Я начал выжигать руну в том месте, где дерево было наполовину спилено. На это ушло несколько часов, и, когда я завершил работу, положил туда камень маны из Места Силы, который быстро впитался в руны.
— А теперь иди, и пусть кости убийц станут тебе силой, что позволит восстановить лес.
В этот момент рана на теле кедра заросла, и дерево дрогнуло, а затем кедр поднялся из земли и пошёл к куче трупов. И словно курица-наседка, кедр взошёл и сел на эту гору трупов. Корни, словно куполом, накрыли тела, которые, как и мана, и остатки душ, станут пищей для дерева.
— Жуть-то какая. Теперь понимаю, почему тебя другие друиды не любили, — ко мне подошёл Ли, и выглядел он вполне спокойно.
— Поэтому они сдохли, а с ними и их леса, — фыркнул я в ответ и кинул взгляд на кедр. Он постепенно опускался, вдавливая человеческую массу в землю.
Ну, так казалось. На самом деле дерево выпивало людей досуха и росло. А затем оно начнёт поглощать срубленные деревья и вырастит новые.
— Из него случайно энт не появится? — поинтересовался Ли.
— Может, и появится.
— Серьёзно?.. — опешил китаец,
— Серьёзно. Но ему не хватит маны на что-то серьёзное. Так что считай, что это будет энт «на минималках». Он сможет управлять лесом вокруг себя, но на многое его не хватит.
— Понятно, беззащитный садовод?
— Да, — кивнул ему и направился к лежавшему тут ружью. Неплохое.
Найдя, что тут ещё осталось после людей, а именно бензопилы, оружие, боеприпасы, которые нашёл в машинах, и прочее ценное, собрали в мешки и, соорудив волокуши, пошли к Занн.
Но даже несмотря на возмездие, настроение у меня было паршивое. К счастью, Любава быстро его подняла вкуснейшим поздним обедом.
Остаток дня я готовился к суду. Читал, смотрел видео и делал звонки. И вот мы оказались в Ленинском районном суде города Малосибирск.
Под «мы» я имею в виду себя и старосту Рыбкино. Звали его Воронцов Леонид Павлович. Худой мужчина сорока лет надел очки и имел при себе папку документов. Я тоже имел папку.
Также с нами были детишки, чью собаку я спас, их отец, бабушка, живущая напротив, и ещё парочка человек.
И вот, сидим мы на стульях в левой части зала. Перед нами стол судьи, трибуна для выступления, ну и стулья в правой части зала, на которых сидят восемнадцать «пострадавших». Все в гипсе, даже те, на ком ещё позавчера его не было. Лица бледноватые, глаза мутноватые. И нет, это не из-за пчёл, просто людей чем-то напоили.
С ними их адвокат, который общался с тремя, на вид самыми адекватными. Также здесь были прокурор и секретарь суда.
Первым слово взяла секретарь и объявила о начале дела под таким-то номером. Я даже не стал запоминать его. Да и судья выглядел не очень заинтересованным. Также секретарь описала, в чём суть дела.
— Ласточкин Иван Олегович, вам понятно обвинение в причинении тяжкого вреда здоровью группе лиц, — кивнул судья на восемнадцать человек, — совершённое второго февраля две тысячи двадцать седьмого года?
— Серьёзно? Я, по-вашему, покалечил восемнадцать человек?
— Признаёте или нет? — с недовольством в голосе спросил судья.
— Нет, я не признаю своей вины. Всё это фарс и фальсификация.
Судья проигнорировал мои слова, и в дело вступил прокурор, зачитывая показания потерпевших. Они — совершенно невинные люди, к которым вломился злой я и начал избивать их. Те даже сопротивления оказать не могли, ибо были сонные и уставшие после тяжёлого трудового дня.
Потом подоспели соседи, на которых я набросился и избивал, пока они едва ли не по одному приходили на шум. В итоге все они были покалечены, из-за чего более не могли работать и бла-бла-бла.
— У меня шесть детей, как я буду их кормить? — красноречиво говорил один из пострадавших. — Мне больно ходить, постоянная боль в груди, и поднимать что-то тяжелее двух килограмм я не могу, ведь это причиняет мне сильную боль!
— Значит, никакой собаки не было? — спросил я, когда мне дали право голоса.
— Была собака! Она напала на нас!
— Но в ваших показаниях ничего об этом не было… — удивлялся я.
— Господин Исматов Алишер Юсуфджонович немного ошибся, — вмешался адвокат. Их адвокат…
— А? Да, прошу прощения, голова плохо работает… — согласился Исматов.
— Тогда позвольте рассказать, как всё было на самом деле, — продолжил я и высказал свою версию событий, после чего выступили староста и свидетели, включая детей.
— Также добавлю, — заговорил староста, — что на всех свидетелей оказывалось давление с требованием не посещать суд, иначе «будут тяжёлые последствия». Прошу внести это в дело.
— У вас есть этому доказательства? — спросил адвокат.
— Фиксация входящего телефонного звонка, — ответил староста, и адвокат ухмыльнулся. Но ухмылка тут же пропала с его лица. — А также видеофиксация. Позвольте воспроизвести видео?
— Позволяю, — согласился судья, и мы услышали грамотную речь, явно носитель языка, ну и угрозы. Не грубые, а спокойные, оттого ещё более действенные, ведь часть свидетелей отказались приходить.
— Это может быть монтаж или подделка, — возразил адвокат.
— К сожалению, у нас не было времени на экспертизу, ибо звонок был осуществлён сегодня утром, но мы её обязательно проведём, — вмешался я.
Судья, к моему удивлению, согласился со мной, и мы перешли к изучению доказательств. Было оглашено медицинское заключение, и там сотрясения, переломы, повреждения внутренних органов и многое другое.
— Прошу прощения, но я занимаюсь медициной и с уверенностью могу сказать, что эти люди не выглядят, как описано в заключении, — вмешался я.
— А у вас есть медицинское образование? — ехидно поинтересовался адвокат, и прокурор ответил:
— Нет, Иван Олегович учился на юриста. Медицинского образования и лицензии на оказание медицинских услуг у него нет.
— Тем не менее, это не мешает мне учиться на основе рекомендуемой министерством образования литературе, — возразил я. — Скажу ещё одно. И это важно, ведь очень похоже, что «пострадавшие» отравлены. И очень сильно. Возможно… это даже смертельно.
Я улыбнулся, а «пострадавшие» выпучили глаза, и у всех них резко заболело сердце. Что ж… Пора прекращать этот фарс.
Глава 10
— Иван Олегович, это угроза? — спросил меня адвокат «пострадавших».
— М? О чём вы? — посмотрел я на него. — Это лишь медицинское заключение. Вас недавно насекомые не кусали?
Восемнадцать ужаленных пчёлами мужчин начали бледнеть от осознания того, кто стоит за «странным» делом. Ну и, вероятно, тут же вспомнили про двух товарищей, которые померли от этих самых укусов.
— Вы на что-то намекаете, Иван Олегович? — поинтересовался прокурор, который нахмурился.
— Знаете, меня недавно пчела ужалила, пока в лесу гулял. Нехорошая какая-то пчела. Я сразу же заболел. Думал, помру! Но нет, смог подобрать себе лекарство.
— Это шантаж? — у того брови полезли на лоб.
— Вы о чём? Я просто посоветовал людям обратиться к врачам. Если они, конечно, доживут до окончания суда…
— Попрошу вас воздержаться от подобных высказываний, — сказал судья и потребовал не отвлекаться. Ну мы и не отвлекались, а предоставили полный список обид жителей Рыбкино и жалоб на «пострадавших».
Они уже были приобщены к делу, так что всё было в наличии. Секретарь зачитала всё это, что заняло немало времени.
— Также хочу добавить, что многочисленные жалобы, направленные участковым, были проигнорированы и утеряны. Участковый Петров Пётр Евгеньевич пытался в этом разобраться, но его быстро заткнули. Очевидно, что наниматель «пострадавших», а именно Агро-Сиб-Холдинг не желает ухудшения и без того подмоченной репутации. Так что всеми силами… — говорил я, но был перебит.
— Протестую, — вмешался адвокат. — Это лишь домыслы и клевета.
— Теперь всё стало понятнее, — улыбнулся я ему.
— Протест принят, — вмешался судья. — Иван Олегович, попрошу воздержаться от теорий заговора. А насчёт жалоб… Судом будет направлено заявление в полицию.
