Самая старая дева графства Коул (СИ) - Брай Марьяна

— Зови, как знаешь, но Стефанией не надо. Если кто-то спросит о живущих на ферме, то имя моё могут услышать не те люди, - спорить мне сегодня больше не хотелось.

Да и не была я против помощи Лео, если он и правда решил помочь. Нарваться на предателя здесь было проще, чем ступить в коровью лепёшку.

— Какое у тебя второе имя? У вас, у знатных, это ведь так? – он, похоже, опять хмыкнул. Лица его я не видела, поскольку мой новый товарищ, заметив, что пол здесь чистый, решил таки разуться.

— Луиза, - подумав аж несколько секунд, ответила я. Моя личная память очень уж долго работала над этими четырьмя именами. А вот чужая моментально подкинула всё имя целиком, как только я к ней обратилась. Нужно было научиться ею пользоваться. А я всё не знала, с какого бока к этому обучению подойти.

— Тогда я буду Лео, а ты Луи, - совершенно серьёзно заявил мой самопровозглашённый муженёк.

— Вроде Луи — мужское имя, нет? Ну да ладно, это не так важно. Надеюсь, нам не придётся долго отсиживаться вместе. Давай договоримся: как только я решу, что нам пора разбегаться, ты не станешь меня останавливать, хорошо? – я закончила причёсываться и заплетать волосы в косу.

Принялась искать мягкие тапочки, чтобы пойти в кухню и приготовить еду: в желудке уже принималась звучать урчащая мелодия.

— Я после обеда куплю всё необходимое для отъезда. И вечером мы сможем уехать, - сообщил Лео.

— Посмотрим, - решив оставить последнее слово за собой, чтобы не привыкал, ответила я и вышла в кухню. Хорошо, что он разулся, а то, судя по лицу, у него было своё мнение, и он точно бы его озвучил, последовав за мной.

Я не то чтобы не любила мужчин со своим мнением, просто я вообще не знала, как с ними общаться на личной территории, как решать общие задачи, как приходить к какому-то консенсусу.

На работе этот вопрос решался легко: поскольку я не была дурой. Да и правда не была, потому что принимала критику и соглашалась с убедительными доводами. Но вот с сильным соглашаться я не собиралась, хотя это место и время подразумевало подчинение силе.

«Ну, я его не звала, так что слушаться кого-то в виде конюха, даже с таким симпатичным лицом и развитой мускулатурой, мы не будем.», - подумала я, пытаясь раздуть давно остывшие под золой угли.

— Я разожгу, - голос Лео за спиной «помог» не рассчитать силы, и, дунув слишком резко, я получила в лицо ураган из мельчайших серых частиц золы.

— Если сделаешь так ещё раз, поедешь на свою ферму сам, - буркнула я и пошла в комнату, где стояло ведро с водой. Мыть голову желания не было, а вот умыться было необходимо.

Обедали мы вместе с малышнёй. Мать оставила им в миске кашу, превратившуюся к этому времени в трудно разрываемый шмат резины. Я добавила в миску молоко и масло и, подогрев, поставила это кушанье перед «супругом». Он посмотрел на меня с удивлением, а потом глянул на детей, мол, какого чёрта ты оставила их без обеда.

Но когда я положила на тарелку перед детьми пышный ароматный омлет с поджаренными кусочками мяса, Лео хмыкнул тем самым своим фирменным хмыком, означающим «я так и знал».

— Всё лучшее детям, - ответила я на его реакцию и присела за стол, с таким же великолепным омлетом.

На голодного мужчину я не рассчитывала, так что пусть радуется пока и каше. Вот когда покажет, на что способен, и докажет, что действительно мне нужен, тогда и будет получать свою порцию.

Нет, я не вредина и не мужененавистница. Просто средств у меня мало. И они тают, как весенний снег. А вот детишек голодных рядом я видеть не могу. Весь этот бедный район я кормить не пойду, но и одна есть перед малышами не стану.

После обеда Марти укладывала брата спать, а я пообещала, что потом мы сошьём кукле платья. Но сначала мы сошьем ей подругу, потому что жить одной неправильно. Это решил ребёнок, а я, пока мыла посуду, думала над словами девочки.

Прожила я всю жизнь одна, ну, не считая Милы. Она попала ко мне уже в моём очень и очень зрелом возрасте. Да и была для меня всегда ребёнком. Подруг тоже было не очень много. Всё взрослое общение крутилось вокруг работы, и я считала, что мне его хватает. Плюс книги, фильмы и несколько хобби.

А вот девочка эта, пусть и маленькая ещё, уже понимает цену одиночества. Мама постоянно на работе, брат слишком мал, а постоянные переезды, да и отсутствие возможности у этих девочек хоть немного погулять со сверстниками, полностью лишает их социализации. Она, вероятно, только-только достигнув совершеннолетия, выскочит замуж и сама нарожает кучу ребятни.

Лео ушел сразу после обеда и не появился даже когда стемнело.

Не вернулась и Нора! Я вышла с детьми на улицу, мы поиграли в прятки, прогулялись до соседнего двора, а потом дома я помыла обоих, накормила сваренным супом с овощами, угостила каждого мягкой булкой и уложила спать со словами: «видимо, на работе пришлось остаться. Сама знаешь, какие управляющие на этих фабриках.».

Марти не поверила мне, долго крутилась и заснула уже за полночь. Я же то выходила на перекрёсток, боясь идти дальше, потому что район этот и днём не вызывал доверия, то возвращалась к детям, надеясь найти дома Нору или Лео.

Но оба не вернулись и через два дня.

Я проверила свои монеты, в какой-то момент подумав, что конюх просто решил поживиться за мой счет. Но нашла свою заначку целой. Спала по несколько минут: мне постоянно казалось, что хлопнула дверь. Потом долго лежала в темноте, силясь заснуть еще хоть на часок.

Я отказалась платить управляющему, потому что муж со мной не жил. Я соврала, что он приезжал только чтобы оставить мне вещи. Воняющий вечно чесноком и табаком коротышка явно был недоволен, но пока молчал.

Вспомнив о вещах Лео, закинутых им в шкаф в первые минуты пребывания в моей съемной квартире, я достала мешок и, оглядываясь, словно вор, вывалила всё его содержимое на кровать.

Нашла там две смены белья, пару рубашек, небольшой кошель с мелочью, среди которой блестели три крупных, как мои, кругляша.

«Если бы уходил, забрал как минимум монеты.», - пронеслась в голове мысль.

На пятый день я накормила детей завтраком, тщательно закрыла в своей комнате окно, вынесла из нее стул, чтобы малышня не дотянулась до щеколды на окне, и, пообещав, что я всё узнаю про маму, закрыла детей на ключ.

Да, Нора оставляла их одних, но тогда она сама отвечала за детей. Сейчас же я хоть и не нанималась, но несла за них моральную ответственность. И сердце обливалось кровью, глядя на то, как они вскидываются при каждом шорохе в коридоре, надеясь, что мама вернулась.

Мысли, что Нора могла их бросить, у меня не было.

Во всем этом чёртовом количестве фабрик мне нужно было найти ту, где мыли камни. К обеду я узнала, что камни моют на всех фабриках, перед тем, как распиливать.

Я не знала фамилию Норы и корила себя за то, что не уточнила этого у Марти.

К шести вечера я нашла женщину, с которой трудилась Нора. И выяснила, куда же делась мать малышей, почти неделю засыпающих со мной в кровати, прижимаясь своими горячими тельцами, и зовущих во сне мамочку.

Глава 32

Женщину звали Сильвией. Крепкая, мускулистая, но при всём этом бледная, словно росток, выросший без света. Рыжие прямые волосы то и дело выбивались из-под платка, и она раздраженно поправляла его. Светлые брови и почти незаметные ресницы на веснушчатом лице добавляли ей прозрачности.

— Мы и не знали, где она живёт. Говорила, что дети, но мы-то надеялись, что муж у неё есть! – женщина торопливо шагала впереди меня и все время хлопала себя по бёдрам, чем напоминала курочку-наседку.

— Я соседка. Не брошу их, конечно, но мне на днях надо уезжать, и теперь не знаю, что делать.

Сильвия остановилась и посмотрела на меня обречённо.

— Ну так ты скажешь, что с ней? Где она? Куда мы вообще идём? – нетерпеливо затараторила я.

— Вряд ли она сможет сейчас за детьми смотреть. Да и без денег… Эхх, - женщина пошла быстрее, словно торопилась мне всё показать.