Время наточить ножи, Кенджи-сан! 5 (СИ) - Волков Тим

Акико молчала, её глаза сузились, пока она прокручивала мои слова. Я видел, как её скептицизм борется с любопытством. Наконец она кивнула, медленно, будто принимала новую реальность.

— Если ты прав, — сказала она тихо, — то «Морской Щит» — не просто кучка психов. Это организованная группа. И они опасны.

Глаза Акико, всё ещё горящие после шока от увольнения, теперь сверкали новой мыслью. Она наклонилась ближе, её пальцы нервно постукивали по столу, и я понял, что она что-то вспомнила.

— Кенджи, — сказала она, понизив голос, чтобы никто не подслушал. — Есть ещё кое-что. Охранник Сато, Такаши, дал показания. За несколько минут до смерти замминистр с кем-то разговаривал по телефону. Он был зол, почти кричал. Такаши не слышал деталей, но сказал, что Сато упомянул что-то про «угрозы» и «похоронить проект». Я тогда не придала этому значения, но теперь…

Она замолчала, её взгляд стал острым, как лезвие. Я почувствовал, как пульс ускорился.

— Думаешь, это был кто-то из «Морского Щита»? — спросил я, наклоняясь к ней. Моя рука невольно сжала край стола.

Акико кивнула, её лицо было напряжённым, но в нём читалась уверенность.

— Возможно, — сказала она. — Если Сато ругался, это не было случайным звонком. «Морской Щит» мог давить на него. Ты сам сказал, что он проталкивал закон о промысловых зонах. Это их главная мишень — они ненавидят всё, что связано с расширением рыболовства. Может, они угрожали ему, чтобы он остановил проект. А когда он отказался…

— Они убили его, — закончил я, чувствуя, как холод пробирает до костей. Хирургический разрез фугу всплыл перед глазами, как подпись убийцы. — Мацудо мог быть их консультантом. Он знал кухню «Белого Тигра», знал, как подменить блюдо, знал о техническом входе и сломанном замке.

Акико сжала губы, её пальцы замерли. Я видел, как она прокручивает всё в голове, соединяя кусочки пазла.

— Если это правда, — сказала она тихо, — то «Морской Щит» не просто фанатики.

Я кивнул, но внутри всё кипело. Доказательства. Без её жетона это будет сложнее, но я знал, что она не отступит. И я тоже.

— Мы найдём их, — сказал я, глядя ей в глаза. — Но, Акико… — я замялся, чувствуя, как тревога сжимает грудь. — Без полномочий ты рискуешь. Если они узнают, что ты копаешь, они не остановятся на угрозах.

Она усмехнулась, но в её улыбке не было радости — только стальная решимость.

— Пусть попробуют, — ответила она. — Я не для того пробилась в полицию, чтобы отступать. Мы найдём убийцу Сато. И я увижу, как Кобаяши пожалеет, что выгнал меня.

Акико вдруг вытащила телефон, её пальцы быстро забегали по экрану. Её лицо стало ещё серьёзнее, брови сдвинулись, пока она что-то искала.

— Что делаешь? — спросил я, наклоняясь ближе, чтобы шум идзикая не заглушил её ответ.

— Проверяю «Морской Щит», — ответила она, не отрываясь от экрана. — Хочу узнать о них подробнее.

Я кивнул, наблюдая, как её пальцы мелькают. Через пару минут она хмыкнула, её губы скривились в лёгкой насмешке.

— Нашла их сайт, — сказала она, повернув телефон ко мне. — Посмотри. Выглядит, как будто его школьник на коленке собрал. Дешёвый дизайн, кривые шрифты, фотографии с пикселями размером с кулак.

Я взглянул на экран. Она была права — сайт «Морского Щита» был убогим: чёрный фон, ядовито-зелёные буквы, логотип в виде осьминога, нарисованный, похоже, в старом Paint. Но Акико уже листала дальше, её глаза сузились, когда она наткнулась на раздел с заголовком «Манифест».

— Ого! — сказала она, её голос стал тише, но напряжённей. — Целый Манифест их лидера, некого Рюдзи Като.

Она начала читать вполголоса, чтобы никто не подслушал:

— «Море — это жизнь, а человечество — её отрава. Мы, дети океана, обязаны защищать его от жадности корпораций и продажных политиков. Их дела — как яд фугу, скрытый в красивой оболочке, убивающий медленно, но верно. Мы не остановимся, пока море не будет свободным, а виновные — наказаны.»

Акико замолчала, её взгляд метнулся ко мне. Я почувствовал, как холод пробирает до костей. Яд фугу. Это не могло быть совпадением. Смерть Сато, теперь этот манифест — всё указывало на «Морской Щит».

— Они прямо намекают на фугу, — сказал я, сжимая кулаки. — Это их подпись. Рюдзи Като… кто он такой?

Акико нахмурилась, листая сайт дальше, но информации было мало — только манифест и пара размытых фото протестов.

— Не знаю, — призналась она. — Но если он их лидер, он может быть мозгом за убийством. Или знать, кто это сделал. Нам нужно найти его.

Я кивнул, чувствуя, как пазл начинает складываться. «Морской Щит» был не просто кучкой фанатиков. Они были организованы, мотивированы и, похоже, готовы убивать. Но теперь у нас была зацепка — Рюдзи Като.

Он стоял в центре заброшенного склада у токийского порта, окружённый ржавыми контейнерами, от которых пахло солью и гнилью. Тусклый свет одинокой лампы, качавшейся под потолком, отбрасывал длинные тени на лица его соратников — дюжины мужчин и женщин, чьи глаза горели смесью фанатизма и страха. Ветер с моря завывал за стенами, но внутри склада было тихо, как в могиле. Рюдзи Като поправил потрёпанную куртку, его татуировка осьминога мелькнула на запястье, и он заговорил, его голос был низким, но пробирал до костей, как холодный прибой.

— Сато был первым, — сказал он, обводя взглядом группу. — Его законы травили море, как яд фугу, спрятанный в красивой оболочке. Мы покарали его. Но «Спрут» всё ещё жив. Мураками думает, что может переиграть нас, открыть свой ресторан заново, но море не прощает тех, кто крадёт его душу.

Он сделал паузу, позволяя словам осесть. Взгляды соратников были прикованы к нему, но Като чувствовал напряжение, как треск льда под ногами. Сота Мацудо должен был стоять среди них, но его место пустовало. Мацудо, их бывший брат, едва не предал их, проболтавшись Мураками. Като вспомнил, как фанатики — его самые преданные бойцы — нашли Соту в подворотне. Като сам отдал приказ. Предатели не заслуживают пощады.

— Мацудо заплатил за слабость, — продолжил он, и его голос стал резче. — Он говорил с Мураками, чуть не выдал нас. Но море очистило его. И оно очистит всех, кто дрогнет.

Группа зашепталась, кто-то опустил глаза, но Като заметил, как молодая женщина, Ая, сжала кулаки. Её брат был близок с Мацудо, и Като знал, что она может стать проблемой. Он шагнул вперёд, его тень нависла над ней.

— Есть сомнения, Ая? — спросил он, и его улыбка была холодной, как сталь. — Или ты хочешь последовать за Мацудо?

Она вздрогнула, но покачала головой, её губы сжались в тонкую линию. Като кивнул, но мысленно отметил её — ещё одно слабое звено. Он повернулся к остальным, поднимая руку, чтобы заглушить шепот.

— Мы ударим снова, — сказал он. — «Белый Тигр» не просто ресторан. Это символ их жадности. Мы отравим их надежду, как они травят море. Новый яд уже готов, и Мураками не успеет понять, что его ждёт.

Он не сказал, что именно задумал — слишком много глаз, слишком много ушей. Но внутри Като чувствовал, как гнев и страх борются за контроль. Мураками и эта бывшая детектив, Танака, были ближе, чем он хотел бы. Он должен был уничтожить их, пока они не нашли его. Море требовало жертв, и Като был готов их принести.

В тесном кабинете Хидео Кобаяши на верхнем этаже полицейского участка пахло застарелым табаком и дешёвым кофе. Тусклый свет лампы отражался на потёртом столе, заваленном папками. Кобаяши, с его красным лицом и мятым пиджаком, сидел, сжимая ручку, пока напротив него расхаживал Хироши Танабэ, владелец «Серебряного Журавля». Его глаза горели злостью, а каждый шаг был тяжёлым, будто он хотел продавить пол.

— Кобаяши, сколько можно тянуть? — рявкнул Танабэ, останавливаясь и упираясь руками в стол. — Я сказал тебе: арестуй Мураками! Немедленно! Его «Спрут» — рассадник яда, это он убил Сато, и весь Токио это знает!

Кобаяши откинулся в кресле, его маленькие глазки сузились. Он ненавидел, когда на него давили, особенно такие выскочки, как Танабэ, которые думали, что деньги дают им власть над законом.