Газлайтер. Том 18 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич

Я задумываюсь над самым важным. Над плюшками, канеш. Конечно, звучит заманчиво заполучить в Легион целую когорту некромантов. А ещё это возможность выяснить, кто скрывается за Белюгой и что задумал Лич.

— Некромантов я возьму на себя, но позже, — спокойно отвечаю, глядя на короля. — По старой дружбе. Если тебе не горит, конечно. А ты можешь взять на себя разведку.

Павлинарх тут же оживляется.

— Вот это я понимаю! Вместе мы справимся. Спасибо, Данила, я знал, что могу на тебя рассчитывать!

Интриг, похоже, будет больше, чем я думал. Ну вообще красота же.

После ужина с Павлинархом я возвращаюсь в Невский замок. Жёны обсуждают последние модные идеи Камилы — возможно, теперь стиль лофт станет популярным на Боевом материк. Но у меня в мыслях совсем не декор.

Кабинет встречает привычной полутьмой, только слабое пламя камина гоняет тени по углам. Я сажусь за стол и начинаю обдумывать одну конкретную проблему. Портакл.

Портальщик окружил себя стаями чудовищ и сидит в подвале.

Гиппокрылы? Забавно. Но с ними уж справлюсь. А вот саламандры… Это уже посложнее. Хотя и они, если честно, не производят впечатления неуязвимых. Так, ходячие факелы.

Но настоящая проблема — не чудовиа. Настоящая проблема — это сам Портакл.

Этот тип — не просто кто-то из Организации. Он портальщик. А это уже серьёзно. Пока портальщики на низком ранге, они совсем слабачки. Без доспехов, без атакующих техник. Соплёй пришибить можно. Но когда они растут… вот тут становится весело.

Высшие Грандмастер-портальщик — это ходячая катастрофа. Если дать такому разгуляться, он будет творить хаос с такой лёгкостью, с какой я вызываю Ломтика из тени. Даже Ратвер вряд ли смог бы его одолеть. А ведь Ратвер — это тебе не мелочь пузатая. Он считается одним из сильнейших в Организации.

В лобовую на Портакла идти? Нет, мне с ним не справится. Надо оценивать свои силы разумно

Здесь нужна тонкость. Дипломатия. А лучше — игра на страхах. Потому что Портакл, при всей своей магической мощи, трус. Знатный трус.

Я барабаню пальцами по столу, ловя мысли, как рыбу в мутной воде. В целом складывается неплохой план, но эту идею ещё предстоит хорошенько обдумать.

Кстати, о Ратвере. Оборотень застрял в своей пустынной передышке и, наверное, уже забыл обо мне. А это недоразумение нужно исправить.

Почему бы не отправить к нему Ледзора? Морхал уже давно просил достойного противника. Даже не просто достойного, а чуть сильнее его самого. Но не настолько сильного, чтобы у Ледзора вообще не оставалось шансов на победу. Тут главное — найти баланс между вызовом и реальной угрозой. Такой соперник даст Одиннадцатипалому шанс развиваться в бою, подтянуть свои навыки и, возможно, достичь следующего рана.

Решаю заглянуть к Морозову. Вхожу в его кабинет и застаю князя за мрачным листанием пухлых томов по альвийскому этикету. Заметив меня, Юрий Михайлович вздыхает и с непередаваемой усталостью выдаёт:

— Фака, мазака!

— У Змейки нахватался?

— Слышал в коридоре, — угрюмо бурчит он. — Судя по звучанию, очень точно описывает ситуацию.

Я понимающе киваю. У князя, конечно, есть телепаты, которые могли бы внушить ему все эти знания за пару минут. Но, видимо, доступ к княжескому сознанию строго ограничен. И Морозов, как истинный аристократ, решает разбираться с этим сам, упорно погружаясь в этикетную науку.

— Удачи тебе, князь, — говорю сочувственно, кивая на книжные горы.

Оставляю Морозова наедине с его мучениями и возвращаюсь к себе. Из окна балкона замечаю Айру, которая спаррингуется с Кострицей на тренировочной площадке. Заметно, что ликанка уже прилично подтянулась в рукопашке. Если так пойдёт дальше, скоро будет драться наравне со Светкой. В рукопашной, конечно. Боевая магия — это другой уровень, туда ещё расти, а у Светки настоящий талант, ее далеко не каждый Мастер завалит.

Сажусь в кресло, потягиваюсь,. И тут дверь кабинета приоткрывается, и появляется Лена.

— Даня, — мягко говорит она, входя внутрь, — можно с тобой поговорить?

Я отодвигаюсь от стола, устало потирая виски:

— Давай, —приглашающе махаю рукой.

Лена не садится напротив, как это делают все, кто хочет обсудить что-то важное. Нет, она мягко устраивается ко мне на колени, обнимает за шею и шепчет, почти касаясь губами уха:

— Лакомка очень грустит.

— Это из-за сестры, — киваю, прекрасно понимая причину. Лакомка, конечно, старается не подавать виду, держится с привычной гордостью, но наши узы с жёнами дают мне доступ ко всем их чувствам. Я ощущаю сильные всплески в настроении своих благоверных.

Лена кивает, её взгляд тревожный.

— Да. — Лена выдерживает паузу, словно подбирает слова. — А ты помнишь коктейли, которые Лакомка заготавливала для укрепления рода?

— Ты имеешь в виду препарат «Альвийский демографический рывок»? — уточняю, нахмурив брови.

— Всё ты знаешь, Даня, — хлопает глазами она, словно от меня можно было такое утаить.

— И что? — спрашиваю, начиная подозревать, куда она клонит.

— А что, если сейчас самое время? — говорит Лена тихо, но уверенно.

Я приподнимаю бровь, внимательно глядя на неё:

— Э-эм. Ты думаешь, пора?

Лена чуть поднимает голову, чтобы заглянуть мне в глаза, её голос звучит мягко, но с решимостью:

— Да. Это отвлечёт её от грусти. Ведь Ненея скоро проснётся и расскажет, как тяжело приходится её народу. Ты же понимаешь, в заточении у монахов им вряд ли хорошо. А ребёнок… ребёнок — это надежда на будущее. Он может дать Лакомке утешение.

Я тяжело вздыхаю, откидываясь в кресле. Час от часу не легче. Нет, Лена умничка, тут не поспоришь. Её слова разумны, всё логично. Но дети… Это же не просто новый виток в жизни — это огромная ответственность. Причём такая, к которой я не имею ни малейшего опыта.

В прошлой жизни детей у меня не было, и, честно говоря, я даже не знаю, с чем их едят. С другой стороны — мне не помешает компаньон. Вместе веселее. Интересно, а верхом на Золотом во сколько можно уже летать? Сразу после родов или стоит подождать пару дней? Может, для начала прикрутить к чешуе детское автокресло?

Да, время пришло. Род действительно укрепился. Жёны есть, земли тоже. Причём не только в этом мире, но и в Боевом материке. Всё выстроено для стабильности. Но впереди ещё так много работы…

Мысленно пробегаю список ближайших целей: вернуть земли Филиновых, освободить родственников Лакомки, самому достичь уровня Грандмастера. И самое главное — укрепить положение рода так, чтобы мои будущие дети жили в настоящем величии.

— Ну что ж, — говорю тихо, прижимая Лену ближе, — пора так пора.

Друзья-мазаки, Фирсову было Провидение: если вы не отожмете сердце под книгой, первое слово Данилы-младшего будет «ЛАЙК!!!»

Глава 9

Южная пустыня, Боевой материк

Ратвер сидит на раскалённых песках. Вокруг — пустыня, скучная и бескрайняя. Его массивное тело всё ещё ослаблено. Шерсть местами потускнела, словно давно не видела расчёски. Вены пульсируют, напоминая о еще не вышедшем яде.

На сухих губах Ратвера играет кривая ухмылка, полная самодовольства. Новая техника, которую он выдумал, действительно достойна аплодисментов. Превращаешься в полуволка, рвёшь из себя клочья шерсти, словно сдираешь старую шкуру, а затем мнёшь их, пока они не становятся дубовыми от магии. И вот, пожалуйста, результат: из этих слепленных клочьев получаются уродливые, антропоморфные фигуры. Кривые, плотные, словно склеенные наспех монстры. Вместо рук у них — острые, зазубренные палки.

Они вставали, как по команде, готовые к бою. И, что важнее, подчинялись его воле. Марионетки, но какие послушные.