Кодекс Суперзлодея (СИ) - Шилов Сергей Евгеньевич

Баллончик сую за ремень, как афроамериканец из свободного мира свой ствол, зажигалку в карман джинсов, а все бутылки открываю и перевернув, ставлю в ведро. Оно быстро наполняется, и пустая тара отправляется снова на прилавок. Огнеопасно немного, ведь бутылки мокрые от зажигайки, но, как говорил Декстер, выбирая между безопасным вождением и поеданием гамбургера за рулём, чем-то надо жертвовать.

Немного напрягает тишина. Может, все уже умерли, а монстр ушёл по своим делам?

Нет, это не монстр. Натыкаюсь на труп покупателя, лежащего в металлической корзинке на колёсиках. Его окровавленная голова замотана скотчем. Поэтому-то я и не видел кровавого следа перемещаемого с места преступления трупа.

Всё, что мне известно о монстрах Астрала, говорит, что они никогда не обматывают своих жертв скотчем. Значит, это злодей. С одной стороны, победить его сложнее, чем злобную, но тупую тварь. С другой, если удастся просчитать его управляющую идею, можно будет его удивить.

Как говорил последний генералиссимус Российской империи, «удивить — значит победить».

Медленно подбираюсь к кассе. Рядом с ней объёмное зеркало, позволяющее продавщице, не отходя от рабочего места, следить за главным, уличным входом. Я-то, на правах жильца этого скромного, десятиэтажного дома, вошёл с заднего входа.

И вот в этом кривом зеркале я вижу чёрно-белого клоуна, стоящего с канистрой бензина над лежащей в обмороке девушкой. О том, что она жива, намекал связывающий её скотч. Взятый, кстати, в этом же магазине. А вот канистру клоун принёс с собой. Как и топор, лежащий на прилавке.

С этим можно работать. Хотя если он то, о чём я думаю, то он практически бессмертен. Но идея, дающая ему это бессмертие весьма уязвима для одного знакомого мне персонажа.

Клоун-убийца, как его называют в «Суперзлодее», самом популярном журнале, посвящённом злодейской тематики Нью-Токио. Не обладает никакими особо опасными способностями, кроме одной — создаёт вокруг себя поле, блокирующие способности героев. А ещё он убивает всех, кто не понимает его шуток.

Тут со мной ему не повезло, способностей у меня никаких, если не считать воспоминаний о сериалах двухмировой давности. Но это его поле блокировать не сможет. А если и сможет, то… хотел было подумать, что не слишком расстроюсь, но понял, что лукавлю. Ибо мой план строился как раз на основе этих воспоминаний.

Ведь кто может победить клоуна-убийцу? Другой клоун, что не только понимает его шутки, но и сам может шутить так, что его не сразу поймёшь. А когда поймёшь, он уже уйдёт, оставляя следы твоей крови по белоснежному коридору Аркхема. И да, я понял второй фильм про Джокера, но принимаю только первый. Потому что во втором Джокера вообще не было, был только его сломленный носитель. Наблюдать за ним было больно. Ведь он совершенно разучился шутить.

Но сейчас мне нужен каноничный вариант. Вернее, его идея. Ибо на мой искушённый взгляд, она гораздо сильнее идеи какого-то убогого клоуна, убивающего не ценящих его отсутствующего таланта, зрителей.

И да, все злодеи в Нью-Токио, это чьи-то воплощённые идеи. Мне, как опытному, благодаря Голливуду в супергеройской тематике человеку, это сразу видно. Я даже подозреваю, что все местные злодеи, а может, даже и герои — это всего лишь тульпы. Вот сейчас и проверим.

Возвращаюсь к предыдущему стеллажу, где видел косметику, тихонько ставлю ведро на пол и беру губную помаду и зеркальце.

Пока Джей Ли не придёт в себя, он не станет обливать её бензином. Иначе потеряется большая часть того, что он считает шуткой. Зритель должен увидеть её с начала и до конца, не пропустив средний акт.

***

Девушка пришла в себя от звуков аплодисментов, как будут писать в недалёком будущем, СМИ. Но нет, очнулась она раньше, просто не подавала вида и даже пыталась контролировать дыхание, чтобы сдержать сердцебиение. Она не была уверена, может ли злодей услышать изменившийся ритм сердца и по нему понять, что она очнулась, но это оказалось единственным, что она могла контролировать в данный момент. Если удастся притворяться подольше, то, может, ему наскучит стоять рядом или кто-нибудь вызовет героев. Надежды на последних, конечно, мало, но другой не было.

И тут вдруг медленные хлопки.

Клоун поставил что-то тяжёлое на пол рядом с ней и отошёл к прилавку. Тогда-то Джей и рискнула посмотреть сквозь ресницы, не двигая больше ни одним мускулом. Единственное, что с её положения было хорошо видно, это выпуклое зеркало, в котором отражался странный человек с ярко-красной улыбкой от уха до уха.

— Поздравляю! — сказал он злодею, не прекращая хлопать. — И, если ты не заметил, я хлопаю тебе, — он перестал хлопать, — саркастически.

Стоящий к ней спиной клоун взял с её прилавка топор. Тот самый, чьим обухом он ударил её по затылку, когда она пыталась сбежать. Надо было нажимать кнопку под прилавком, — посетовала она… — Нет. Тогда бы он сразу меня убил. Но кто пришёл на помощь? И пришёл ли? Судя по разговору, он явно не герой. Может охотник или авантюрист?

— Ты правда считаешь удачной шуткой, — продолжил мистер Улыбка, — убить покупателя, положить его в корзину и пробить его как покупку на кассе? А когда продавец не оценила всей гениальности твоего плана и решила уйти с представления, не дожидаясь антракта, ты просто вырубил её? А теперь вообще собираешься сделать из неё барбекю? И что тут смешного?

Клоун, до этого медленно направляющийся к своему критику, волоча топор за собой по полу, вдруг остановился, склонив голову набок.

Барбекю? — Джей скосила глаза к поставленному рядом предмету и чуть не задохнулась от ужаса, увидев канистру.

— Позволь открыть тебе страшную правду, — продолжал неожиданный гость. — Ты не смешной. Даже то, что ты молчишь, отыгрывая мима, не спасает положения, потому как мимы со времён Древней Греции, это артисты, развлекающие низшие слои необразованного населения. А у нас тут, — пришелец развёл в стороны руки, — Япония! Здесь у каждого первого высшее образование, а у каждого второго их два. Но раз уж ты выбрал шутить в таком низком жанре, как ужас, — он поднял кверху правый указательный палец, — позволь, я покажу тебе, как должна выглядеть настоящая убийственная шутка.

— Подойди поближе. Да вот сюда. А теперь смотри внимательно, я покажу тебе, как трагедия превращается в комедию!

Говорящий быстро нагнулся, взял с пола ведро с какой-то жидкостью, и одним движением надел его клоуну на голову. Тот, некоторое время постоял так, потом отпустил рукоятку топора, отчего он шмякнулся в растекающуюся вокруг него лужу и снял ведро. Его комедийный партнёр к тому времени уже достал баллончик с лаком, зажигалку и начал декламировать стих.

Сквозь мрак грядущего былого

Маг слышит глас иной,

Меж двух миров заклятья слово:

«Огонь, иди со мной!»***

Щёлкнула зажигалка, из баллончика вырвалась струя пламени, превратив его в мини-огнемёт, и клоун-убийца вдруг вспыхнул весь, от белого парика до чёрных ботинок.

Впервые в жизни Джей Ли обрадовалась, увидев не героя, а самого настоящего злодея. Потому как никем иным улыбающийся поэт быть просто не мог. А в том, что один злодей может прикончить другого злодея, девушка ничуть не сомневалась. И пусть он это делает не из желания спасти её, а потому, что клоун не умел шутить. Но зато он его убьёт, а не поймает и посадит в тюрьму, откуда тот рано или поздно сбежит и вернётся отомстить той, изо кого он туда попал.

К несчастью, сработала пожарная сигнализация, и на молча мечущуюся по магазину горящую фигуру обрушился дождь. Он шёл секунд тридцать, но этого хватило, чтобы потушить разгорающийся в магазине пожар вместе с бегающим по нему очагом возгорания.

— Тебе не весело? — злодей с нарисованной, как она теперь видела, улыбкой, нагнулся за брошенным топором и также, как делал его прошлый владелец, не поднимая обуха от пола, со скрежетом потащил его к клоуну.

— Я понял, — он встал над дымящимся телом, которое начало ползти от него по направлению к выходу. — Ты просто не способен оценить высокую поэзию! Тебе же надо что-то попроще! Тогда слушай анекдот.