Ван Ван из Чайны 3 (СИ) - Смолин Павел

За спиной Айминь кланялась тренеру Ло и трепала по волосам Ли, благодаря их за заботу о непутевом сыне и извиняясь перед заслуженным педагогом за поведения главы семейства.

— Ничего — теперь я понимаю, от кого Ван перенял такой целеустремленный характер, — ответил ей Ло Канг.

Черта с два!

— Давайте я помогу вам с чемоданами, — профессионально добавил ситуации неловкости дядюшка Вэньхуа.

— Спасибо, уважаемый Ван Вэньхуа, — с профессиональным хладнокровием отдал ему самый большой чемодан Фэй Го.

— Так ты тот самый Ли⁈ — раздался за спиной возмущенный вопрос Донгмэи. — Что за подделка? Куда делся красавчик-Ли⁈

От количества лжи в Интернете старик-Конфуций в гробу ворочается.

Мне удалось убедить китайского папу отложить показ «презентации» на некоторое время, мы занесли чемоданы домой, Ван Дэи провел нам экспресс-экскурсию, в ходе которой я убедился, что «вписать» в обновленный интерьер нашу старую мебель получилось, отпустил переодеться, и мы отправились за резко прибавившие в качестве досок хозяйственные постройки, сидеть на месте демонтированного уличного туалета, где ныне расположилась перенесенная со двора беседка, где мама Айминь, Джи Жуй и сестренки успели накрыть праздничный стол. И не нужно морщить нос — о туалете здесь ничего не напоминает!

Глава 20

То, что принято называть «родом» в Поднебесной вполне соответствует общекитайской специфике, которую я для себя определил так: все тоже самое, что и во «внешнем» мире, но с десятикратным количеством людей. Множитель абстрактный, но собранию родов Ван и Жуй вполне подходил: родни в деревню нагрянуло чуть больше полутора сотен человек. В основном — с маминой стороны, то есть рода Жуй, потому что со стороны отца (и прадеда соответственно) родственников уцелело меньше: многие мужчины Ван не вернулись домой после войны с японцами.

Столько незнакомцев в одночасье обернулись родственниками! И шиш бы они приехали, но во-первых партийные деятели излишне серьезно восприняли раскиданные по моим интервью фразы о том, как сильно я скучаю по семье, а во-вторых Ван Дэи проспонсировал «общий сбор», купив всем билеты. К нам в дом они все не влезли, поэтому пришлось оплатить и гостиницу в Гуанъане. В дальнейшем все одинокие родственники мужского пола получат по иностранной жене — за наш счет. Я не против — это дело благое, и о семье, пусть она и состоит на 90% из абсолютных незнакомцев, забывать нельзя.

Весь сегодняшний день заняла эпичная гулянка, провести которую пришлось натурально в поле — столько столов ни одно строение в деревне не вместит. Занятно, но даже бабушка Джи Жуй не смогла «опознать» некоторую часть родственников. Весело проводить время и чествовать любимчика обоих родов — меня — это не помешало. Некоторое количество славы, особенно от относительно молодых (от семнадцати до двадцати пяти примерно) родственников досталось и близняшкам: не все Ваны и Жуй далеки от интернета, но, пусть по сравнению с моим успехом достижения Дзинь и Донгмэи почти незаметны, они все еще являются очень и очень значимыми. Шутка ли — почти тридцать миллионов подписчиков в двенадцать (я благополучно пропустил их недавний день рождения) лет? Многие ли могут похвастать, что в двенадцатилетнем возрасте заложили себе исполинский фундамент на всю дальнейшую, благополучную жизнь, «стартанув» в нищей деревенской семье? Ну и что, что я помог — плохой контент смотреть не будут несмотря ни на какие «тараны».

Серьезность подхода близняшек продемонстрировала специальная комната на втором этаже — вчера перед сном они провели для нас с Ли экскурсию. Помещение представляло собой помесь студии и каноничного вида кабинета охранника с пятью мониторами, на которые подавалась картинка с многочисленных камер на участке, наших полях (не мог же Ван Дэи не защитить их видеонаблюдением при первой возможности!) и трех больших пастбищ с козами.

Оставшееся пространство комнаты занимали хромакей, штативы, камеры, лампы освещения и прочая видеоблогерская атрибутика. Почти всё — мои передаренные сестренкам подарки. Отдельного упоминания заслуживал стол с исполинским монитором, подключенным к компьютеру с яблочком на корпусе. За ним, почти не обратив на нас внимания, сидел деревенский пацан четырнадцати лет — средний сын торговца Гао обладает толстыми очками и, судя по всему, навыками видеомонтажа — мышкой и клавиатурой по видеомонтажной программе он орудовал весьма уверенно и быстро.

— Мы платим Тао двадцать юаней за видео, — похвасталась Донгмэи.

Очень хорошие деньги — лучшей работы в деревне пацан бы при всем желании не нашел. Отцовский магазин? Пф! Там оба сына и одна дочка торговца вкалывают во славу семейного бюджета.

— И пообещали твою помощь в поступлении на факультет видеомонтажа, — добавила Дзинь.

— Есть блат? — переадресовал я вопрос Ли.

— Найдется, — солидно приосанился он.

— Старайся и будешь вознагражден, Гао Тао, — многозначительно заявил я пацану.

— Спасибо большое, старший брат! — просветлев, средний сын торговца щелкнул мышкой и отчитался. — Шесть за сегодня.

— Шесть⁈ — офигел Ли.

— Лучше всего «заходят» видео на 10–15 минут, — объяснила деловито отсчитывающая юани Донгмэи. — И нужно снимать каждый день, чтобы был запас на случай непредвиденных обстоятельств.

— Мы немного увлеклись, и теперь у нас есть запас видео на два месяца вперед, — не без смущения добавила Дзинь.

— Вот почему во вчерашнем дом был еще тот, старый, — покивал я.

— Этот построили всего за неделю! — окинула рукой окружающее пространство Донгмэи. — Через три дня увидишь на нашем канале, как это делали городские строители — их тогда собралось еще больше, чем сегодня родственников.

Гао Тао ушел, убирая оплату за день в кошелек, а я поговорил с близняшками о будущем: предложение переехать в город привело их в восторг, который изрядно поубавился, когда я объяснил, что «город» — это не Пекин, а Гуанъань.

— Тао сильно вам нужен? Можем нанять взрослого профессионала, — спросил я.

— Я думал «взрослый профессионал» вам видео и монтирует, — отвесил среднему сыну торговца комплимент Ли. — У пацана талант, — добавил для меня.

— Тао нам нужен, — кивнула Донгмэи.

— Ок, — ответил я и пошел на первый этаж, где Фэй Го и тренер Ло накатывали в компании китайского папы, мамы, бабушки и дядюшки Вэньхуа — последний пил чай и смотрел на остальных так, будто сам всю жизнь вел жизнь аскета-трезвенника.

Поговорив со взрослыми, я встретил ожидаемое сопротивление мамы и папы — отпускать популярных (это в этом случае повод для волнения, а не плюс) близняшек в город с бабушкой Джи Жуй родители не захотели. Помогли Фэй Го и Ло Канг — первый предложил помочь найти сестренкам хорошего телохранителя, а второй на правах авторитетного педагога многословно «позудел» о сомнительном качестве деревенского образования и том, какую хорошую школу он может порекомендовать — плох тот относительно высокоранговый китаец, у которого нет хоть каких-то связей в каждой китайской провинции.

Вмешательство «тяжеловесов» помогло: родители согласились «подумать», то есть все равно что смирились, и даже согласились прямо сейчас дружной толпой направиться к торговцу Гао. Я доволен — пусть репетируют, потому что самое сложное еще впереди: придется убедить «финального босса» в виде бабушки Кинглинг.

Корт в родной школе Партия построила на совесть, как, впрочем, и все, чем решили одарить деревню, которая подарила Поднебесной единственного теннисиста моего уровня. «Пилят» ли в Китае? О, «пилят» как не в себя — расстрел он где-то там, в будущем, и не факт, что вообще случится, а безумные деньги — вот они, сами считай в руки идут. «Пилят» в Китае безбожно, но не тогда, когда к работам приковано внимание «небожителей» — здесь всего лишь честно зарабатывают на государственном заказе.

«Зарядивший» с самого утра теплый ливень тренировке помешать оказался не в силах, и мы с приехавшей часика четыре назад Шу Жу летали по мокрому корту, разбивая дождевые капли ракетками, мячиком и собственными лицами.