Культивация рунного мастера 5 (СИ) - "Ленивая Панда"

Он посмотрел на то, что осталось от Борги.

Две половины огромного тела лежали в расширяющейся луже крови. Каменная кожа Титана, которой гигант так гордился, оказалась бесполезной против накопленного импульса. Ни родословная, ни территория, ни десятилетия тренировок — ничто не помогло.

Джино подошёл ближе.

Глаза Борги всё ещё были открыты. В них застыло удивление — он умер, так и не поняв, что произошло. Как практик Облака смог пробить защиту Протозвезды? Как этот мальчишка накопил столько энергии? Откуда взялась сила, способная разрезать живой гранит?

Эти вопросы так и останутся без ответа.

Глава 114

Джино опустился на одно колено, тяжело дыша. Руки подрагивали от остаточного напряжения, мышцы ныли после чудовищного давления территории Борги. Он посмотрел на разрубленное тело гиганта и медленно выдохнул.

Повезло.

Если бы не прорыв, создавший взрывной приток энергии в эфирный сосуд, действие рун неразрушимости закончилось бы после первого удара Борги. Может, после второго. Не больше. И тогда прохождение лабиринта завершилось бы прямо здесь, в этой пыльной комнате, вместе с его жизнью.

Джино провел ладонью по нагруднику. Металл был холодным, без единой вмятины. Руна сработала идеально, но только потому, что золотистая энергия из кристалла лилась в него непрерывным потоком, компенсируя безумные траты.

Борга был силен.

Намного сильнее, чем Джино ожидал от обычного практика протозвезды.

Воспоминания о городских стражах Луноцвета всплыли в памяти. Те, кто стоял на Стене, защищая город от химер. Формально они тоже находились на ступени протозвезды. Но по сравнению с Боргой они казались бледными тенями, разбавленными копиями настоящих воинов.

Практики Золотой Эпохи были другой породы. Более благоприятной для культивации, со множеством еще не утраченных знаний, и выкованной в мире, где солнце еще светило, а человечество правило большей частью Муэрто.

Может быть только сверхнового поколения могли соперничать с практиками ушедшей эпохи по чистой силе и боевому мастерству, находясь на той же ступени культивации. Такие как Лориан или Валериан. Хотя Джино не видел их в полную мощь, поэтому судить было сложно.

Джино поднялся на ноги, чувствуя, как колени протестующе заныли.

Позади, в дверном проеме, Лиара висела в путах. Ее лицо застыло в странном выражении, где удивление смешивалось с чем-то похожим на ужас. Губы приоткрыты, глаза широко распахнуты.

Она смотрела на него так, будто увидела нечто невозможное.

— Что за технику ты использовал в конце? — голос сорвался с ее губ быстро, почти задыхаясь. — Как ты разрубил его тело? Каменная кожа Титана считается одной из сильнейших защит среди родословных! Даже практики на целую ступень выше с трудом пробивают ее! А ты…

Джино не стал отвечать.

Вместо этого он повернулся к разрубленному телу Борги и поднял руку. Черная энергия потекла из его ладони тонкими нитями, протягиваясь к остывающим останкам.

Лиара замолчала на полуслове.

Кровь начала двигаться.

Она вытекала из разрубленного тела медленно, будто нарушая законы физики. Красные струйки поднимались вверх, собираясь в воздухе под невидимым давлением эфирной энергии. Джино управлял потоками, направляя их к одной точке.

Шар формировался постепенно.

Сначала размером с кулак, потом с голову, потом еще больше. Кровь Борги была густой, насыщенной энергией родословной Каменного Титана. Она переливалась темно-красным, почти бордовым цветом, и от нее исходило слабое давление.

Лиара смотрела на это, и ее лицо медленно бледнело.

Рот приоткрылся шире. Пальцы сжались в кулаки, насколько позволяли путы.

— Тебе повезло, что подвернулся Борга, — сказал Джино, не оборачиваясь. Его голос звучал ровно, почти безразлично. — Иначе ты бы прямо сейчас приступила к своей роли донора.

Лиара сглотнула.

Звук был громким в тишине комнаты.

Она хотела что-то сказать, может, возмутиться или оправдаться, но слова застряли в горле. Шар крови над телом Борги продолжал расти, и каждая новая струйка, присоединяющаяся к нему, напоминала ей о том, что ждет ее в будущем.

Ей действительно повезло.

Пока.

Джино закончил извлечение крови и опустил руку. Шар висел в воздухе, размером с торс взрослого мужчины. Этого должно хватить надолго.

Он снял наплечники. Потом нагрудник. Потом поножи и наручи. Разложил доспехи на полу перед собой и достал меч из ножен.

Черная энергия вспыхнула на кончиках его пальцев.

Лиара наблюдала, как он провел ладонью по поверхности доспехов. Руны, нанесенные ранее простой эфирной энергией, начали тускнеть под воздействием его воли. Линии размывались, узоры распадались на составляющие элементы, а потом исчезали совсем, будто их никогда не было.

Стирание заняло несколько минут.

Когда Джино закончил, доспехи и меч лежали перед ним чистыми, без единого следа прежних начертаний.

Он поднял руку к висящему в воздухе шару крови.

Тонкая струйка отделилась от основной массы и потекла к его пальцам. Кровь обволокла кончики, образуя плотный слой темно-красной жидкости. Джино опустил руку к нагруднику, достал кисть и начал чертить.

Его движения были быстрыми, но при этом плавными. Руна памяти на тыльной стороне ладони мерцала тускло, направляя мышечную память. Кисть скользила по металлу, оставляя за собой кровавые линии. Узор рунного слова «Неразрушимость» формировался с пугающей скоростью.

Лиара смотрела на это, и в ее глазах медленно нарастал ужас.

Кровь.

Он чертил руны кровью врага.

Это была демоническая техника. Запрещенная практика, о которой старейшины ее клана рассказывали только в предостерегающих историях. Практики, которые шли по неправедному пути, использовали кровь жертв для усиления своих техник. Они приносили людей в жертву темным силам, купались в крови, пили ее, начертали ею проклятые руны.

И этот юноша…

Он спокойно делал то же самое, будто это была самая обычная вещь на свете.

Неужели в Темной Эпохе времена стали настолько ужасными, что демонические практики процветают открыто? Неужели человечество пало так низко, что использование крови для культивации считается нормой?

Мысли метались в ее голове, наталкиваясь друг на друга.

А Джино продолжал чертить.

Рунное слово на нагруднике засветилось. Не обычным золотистым светом, которым сияли руны начертателей ее эпохи. Кроваво-черным. Густым, поглощающим окружающий свет, будто сама тьма обрела материальную форму.

Он перешел к наплечникам. Потом к поножам. К наручам. К мечу.

На каждом предмете появлялись новые узоры, пульсирующие зловещим сиянием. Джино начертил «Неразрушимость» на доспехах, «Проникающий импульс» — на мече.

Лиара не знала рунных слов Джино, но поняла, что это были те же рунные слова, что были раньше. Но энергия в них была другой. Более плотной и качественной. Лиара чувствовала это даже на расстоянии, даже сквозь путы, блокирующие ее собственную энергию.

Эти руны были сильнее прежних.

Намного сильнее.

Джино закончил последний штрих на клинке меча и выпрямился. Кровь на его кисти исчезла, впитавшись в начертания. Шар над телом Борги уменьшился примерно на четверть, но все еще оставался внушительным.

Он осмотрел свою работу, кивнул себе и начал надевать доспехи обратно. Застегнув последний ремень на нагруднике, Джино повернулся к ней.

Его фиолетовый платок слегка колыхался от остаточных потоков энергии в комнате. Лицо оставалось спокойным, почти безразличным. Он подошел к дверному проему, где она висела в путах, и поднял руку.

Лиара инстинктивно сжалась, готовясь к удару или еще чему похуже.

Но Джино просто коснулся рунной формации, удерживающей ее.

Энергетические оковы мигнули и растворились.

Лиара упала.

Ее ноги, затекшие после долгих месяцев в подвешенном состоянии, подогнулись под неожиданной тяжестью собственного тела. Она рухнула на каменный пол с глухим звуком, едва успев выставить руки вперед.