Барышня с подвохом или любовь дело тонкое (СИ) - Ос Ксения

Понимающий ситуацию Алекс, сглотнул судорожно и кивнул растеряно.

— Что же делать теперь? Ты же уже придумал, как все провернуть? — спросил он, намеренно отстраняясь от решения и взваливая проблему на старшего брата.

Иван, вспомнив, что так же Александр поступал и в детстве, покачал головой неодобрительно.

— Ждать, — сказал он твердо, — учитывая, что боярыня Иворова уходит и приходит когда ей вздумается, у девицы имеется козырь в рукаве — видимо она умеет передвигаться на большие расстояния незаметно, что на руку нам. Очень бы не хотелось втягивать эту личность в царские дела, но, судя по всему, как ни крути, а о помощи ее просить придется. А еще и информацию о том, что в стране и во дворце сейчас творится, узнать не мешало бы. Так, что ждать будем, дорогой братец, больше нам пока ничего и не остается.

Алекс задумался, расслабился, обрадовался, что никаких решений и действий сейчас от него не ждут, и заметно оживившись, закивал головой согласно.

— Точно, меня-то она вытащила из дворца, даже не смотря на внутреннюю защиту, значит и внутрь провести сумеет, — хлопнул он ладонью по столу в азарте, — ну, братец, ну молодец. Замечательно придумал.

Иван посмотрел на развеселившегося брата и криво усмехнулся.

— А еще она должна мага тёмного для снятия проклятия найти, — пробормотал тихо, но был услышан братом.

— Ладно, значит, ждем, а потом просим помощи у Надежды Константиновны, — подытожил Александр и, резко растеряв игривость, посмотри внимательно на брата, — только ты это, немного вежливее с ней будь, — попросил на полном серьезе. — Барышня Иворова непростая конечно, пронырливая, но не дура и не плохая. Не надо обижать ее.

Иван, делавший в это время глоток из чашки, закашлялся, подавившись отваром. Ого, повеса и балбес — брат, привыкший потакать лишь собственным интересам, позаботился о чьем-то комфорте кроме своего? Неожиданно! Неужели избалованный царский отпрыск повзрослел? Мужчина посмотрел брата удивленно и внимательно, но тему развивать не стал и кивнул.

— Посмотрим, — пообещал он неопределённо, — сначала нам девицу дождаться надо, а там посмотрим, кто и кого обидеть попытается.

29. Признание главенства

В себя Надежда пришла от тихого, но эмоционального шёпота. Спорили двое.

— Ты зачем ездил, если не смог защитить Надежду Константиновну? — сердито вопрошал знакомый девичий голосок, — у нее же теперь полное истощение. А если бы она умерла? Вы о чем думали, когда оставили ее наедине со стихиями?

Послышалось сопение и второй, мужской голос, слишком звонкий для взрослого мужчины, выдохнул и забубнил недовольно.

— А что мы сделать могли, если у нее новая стихия открылась? Ты бы видела, какой там ледяной ад творится теперь. Добрыня почти час огнем проход выжигал, чтобы из комнаты достать ее. Там как в снежной пещере — один лед и сугробы по шею. Мы даже этих бояр нашли с трудом, так выдолбленные ледяные статуи в родовые поместья и отправили. Эх, что же теперь буууудееет, — протянул он озабоченно, — как бы нам теперь мстить за смерть глав родов не начали.

Олька, а эта была именно она, фыркнула пренебрежительно и прижала прохладную ладонь ко лбу Надежды.

— Вроде, жар спал, значит очнется скоро, — сказала она с облегчением через некоторое время, поворачиваясь к Митьке, — а насчет мести… не думаю, что кто-то решится, после того как увидел результат нападения. Побоятся связываться, да и вообще не до нас им теперь — похороны на носу, да и ритуал признания новых глав рода затянуться может. Так, что, если и решатся, то не теперь. Вот Надежда Константиновна проснется, и уладит все как надо, а нам лишь ждать остается.

Митька, несмотря на заверения, что все наладится, вздохнул расстроено.

— Хорошо тебе говорить, — буркнул он недоверчиво, — а там, между прочим, пол этажа заморожено и таять не собирается. Работники второй день лед откалывают и за забор таскают, чтобы завод не залило. Даже не знаю, чего она так взбесилась — ну подумаешь, покричали немного…

Договорить мальчишка не успел. Надежда, до которой информация доходила немного с опозданием, охнула, втянула в себя шумно воздух и открыла слезящиеся от яркого света глаза.

— Не поняла! Что значит, работники второй день лед таскают? — выдохнула хрипло, — сколько же я тогда валяюсь здесь?

Суета поднялась страшная. Первым делом, Олька выпроводила обрадовавшегося Митьку и, отпихнув спящего рядом с хозяйкой и делящегося силами Тимоху, магическим зрением осмотрела Надежду.

Как только лекарь объявила, что здоровью главы рода ничего не угрожает, комната мгновенно превратилась в проходной двор.

Сначала, к Надежде проскочила радостная Лиля, притащив за руку довольного, перемазанного после посещения псарни Алексея. Следом за ними заглянула Любаша Вольская со ставшей серьезной и несколько отстраненной после проявления дара Анечкой, а потом пошли и все остальные.

Немногословный Добрыня постоял немного, улыбнулся редкой, но такой солнечной улыбкой и, оттеснив служанку, притащил девушке восстанавливающий силы отвар со свежей, еще теплой булочкой. Да, выросший, ставший крупным и симпатичным парень, на которого засматривались не только молодые девушки, но и старшие служанки, так и остался несколько замкнутым, но тем больше драгоценной казались его шедшие от всего сердца, поступки и забота.

Такой любви и положительных эмоций деятельная и несколько зачерствевшая в вихре дел и проблем, Надежда, не испытывала очень давно, а потому выглядела несколько растерянной и рассеянной.

Наконец, под предлогом отдыха для подопечной, Олька догадалась разогнать всех гостей и девушка, не привыкшая к такому повышенному вниманию, выдохнула с облегчением.

— Ну и напугала ты нас, — нервно пожурил племянницу, оставшийся в комнате Петр Васильевич, — разве можно так выкладываться? Разве тому я тебя учил?

Надежда пожала плечами и криво усмехнулась.

— Сама не ожидала от себя, — призналась раздраженно, но тут же нахмурилась, — я же только припугнуть планировала, а получается, насмерть заморозила, да? — спросила напряженно, — совсем плохо помню происшедшее, словно мной руководил кто-то как марионеткой.

Пётр Васильевич вздохнул, пожевал губами, и посмотрел строго на девушку.

— Стихии, особенно воздушные, часто непредсказуемыми бывают, их особенно сильно контролировать надо, а первый выброс тем более смертоносен. Но не вздумай жалеть себя, а тем более винить, — рявкнул уверенно, увидев сникшее лицо и опустившиеся плечи подопечной, — раз сделала так, значит, эти выводки заслужили свою судьбу, а с ветром еще научишься договариваться — не ты первая.

Надежда вспомнила, что творилось в голове у Еропкина, и кивнула согласно.

— Заслужили еще как, — сказала тихо, — только проблема в том, что я не убийца по натуре. Ты знаешь, какие ужасы мне снятся по ночам?

Наставник посмотрел на девушку сочувствующе и внимательно, а потом криво, невесело улыбнулся куда-то в сторону.

— Такова ноша главы рода, — усмехнулся грустно, — думаешь, я просто так даже примеряться на эту роль не стал? Нет. Дело в том, что Глава это не только добрый дядя или как в твоем случае тетя, что указывает, как другим поступать и плюшки, в случае хорошо выполненной работы, подопечным раздает. Нет, он является лидером, что и карать и наказывать и даже, если понадобится, убивать должен уметь. Это не сказки и не для красивого словца сказано, что родовой кристалл самого достойного выбирает. Понятно, что в приоритете первый круг наследников от законной жены и те, кто сильным родовым даром обладает, но я знаю случаи, когда главой рода становился сын наложницы второго, а то и вовсе один из родственников дальнего круга. Потому наследников и воспитывают отдельно, да магию усиленно развивают, чтобы власть в побочные ветви не ушла.

Петр Васильевич вздохнул, а Надежда, вспомнив свое специфическое принятие главенства, передернула плечами, словно от холода.