Новая жизнь. Вожак шайки (СИ) - Белов Иннокентий

Я могу, конечно, выйти из своего невидимого состояния и так убить обоих воинов, но, решаю не баловать их честной схваткой. Раз здесь не обнаружено понижения полученных процентов при использовании ловушки, не стоит и рисковать излишне, меткий бросок ножа в глаз и я могу не заметить сразу.

Да и что-то похожее на магию хорошо бы потренировать в реальном бою побольше. Кто знает, как она тут качается, может, на начальных уровнях этого вполне хватит.

Поэтому обрушиваюсь на ближнего воина, похоже, начальника группы с мощным ударом мечом наискосок в район шеи, повыше дорогой кольчуги и сразу же перескакиваю к другому, не давая ему понять, откуда появился меч и суровый мужик, работающий им на неуловимой глазу скорости.

Его я так же бью по шее, только он попробовал убрать голову и наткнулся именно ей на сокрушительный удар, после чего уже можно не добивать, настолько глубоко вошло лезвие в череп и там застряло.

Все, рядом больше никого нет, оба пораженных моей рукой воина уже на пути в свою заупокойную страну. Я отпускаю меч и подхватываю копье, не хочу возиться сейчас и доставать его из черепа, пусть пока так полежит.

Шагаю к краю скалы и окликаю Норля, уже стоящего с луком на изготовку и напряженно оглядывающего скалы перед собой.

Потом вспоминаю, видя, как приятель оглядывает пустое место, откуда его зовут и выхожу на пару секунд из умения, показывая ему, что проверю сейчас участок перед площадкой и вернусь к нему.

Показываю ему похожий жест, что врагов оказалось четверо и так же поворачиваю кисть вниз, что они уже неопасны.

Глава 13 ХИТРЫЙ ХОД

За каменными языками никого не оказалось, я приблизился к первому повороту в состоянии НЕЗАМЕТНОСТИ, но, никакого наблюдателя за быстрой и бесславной погибелью лучших воинов Стражей не обнаружил.

Два дорогих арбалета кому попало не доверят, это точно, только самым лучшим воинам Севера.

Ну, может он и был, этот наблюдатель, но, уже сбежал, увидев беспощадный разгром своей группы.

Впрочем, это я уже себе нагоняю, такие хитрые хитрости от достаточно простых мужиков, не имеющих здесь никаких видимых конкурентов.

Может, это и не лучшие воины Стражей, а просто дежурная группа из сильных воинов, которую отправили разобраться с тем, что там творится на стороне Живущих. Если услышали крики умирающего, конечно. Вряд ли в таком составе пришли бы, если бы собирались только разобраться по деньгам с задолжавшими прохиндеями.

Теперь первая группа мертва или скоро совсем умрет, если Норль еще не добил свалившихся со скалы арбалетчиков.

Я возвращаюсь к краю скалы и смотрю на приятеля и лежащих под скалой стрелков, потом по очереди скидываю вниз обоих копьеносцев, вытащив и протерев меч сначала. Прихватываю арбалет из лачуги и собираюсь спускаться вниз, так и не проверив, помер Моин или еще нет. Кто его знает, сколько он так еще протянет, насчет притворяться он, безусловно, большой мастер. Уже провел нас один раз, второй такой подвиг с ним больше не случится. Поэтому возвращаюсь обратно и протыкаю ему горло, может, мы сейчас посовещаемся с товарищем и решим больше не соваться в Скалу.

Поэтому, чего лазить наверх лишний раз.

Норль перестает играть в часового и подходит ко мне, когда я останавливаюсь над обоими стрелками:

— Я их не трогал. Пусть они будут твоя добыча, чуть не подстрелили меня, гады, — и он показывает на пару качественных арбалетов, которых подобрал и отложил в сторонку, похожих на тот, который спрятан в тайнике около оврага.

Ну, мои, так мои и я наношу по контрольному уколу в шею обоим воинам, которые оказались к этому моменту еще живы, но, почти полностью обездвижены падением и теперь жизнь покидает тела, они на глазах расслабляются и становятся как-то меньше, сжимаются вместе со смертью.

— Так, еще четыре кольчуги, уже три арбалета и несколько копий с кинжалами и поясами, — подсчитываю я наши трофеи, — Да еще с двадцать болтов в обоих колчанах.

— Это уже серьезный перегруз, старина, бегать с таким добром не рекомендуется. Особенно далеко и долго, точно ни к чему нам такие испытания для тела и духа.

— Понятно, да и спать уже очень хочется, — трет глаза мой напарник, тот еще соня.

Мы выжаты, как лимон, и нам точно не стоит соревноваться в скорости и запасе выносливости с неутомимой погоней.

— Да, пора и поспать, только, много времени на это дело у нас нет. Хотя, как знать, эти красавцы могли и в погоню устремиться за разбойниками, подло напавшими на Живущих и всех перебивших. То есть, часа три-четыре у нас есть на отдых и на мародерку, пока там народ заинтересуется, куда это пропали проверяющие, — размышляю я вслух.

— Давай поспим часок и тогда начнем раздумывать, в глазах уже режет, как уксус попал, — предлагает приятель и я соглашаюсь с ним, только отвожу его в кусты в сторону от срубов и там мы устраиваемся с одеялами на отдых. Норль уверяет меня, что может проснуться в любое время и я верю ему, голова уже совсем не соображает после бессонной ночи, сплошной резни и новых знаний, полученных в Скале.

Через пару часов Норль расталкивает меня, и мы некоторое время просто лежим, прислушиваясь к окружающему миру и ничего не слышим из того, чего не должны слышать. Шумит ветер в верхушках кустов и кронах деревьев, ухают где-то рядом совы и жужжат насекомые.

Комаров, правда, нет, еще ни разу с ними не сталкивался, это большой плюс новому миру.

Потянувшись и потерев лицо, я вхожу в НЕЗАМЕТНОСТЬ и сразу же лезу по лесенке наверх. Пока приятель снимает кольчуги с тел воинов и заодно ставит вариться кашу с вяленым мясом, найденным в тюках в большом количестве.

Я сторожу наверху, он обирает тела, сматывает все трофеи в один из тюков и сворачивает его в овальный такой мешок, который уносит подальше в сторону вдоль скалы, чтобы он пока не маячил на глазах. Потом поднимается ко мне с котлом каши и мы, забравшись подальше на скалы от места спуска, откуда хорошо видно подходы к лачуге и не видно нас, неторопливо обедаем и пытаемся прийти к общему мнению по вопросу, что нам сейчас лучше делать.

Норль незамысловато предлагает уносить ноги, пока у нас есть определенная фора по времени, на что я возражаю:

— И толку то, фора есть, только, сколько она по времени — не известно. Может, уже через полчаса пара десятков крепких парней понесется за нами вдогонку и у них не будет на спине ничего висеть, кроме запаса еды на пару дней. А у нас будет и не меньше, чем килограммов по тридцать, это даже без оружия. Следы наши местные следопыты найдут и придется отстреливаться из бластеров, чтобы потянуть такую схватку. Даже, если фора окажется в два часа, мы не сможем уйти от погони. Если Стражи встанут на наш след, они за нами и через реку пойдут, будь в этом уверен.

— И будем смертельно уставшими. Мокрыми и загнанными, как суслики, да еще очень зависеть от лодки и того, как нас встретят на том берегу стражники местных ортов.

Норль молча кивает, что согласен со мной и хочет послушать, что я придумал.

— А сейчас они увидят своих покойников, уже раздетых и разутых, очень этому окажутся недовольны. Наш еще вкусно пахнущий после каши котел, теплое костровище и недавние следы ушедших отсюда троих людей. Прошло четыре часа или два, как убийцы ушли отсюда — кто это так уж точно станет определять? Когда в груди кипит ненависть и желание отомстить за своих самым страшным образом. Всего-то нужно бежать по следу и ни о чем не думать.

Норль опять важно кивает головой.

— Они все убегут в погоню и будут бежать до вечера. У наших ушедших недавно спутников есть часов шесть, чтобы добраться до реки и перебраться через нее, иначе за их жизнь я не дам и медного гроша. Впрочем, отсюда до реки в этом направлении не больше восьми километров и парни с мужиком тоже удирают со всех своих сил. Ведь они понимают, что здесь случилось что-то страшное и не хотят ответить своими жизнями за знакомство с такими, как мы, душегубами. Будь в этом уверен, у них точно пятки горят в пути и еще им нужна лодка. Ну, за четыре-пять часов как-нибудь договорятся с рыбаками или теми же контрабандистами, тут уж мы им помочь ничем не можем, даже добрым советом.