами. Когда Лекс пристал к нему с вопросами, он сразу сознался, что перестал опаивать Тургула успокоительными. И тот уже ночью пылал гневом, поняв, что «проспал» несколько суток, и лишь появление Сканда прервало поток его ругательств и оскорблений. Сканд рыкнул на Тургула и выставил Бэла из комнаты, велев принести каши на завтрак, и вот сейчас он не знает, идти в комнату или подождать, пока Сканд выйдет?

— Пошли вместе!

Лекс подхватил одну из тарелок и первым пошел в комнату, где раньше спали его ученики, но сейчас жили только Тургул и Бэл. Оставшаяся троица до сих пор спала в казарме вместе с воинами, которые шли на поправку в доме Сканда. Муж сидел на кровати возле Тургула, и когда увидел, как в комнату вошли Лекс с Бэлом, сразу встал и открыл настежь окно, впуская свежий воздух и солнечный свет. Тургул выглядел пристыженным и на его молодой розовой коже был ярко-красный румянец…

— Бэл, прости меня, — Тургул виновато закусил губу и сделал виновато бровки домиком, а Бэл уронил тарелку с кашей из ослабевших рук. Тургул виновато покосился на горячую горку каши на полу и продолжил, — я все понял и буду очень послушным. Вот увидишь! Я очень благодарен тебе за помощь и надеюсь, ты не держишь на меня зла за все те плохие слова, что я говорил. Я так на самом деле не думал, я просто хотел, чтобы ты бросил меня и был свободен от обязательств… Прости меня, я был таким эгоистом!

У Бэла подкосились ноги и он сел бы сверху на рассыпанную кашу, если бы Сканд не подхватил его под локоть и не усадил на соседнюю кровать. Только вот Бэл этого не заметил, он, похоже, был в шоке. Сканд похмыкал, привлекая к себе внимание, и когда Бэл перевёл на него потрясенный взгляд, сказал:

— Вы бы это… — Сканд провел рукой по волосам, подбирая слова, — займите свободную комнату в доме, не пристало центуриону первого легиона ютиться в каморке вместе с женихом. Будьте гостями в нашем доме, ну, пока Тургул свой дом не купит… А ты мне тут это… — Сканд угрожающе помахал пальцем на Тургула, — ну, в общем, ты меня понял…

После этого Сканд подхватил за локоть растерянного Лекса и практически выставил его из комнаты Бэла. Лекс едва успел поставить вторую тарелку с кашей на ближайшую кровать. Лекс молчал, пока они не вошли обратно под крышу кухни, и когда стало ясно, что Бэл не услышит их разговоров, сразу набросился на Сканда с вопросом, что такого он ему сказал.

— Ничего такого, — пожал плечами Сканд и уселся во главе стола, — просто рассказал ему примерно то же, что ты вчера сказал мне. Мол, боги посылают людям испытания и уравновешивают в жизни победы и поражения. И прежде чем ругать богов, может, стоит подумать, почему тебе выпало такое испытание? Тургулу повезло встретить такого преданного младшего, он боролся за его жизнь и не дал добить, когда врачи говорили, что будет лучше прервать мучения. Но он поверил в его силу и взялся помочь и выходить, когда ему так тяжело. И что Тургул делает в ответ? Оскорбляет и проклинает, и все для чего? Чтобы оттолкнуть и заставить уйти, а как же тогда разговоры о семье? Получается, что он бы бросил Бэла умирать, когда была бы возможность помочь? Тогда, получается, он врал, когда говорил, что любит и готов создать семью. Что такое семья без ответственности друг за друга?

Ты вот тоже не бросил меня и выхаживал, когда врачи сказали, что мне осталось жить пару часов. И я тебе за это очень благодарен. Поверь, я тоже не брошу тебя в тяжелый момент и буду рядом. А Тургул, получается, готов сам помогать, но не принимать помощь от мужа? Может, его испытание от богов именно в этом и заключается: понять на своей шкуре, что значит быть слабым и полностью зависеть от воли другого человека. Может, боги хотят, чтобы он, когда станет старшим в семье, не вел себя с младшим, как с говорящим ящером, а как с равным себе по силе человеком? Может, Тургулу надо перестать думать только о себе и своих страданиях и боли и подумать, как помочь в этой ситуации Бэлу? Стать наконец старшим и начать заботиться о будущем муже.

— Ты, оказывается, такой мудрый, муж мой! — Лекс посмотрел на Сканда с восхищением, — ты нашел очень правильные слова и достучался до Тургула. Я так тобой горжусь!

— Да… — Сканд довольно ухмыльнулся и пододвинул к себе тарелку с утренней кашей, — в семье надо уметь заботиться друг о друге и делать приятно. Это очень важно, чтобы хорошо было обоим, а не только одному…

Лексу почему-то показалось, что Сканд сейчас говорит о минете, который так и не получил от него, и задумался. Ну да, получать и дарить надо с одинаковым удовольствием, он как-то незаметно для себя перешагнул один рубеж и получает от этого удовольствие, но вот взять чужой член в рот для него стойко ассоциировалось с унижением и позором. В прошлой жизни он бы предпочел потерять все зубы и получить сотрясение мозга, но не…, а в этой жизни Пушан только подтвердил, что удовольствия в этом получить невозможно… но только Сканда никто не заставлял, и он, было видно, явно получал удовольствие от того, что делал…