Жнец. Книга девятая (СИ) - Дарт Макс

— Полагаю, сам-то ты в курсе происходящего, верно? — я вперился взглядом в душу своего противника, не давая ему и шанса на то, чтобы увильнуть от ответа.

— Разумеется, — усмехнулся мужчина. — Я…

— Тогда прощай, — перебил я его, бросив в него духовный клинок.

От летящего в его сторону меча мой противник с лёгкостью уклонился, однако потратил на него свое внимание, подпустив меня вплотную. Напитанным Теневой Бурей кулаком я пробил мужчине в область живота, с легкостью пронзая его тело насквозь.

В этот же момент рядом со мной появляется Кей и, воспользовавшись тем, что глаза мужчины были распахнуты от боли и шока, сканирует его разум. Демоница знала, что искать, поэтому сам процесс прошел мгновенно.

Рядом с брошенным мной ранее клинком появляется Чайя и одним слитным движением лишает противника головы. Это произошло через мгновение после того, как я успел вынуть свою руку из дыры в области живота противника, а Кей закончила копаться в его разуме.

«Эффектно, ничего не скажешь», — подумал я, глядя на сгорающую в очищающем пламени духовного клинка душу приспешника Джона Миссурийского.

Перешагнув обезглавленное тело, я посмотрел на остальных бойцов Миссурийского, которые уже всем скопом успели войти на территорию поместья и сейчас с неверием в глазах на меня глядели.

В это же время Кей мне передавала то, что она нашла в голове командира противников. Помимо знания местоположения тайной базы Миссурийского, убитый нами мужик знал, кто из гвардейцев был причастен. Еще бы, ведь он сам отбирал людей для того, чтобы приобщить их к темным делишками своего господина.

— Зуб, — спокойно позвал я, и через мгновение рядом со мной стоял мой командир гвардии. — Тех, на кого укажет Кей в расход, остальных — в браслеты и «туда». Если будут сопротивляться, защищая своих замешанных в похищении людей товарищей, не стесняйтесь в применении силы.

Зубинин кивнул, а я с помощью Шага через Тень переместился на стену. Понаблюдать за всем сверху я решил не просто так, а для того, чтобы никто не попробовал сбежать в то время, пока мои бойцы будут заниматься остальными бойцами Миссурийского.

Удивительно, но никто из противников не стал сопротивляться тому, как решил поступить Зубинин. Мой командир гвардии не стал излишне рисковать и перво-наперво приказал на всех бойцов противника надеть наручники, блокирующие ток энергии, не забыв их перед этим разоружить. Таким образом бойцы врага не смогут причинить слишком много ущерба в тот момент, когда их соратников начнут лишать жизни. По крайней мере так подумал я, однако оказалось, что у Антона Васильевича есть свое мнение на этот счет.

После того, как на руках всех гвардейцев Миссурийского оказались надеты браслеты, то Зуб приказал их по одному вести в сторону портала, предварительно закрыв тем глаза. Сам же он встал на пути своеобразной колонны, поставив рядом с собой Кей. От демоницы требовалось лишь отсеять тех, кто как-либо был причастен к темным делишкам Миссурийского.

Но даже так Зуб не стремился линчевать замешанных в похищении граждан империи людей. Антон Васильевич отстранял их из общего потока пленных, отправляя в отдельное помещение внутри поместья, которое охранялось десятком гвардейцев.

Когда все пленные были распределены, Зубинин почесал репу и взмахнул мне рукой, чтобы я спустился. Решил удовлетворить просьбу командира гвардии и переместился к нему через Тень.

— Саня, я, конечно, понимая, что у нас тут чуть ли не священная война, но пустить под нож три десятка человек, которые сейчас собраны в одном помещении, будет как-то слишком. У меня у самого кулаки чешутся, честно, но… — напряженно произнес Антон Васильевич. — Одно дело — быть убитым в бою, и совершенно другое — быть расстрелянным без возможности защитить себя. Такое действие несмотря на то, что оно, по моему скромному мнению, имеет место быть, может вызвать волнение среди наших людей, не говоря уже об общественности. Мы тут, вроде как, твою репутацию восстанавливаем, а не усугубляем.

— И что ты предлагаешь? — уловив ход мыслей командира гвардии, спросил я.

— Подержим их у себя, а после окончания войны, когда всем станет ясно, кем является Миссурийский на самом деле, сдадим этих ублюдков властям. Пусть уже у них голова болит, как их судить и как с ними поступить, — вынес предложение Зубинин.

— Звучит разумно, но кормить три десятка глоток на протяжении месяца. Сомневаюсь, что овчинка стоит выделки, — задумчиво ответил я.

— Не думаю, что, если пленникам дать выбор, жить месяц на воде и хлебе или умереть, они выберут второе. Не так уж много они будут вытягивать из твоего кармана, Саня. Те же иномирцы уже сколько времени сидят, — неопределенно взмахнул рукой Зубинин.

— Иномирцы есть иномирцы, их можно будет продать империи, несмотря на род их деятельности, — отметил я, взглянув на напряженного командира гвардии, после чего выдохнул и произнес: — Ладно, Зуб. Пусть будет по-твоему.

Антон Васильевич облегченно улыбнулся и направился к пленникам, чтобы сделать им предложение, от которого они не смогут отказаться.

В это же время рядом со мной вышла из портала Кей и спросила:

— Что теперь?

— Вызывай своих подопечных. Они вместе с гвардейцами будут заниматься ранее оговоренными вещами, в то время как мы заскочим на огонек к Миссурийскому на его тайной базе, — кивнув, решил я. — Что-то мне подсказывает, что самое интересное нас ждёт впереди.

Глава 15

Город Ржев

Одна из центральных улиц города Ржев, где испокон веков находилось внушительное количество увеселительных заведений, никак не изменилась даже после того, как стало известно, что поместье хозяина земель пало под натиском противника.

Обычный люд, приходивший сюда для того, чтобы отдохнуть после тяжёлого рабочего дня, мог лишь пожать плечами да поднять кружку за графа Миссурийского. Он был любимчиком, однако, что может поделать обычный работяга? Ничего, только выпить за господина, желая ему скорой победы.

И вот, в одном из множества баров, расположенных на одной улице, за столиком сидело двое ничем не примечательных мужчин. Один из них вполголоса проговорил своему собеседнику:

— Этот Новиков устраивает непонятный движ, — произнес мужчина и, оглянувшись по сторонам, добавил: — Уже двое суток прошло с того момента, как он и его люди взяли поместье Миссурийского. И в течение всего этого времени гвардейцы Новикова носятся по окрестностям Ржева как сумасшедшие, отыскивая людей Миссурийского, спрятавшихся от войны. И действуют настолько безошибочно, что представить страшно. А находят беглецов в таких затаенных местах, что поверить в происходящее трудно.

— Ну-с, дружище, не нагнетай. В Ржев эти доходяги сунутся побоялись, вот и отлавливают тех, кому не удалось спрятаться в городе, теша свое самолюбие, — отвечал второй мужчина, сидящий за столом. — Меня больше напрягает то, почему Миссурийский бездействует. Помимо того, что его поместье оказалось в руках врага, так известно, что и сестра графа была взята в плен людьми Новикова.

— Думается мне, что не все так просто, и в ближайшем будущем местный владетель что-нибудь противопоставит агрессору, — предполагал собеседник.

— Главное, чтобы не стало слишком поздно, — удрученно закончил за него второй мужчина.

В этот момент громкий гул, присущий любому бару, стих. Вслед за этим послышался глухой стук закрывающейся входной двери, чем заставил мужчин перевести свое внимание на раздражитель.

В дверном проеме стоял некто, полностью закрытый какой-то странного вида броней. То ли она была настолько древней, то ли полностью состояла из артефактов — одно было ясно: ее хозяин далеко не простак.

В руках у него тем не менее была современная штурмовая винтовка, да еще и из тех, что на рынке так просто не купишь. На нагрудном элементе брони был выгравирован герб во форме щита, обвитого девятихвостой лисой. Внутри щита были скрещены клинок, внешний вид которого был знаком любому уважающему себя мечнику, и кинжал.