Да здравствует магия! 2 (СИ) - Зубов Константин

— Вот видишь, а ты не хотел меня брать! — ткнул меня локтем в бок Петя.

Я хмыкнул и снова повернулся продавщице.

— А мою куртку почём бы купила?

— Твою? Она что, с рунами?

— Лучше этой, — заявил я, снимая верхнюю одежду. — У тебя есть такой же прибор только с огненными иголками?

Прибор нашёлся, вот только толку от этого оказалось мало.

— Тыщу дам! — объявила тётка, потыкав шилом в куртку.

— Да ты чего, мать⁈ — теперь возмутился я. — Да ты посмотри, какая вещь!

— Этот прибор не всё показывает. — Продавщица пнула устройство ногой. — А вот я вижу, что руны криво нарисованы, и защита, значит, плохая.

— Ясно всё с тобой. — Я махнул рукой. — Петь, пойдём дальше.

— Полторы дам!

— Десять! — назвал цену мой друг. — И то пять из них за твою красоту.

— Да ты обалдел, что ли⁈ — заржала хозяйка. — Две, и ты сегодня у меня ночевать остаёшься.

— Согласен! — тут же повернулся к ней Петя.

— Пошли уже! — Я потянул шутника за рукав, и мы двинулись дальше.

В итоге мы пообщались ещё с пятью разбирающимися в теме продавцами, и максимум за мою куртку предлагали три тысячи, причём никто из них подобные штуки дешевле, чем за четырнадцать тысяч (и то после торга), не продавал.

В целом, если не считать некоторой обиды за то, что все замечали неидеальность узоров, мне расклады понравились.

Понятно, что на дефицитные товары цены в империи растут каждый день, да и обычные с момента моего здесь появления в магазинах прибавили в стоимости процентов пятьдесят, но даже при этом производство артефактов способно принести очень нехилую прибыль. Да и продажа тех же когтей, зубов и так далее, тоже. Если реализовывать их отдельно, получается гораздо выгоднее, чем сдавать туши целиком.

В общем, перспективы радовали. Осталось только наладить обработку и производство, ну и потом решить, как всё это реализовывать.

Разумеется, не забыли мы спросить и про пистолеты. Их на рынке никто не продавал, зато купить были готовы все, и очень задорого.

В итоге нам дали адрес магазина какого-то местного графа, который вроде как продавал подобное оружие.

Покинув рынок, мы доехали до ближайшего телефона-автомата, и на этот раз в квартиру позвонил я сам. Сначала было занято, а потом связной по имени Кирилл взял трубку.

— Это Жаров. От Снегиря или Шаповала новости есть?

— Так точно, только что с Шаповалом говорил! Записывайте адрес! Он сказал, что в течение часа, может, двух они там ждут.

— Диктуй, запоминаю.

Я выслушал связного и запрыгнул в машину.

— Гони, они нашли его!

— Вон он сидит.

Шаповал указал направление, и метрах в пятнадцати от нас я увидел в профиль знакомое лицо.

Да, это был он. Убийца Миши сидел за заставленным едой столиком в большом торговом центре.

Что ж, пришла пора решить эту проблему.

А о том, что проблема большая, я узнал ещё в Волхове, когда Денис Анатольевич Подушкин пробил номер машины и нашёл все данные о владельце в сохранившейся у него базе данных.

Дело было в том, что этот двадцатитрехлетний парень был вовсе не профессиональным наёмным убийцей или бандитом. Кем он сейчас работает, я не знал, но до появления ям был рабочим на заводе.

Его проблемой стала тяга к казино, а точнее, образовавшиеся долги. Помимо прочих, крупную сумму ещё год назад он задолжал и Литвинову-младшему. Видимо, именно пытаясь погасить этот долг, Александр Дуров и пошёл на убийство.

По большому счету мне были безразличны его мотивы, но имелось одно, а точнее, два «но».

И эти два «но» сейчас сидели за тем же столиком, поглощали жареную картошку и о чём-то оживлённо беседовали. Девочка Катя восьми лет и мальчик Федя пяти.

Брат с сестрой моей цели, и, кроме старшего брата-убийцы, у них никого не осталось.

Над неожиданно возникшей проблемой я думал постоянно, так как ни один вариант не избавлял от трудностей в будущем. Но и просто хладнокровно шлёпнуть его и оставить двух крох одних в этом опасном мире я не мог.

— Разбирайте, — произнёс Снегирь и протянул поднос, на котором лежала всякая вредная и бесполезная с точки зрения прокачки еда.

Я взял булку с сосиской и снова посмотрел на Дурова. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как мальчик и девочка, громко крича, куда-то убежали.

— Там игровая комната, — сообщил Шаповал, — минут пятнадцать точно не вернутся.

— Тогда пойдём, — сказал я и первым зашагал к столику.

Убийца читал газету и оторвал от неё взгляд, только когда я и Снегирь одновременно приземлились за его стол.

Петя и Шаповал сели за соседний, но так, чтобы их тоже было хорошо видно.

— Привет, Шурик! — широко улыбнулся я. — Как жизнь молодая?

Шурик ничего не ответил. Его будто парализовало, он стал белым, а губы задрожали.

— Что-то ты выглядишь не очень, — заботливо произнёс я и подвинул ему пластиковый стакан. — Вот, водички попей.

Будто зомби, Дуров поднял стакан и хотел из него выпить, но в самый последний момент ткнулся носом в крышку и едва не выколол себе глаз трубочкой.

Секунды две ему понадобилось, чтобы понять, что что-то не так, и наконец попить.

— В общем так, Шурик! — наклонившись вперёд, значительно тише произнёс я. — Ты сейчас живой, только потому что я не хочу, чтобы Катя и Федя остались совсем сиротами. Ты понимаешь?

Парень кивнул.

— Тогда слушай меня внимательно. — Я заговорил медленно, чтобы мои слова гарантированно дошли до находящегося в шоке убийцы. — Сейчас я буду задавать вопросы, и, если в твоих ответах хотя бы заподозрю ложь или недоговорки, ты умрёшь сегодня же. Это тоже понятно?

Быстрый кивок.

— Итак, расскажи мне в подробностях и деталях о своих отношениях с Литвиновым, о ваших договорённостях. До и после того, как ты совершил на меня покушение. Начинай.

И Дуров заговорил.

Он подтвердил те сведения, что я получил от Подушкина, рассказал о том, как к нему однажды пришёл человек с оригиналом его расписки на круглую сумму и передал слова Литвинова. Убьёшь Жарова — получишь бумагу назад. После этого посланник выдал парню инструкции с данными о том, когда я прилечу, где прописан и так далее.

Дальше было веселее. Оказывается, после того как ткнул ножом в грудь, жертва азартных игр сфотографировал меня и всё-таки получил расписку назад и уничтожил её.

А потом всплыло, что я жив.

К Дурову снова пришли и чудом не убили, но он сумел доказать, видимо, тоже живущему в Саратове посланнику Литвинова, что это не намеренный обман, а просто ошибка. Ему велели ждать дальнейших указаний.

И вчера они поступили.

— На следующей неделе должен прибыть человек! — торопливым и сбивчивым шёпотом рассказывал парень. — Насколько я понял, это профессиональный убийца! Он придёт ко мне, и я должен сопроводить его в Волхов и помочь!

Никаких сомнений в том, что он говорит правду, не было. Да и не стал бы он придумывать такую невыгодную для себя ложь. А вот меня информация заставила серьёзно задуматься.

— А вы кто? — пискнул кто-то из-под стола, и, опустив голову, я увидел белобрысую голову и испуганную мордашку Феди.

— Мы друзья твоего брата! — улыбнулся я.

— Кать, идите ещё немного поиграйте, — проговорил Дуров.

— Там других детей нет! Скукота! — Девочка надула щеки и сложила руки на груди.

— Вдвоём поиграйте! — Дуров подтолкнул обоих детей. — Если десять минут там просидите, я вам ещё по мороженому куплю.

— Хорошо!

Катя схватила братика за руку и убежала, а я повернулся к убийце.

— Скажу сразу, если со мной что-то случится, мой человек тебя найдёт и убьёт, — с максимальным внушением произнёс я. — Ты должен привезти этого наёмника в Волхов и сообщить мне. Мы убьём его, а тебя раним, чтобы было понятно, что ты не заодно с нами. Это твой единственный шанс выжить.

Про то, что собираюсь сначала хорошенько расспросить и наёмника, и связного, и вообще всех, на кого выйду, я, разумеется, говорить не стал.