Кукловод (СИ) - Майерс Александр

Поместье Грозиных

— Ну и что это значит? Где она⁈ — хмурится князь, повышая голос.

По обстановке в комнате понятно, что мама не просто вышла на пару минут. Она явно собирала вещи. Одной из сумок, что она взяла из дома, не хватает. Анна куда-то уехала — и я даже знаю куда.

— Как её вообще выпустили? — рычит Григорий Михайлович, доставая телефон.

Тут он вдруг застывает и переводит на меня взгляд, в котором светится осознание.

— Погоди секунду. Ты уезжал поговорить с кем-то насчёт взрыва в Рязани. Что ты узнал?

— По-моему, вы уже догадались, — позволяю себе небольшую усмешку.

— Отвечай на вопрос, Александр!

— Я узнал, что он жив. Пострадал и находится в коме, но жив. Я отправил людей для его охраны.

— Кто-нибудь ещё знает?

— Я, мама и начальник моей гвардии. Остальные могут только подозревать.

— Череповы тоже не в курсе? — уточняет дедушка.

— Не в курсе.

— Понятно, — он отходит к стене и садится на стул. — Значит, выжил. Хорошо.

Усмехнувшись, князь качает головой и добавляет:

— Никогда бы не подумал, что порадуюсь подобному. Раньше я мечтал, чтобы все Череповы передохли.

«Да уж. Теперь трудно мечтать о подобном, когда ваш внук — тоже по факту, один из Череповых», — думаю я.

Взгляд падает на клочок бумаги, прижатый баночкой с кремом для рук. Подхожу и беру бумажку. Аккуратным маминым почерком на ней написано несколько слов:

«Саша, прости. Я должна поехать к нему. Твой гвардеец поехал со мной. Пожалуйста, не наказывай его. Я позвоню, когда доберусь до места».

Протягиваю записку Григорию Михайловичу. Тот читает её, тяжело вздыхает и зачем-то убирает в карман.

— Надо отправить за ней людей, — вдруг говорит он, поднимается и снова достаёт телефон.

— Зачем? — спрашиваю я.

— Как зачем⁈ Ты лучше меня знаешь, что всем нам может угрожать опасность.

— Мама отправилась не одна. Она подговорила моего гвардейца. Никто не знает, что она уехала, поэтому ей вряд ли что-то грозит. А там, куда она едет, полно моих людей, поэтому никто не причинит ей вреда. Я гарантирую.

— А что, если у кукловода есть шпионы здесь, в доме? Что, если он уже отправил за ней головорезов? — в упор глядя на меня, спрашивает князь.

— Вряд ли. Иначе он бы отправил головорезов за мной, когда я уезжал с совета.

Дедушку, судя по всему, не устраивает такой ответ. Вновь покачав головой, он начинает искать чей-то номер, поэтому я вынужден твёрдо сказать:

— Ваше сиятельство! Я против того, чтобы вы тащили мою мать домой, как девчонку. Она взрослая женщина и вольна сама решать, где ей быть.

— Не в такой обстановке. Глава рода пока что я, и мне решать, кто где будет, когда нам угрожает война, — парирует Григорий Михайлович.

На это мне нечего возразить, и остаётся применить последний, не самый приятный аргумент:

— Послушайте. Вы ведь даже не знаете, куда она едет. Наверняка она успела покинуть город, и до места в любом случае доберётся первой. А там её будут ждать мои люди, у которых приказ — открыть огонь на поражение по всякому, кто попробует приблизиться к больнице.

— Ты понимаешь, что говоришь⁈ Ты что, намерен натравить своих личных гвардейцев на гвардейцев рода⁈ — взрывается князь.

— Ровно наоборот, ваше сиятельство. Это вы собираетесь натравить гвардейцев рода на моих. Они охраняют моего отца, и я не стану менять приказ. Особенно учитывая, что среди бойцов Грозиных вполне могут быть люди кукловода.

Спорить с князем, особенно сейчас, не так просто, как может показаться. Мне приходится напрячь всю волю, чтобы выдержать его взгляд и продолжать пререкаться. К тому же он прав — это слишком дерзкое поведение для младшего члена рода, которое может иметь последствия.

Впрочем, последствий я не боюсь. Прекрасно знаю, что дед ничего мне не сделает — он точно не станет второй раз изгонять меня или даже ссылать куда-нибудь, учитывая обстановку. Лишить титула наследника тоже не сможет, у него просто нет других подходящих кандидатов.

Да и мой последний аргумент слегка отрезвил его. Да, действительно, среди гвардейцев рода вполне могут быть шпионы врага. А вот мои гвардейцы на сто процентов чисты. Я набирал их ещё тогда, когда был изгоем, кукловоду просто не было смысла засылать ко мне своих людей.

— Ладно. На этот раз я с тобой соглашусь. Позвони своим людям, пусть сразу же доложат, когда она доберётся до места! — недовольно говорит Григорий Михайлович.

— Конечно, ваше сиятельство, — кланяюсь я.

— Поехали. Остальные ждут нас в ресторане, — бурчит князь и первым выходит из комнаты.

Я решаю не звонить, просто пишу Виктору сообщение: «Мама едет к вам с одним из наших. Напиши, когда встретишь».

Вик почти сразу перезванивает:

— Александр, я не понял. Зачем Анна Григорьевна едет сюда?

— Ей так захотелось, — уклончиво отвечаю я.

Несколько секунд из трубки раздаётся только молчание, а потом Виктор выдыхает:

— Ты серьёзно? Твою ма-ать… Я правильно понимаю, да? Наш больной, он… не чужой человек для тебя, да?

— Да, — коротко отвечаю я.

Смысл скрывать? Виктор и так уже наверняка что-то подозревает, он не дурак. Поступок Анны и правда о многом говорит. К тому же Оксана уже тоже знает. Я думаю, что довольно скоро тайна в любом случае выплывет наружу.

— Александр, я буду молчать, — обещает Вик.

— Спасибо. Я знаю, что тебе можно доверять.

— Когда Анна Григорьевна приедет, я сообщу. Отправлю пару человек ей навстречу. До связи, — говорит Виктор.

Скоро мы с князем отправляемся в ресторан. Григорий Михайлович выглядит угрюмым и ведёт с кем-то деловой разговор по телефону. Говорит долго — мы уже почти подъезжаем, когда он кладёт трубку.

— Ваше сиятельство, я прошу прощения, — говорю я, ловя его взгляд.

— За что? — бурчит он.

— За то, что смею вам дерзить. Надеюсь, вы понимаете, что я в любом случае отношусь к вам с уважением, просто вынужден отстаивать свою позицию.

— Понимаю, — чуть помедлив, говорят князь и усмехается. — Если бы ты был более покладистым, то вряд ли стал бы моим наследником.

Глубоко киваю в ответ, и тут машина останавливается. Охранник открывает для нас дверь, и мы выходим.

— Теперь давай на время забудем о делах, — предлагает дедушка. — Попробуем провести приятный семейный ужин. Может быть, у нас получится.

— Очень надеюсь, ваше сиятельство, — отвечаю я.

Официант проводит нас в отдельную комнату, где сидят все остальные. Юрий и Алексей что-то громко обсуждают, Виталий и Максим, наоборот, говорят о чём-то вполголоса. Дмитрий копается в телефоне, а завидев нас, восклицает:

— Наконец-то! Мы заждались. Всё в порядке? Как поговорили с Аней?

— Всё в порядке, — отвечает Григорий Михайлович и садится за стол. — Давайте не будем о делах.

— Коньяку, брат мой? — Алексей пододвигает к князю бокал.

— Мне нельзя. Хотя какого чёрта! Налей немного. Официант! Гранатовый сок, — приказывает дедушка.

— Раньше ты предпочитал чистые напитки, — подмигивает Алексей.

— Раньше у меня не было операции на сердце. Ну что, родные? Я предлагаю выпить за победу. Уверен, что вместе, — Григорий Михайлович делает ударение на этом слове, — мы сможем победить!

— По-любому! — поддакивает Дмитрий и встаёт, поднимая стакан с каким-то ярким коктейлем.

Мы все встаём и чокаемся. Я тоже выпиваю немного вина. Официант приносит нам с князем тарелки и приборы, и я отдаю должное блюдам, которые остальные успели заказать.

Карпаччо из оленины оказывается невероятно вкусным, особенно в сочетании с соусом. Выдержанные сыры отлично сочетаются с вином, а на горячее нам подают целую утку, запечённую с сухофруктами. Официанты разрезают её на порции и накладывают каждому.

Чем дольше, тем меньше неприязни я чувствую за столом. Наоборот, с каждой минутой мы как будто всё сильнее становимся единым целом. Не могу передать, как тепло становится от этого на сердце.