Спасите меня, Кацураги-сан! Том 11 (СИ) - Аржанов Алексей

— Как оказалось, первый приступ этой болезни возник значительно раньше, чем думала доктор Дебурон, — продолжил Макисима. — Когда ей было десять лет, ей родители взяли Сюзен в ресторан, который располагался на Эйфелевой башне. Именно тогда и возник первый приступ, который связали с обычной боязнью высоты.

Следующие полчаса Макисима Сакуя рассказывал о том, что причиной возникновения этого заболевания, как правило, является комбинация генетики и сильного травмирующего события. Под конец он представил схему лечения, расписал план когнитивно-поведенческой терапии и дозировки успокоительных препаратов, которые девушке предстоит принимать в течение следующего года.

Эта лекция произвела фурор. Большинство врачей были не столько удивлены самим материалом, сколько тем фактом, что Сюзен решила объявить о своём недуге. И тем, что ей уже стало значительно лучше после первой консультации Макисимы Сакуи.

— А он здорово придумал, — прошептал мне Рэйсэй Масаши, когда лекция психиатра подошла к концу. — Такое выступление здорово поднимет его авторитет среди других врачей. Макисима-сан — такой тихоня, но на деле он знает, как хвататься за хорошие возможности.

Следующим выступил Фукусима Ренджи. Он рассказывал о своём пациенте c Сахарным диабетом типа «МОДИ». Это довольно редкое, но всё же встречающееся заболевание, которое, если объяснять простыми словами, представляет из себя смесь диабета первого и второго типов.

Неопытные терапевты и эндокринологи часто впадают в ступор, когда сталкиваются с такими пациентами. Ведь они имеют признаки сразу двух диабетов и отвечают на лечение очень нестандартно.

Первый диабет — наследуется генетически, а второй — приобретается с годами. А «МОДИ» хоть и наследуется, но перенимает некоторые черты сахарного диабета второго типа.

Не стану спорить, лекция вышла интересная. Сразу видно, что Фукусима Ренджи хорошо разбирается во многих узких специальностях, несмотря на то, что сам является обычным терапевтом.

Подошла очередь Акихибэ Акико. Девушка заметно волновалась. Ей в целом и конгресс, и олимпиада давались с большим трудом. Видимо, она боялась, что не оправдает имя своего отца, которой, будучи главным врачом клиники «Ямамото-Фарм», уже успел достичь больших успехов в медицинском сообществе.

Однако справилась Акихибэ очень даже неплохо. После окончания выступления, онкологи, как я и ожидал, задали ей пару вопросов, но быстро успокоились.

Однако кое-кто отпускать Акихибэ совсем не хотел.

— Доктор Акихибэ! — поднял руку Фукусима Ренджи. — Я так понимаю, в конечном итоге пациента излечили от метастазов с помощью химиотерапии, но… Неужели никто так и не нашёл первичный очаг? Как-то странно.

Вот ведь вредный засранец! Его никто не пытался засыпать вопросами. А он, похоже, решил потопить свою коллегу.

— Нет, результаты ПЭТ-КТ не дали достоверных данных о наличии опухоли, — ответил Акихибэ Акико. — Я обсуждала этот вопрос с онкологами. Они подозревают, что опухоль очень быстро распалась на метастазы, и в результате от неё ничего не осталось.

— Очень странно, — подметил Фукусима Ренджи. — А с гематологами вы общались?

— Н-нет… — заикнулась Акико.

Я заметил, как на лице Фукусимы появилась улыбка. Нашёл за что зацепиться!

— Ну как же так, доктор Акихибэ? — пожал плечами он. — В таких случаях имеет смысл брать пункцию из костного мозга. Бывает и так, что метастазы появляются оттуда. А что, если ваш пациент вскоре будет вынужден пережить ремиссию? Повторной химиотерапии он может и не пережить.

— Но ведь… — Акихибэ Акико замялась, а Фукусима, пользуясь этим, продолжал наступать.

— Кроме того, на будущее, вы всегда можете обратиться за помощью ко мне, доктор Акихибэ. Всё-таки мы работаем в соседних кабинетах, — он тихо рассмеялся.

Акихибэ Акико, опустив голову, поблагодарила присутствующих за внимание и вернулась в зал.

Настал мой черёд. Но я даже думать не мог о своей лекции, поскольку Фукусима Ренджи вывел меня из себя. Зачем он взялся изводить молодую специалистку? Ради чего? Чтобы в очередной раз самоутвердиться?

Что ж, нет, я этого так не оставлю.

Я вышел на сцену и начал описывать историю Арджуна Манипура Кириса, которую большинство присутствующих и так уже очень хорошо знали. Однако вопросов у коллег накопилось крайне много.

Как только я завершил представление краткого пересказа своей статьи, на меня обрушились десятки вопросов. В зале поднялось множество рук, и в конечном счёте мои ответы заняли даже больше времени, чем сама лекция.

И когда все мои коллеги, наконец, были удовлетворены, руку поднял «он».

— Доктор Кацураги! — крикнул Фукусима Ренджи. — Единственное, что меня до сих пор смущает, а имели ли вы право вести пациента, причём столь тяжёлого, хотя находились в отпуске?

Значит, и надо мной решил поиздеваться? Ну уж нет, со мной этот трюк не пройдёт.

— Лечащим врачом этого пациента был доктор Сидхарт Рам Рави. Я лишь выступал в роли консультанта и собирал информацию для своей статьи. Не более того, — ответил я.

— В таком случае эта статья должна принадлежать доктору Рави, — пожал плечами Фукусима Ренджи. — Вы ведь фактически отняли у него пациента?

— В таком случае вам лучше попридержать свой язык! — не удержался Сидхарт. Индиец поднялся и сурово посмотрел на Фукусиму Ренджи. — Без консультаций доктора Кацураги я и все мои коллеги из клиники Дживан никогда бы не поставили верный диагноз.

Похоже, Фукусима не ожидал, что Сидхарт решит встать на мою сторону.

— Да, — кивнул Фукусима. — Но…

— Доктор Фукусима, не превращайте конгресс в балаган. Уже достаточно того, что вы попытались испортить выступление молодой специалистки — своей коллеги, — прямо сказал я.

Я решил не сдерживаться. Пусть кто-то из иностранных коллег решит, что не прав я. Мне это безразлично. Продолжать так себя вести я ему не позволю.

— Господа, прошу, не будем затевать ссору, — вмешался один из организаторов. — Я согласен, такие неудобные вопросы…

— Вопросы вполне удобные, — перебил его Фукусима Ренджи. — Доктор Кацураги, видимо, не заметил, что в лекции доктора Акихибэ масса несостыковок.

— Нет, не заметил, — солгал я. — Зато заметил, что вы перепутали Сахарный диабет «МОДИ-1» и «МОДИ-3». Пообщайтесь на досуге с эндокринологами. Их тут довольно много. А всем остальным — спасибо за внимание!

Я ожидал, что зал будет молчать, однако после короткой паузы все присутствующие принялись аплодировать. Видимо, остальным врачам тоже не пришлось по нраву, как грубо Фукусима вмешался в лекцию своих коллег.

Я рискнул, ответил на грубость грубостью, но не пожалел об этом. По крайней мере, Фукусима понял, где его место.

— Молодчина, Кацураги-сан! — прошептал мне Рэйсэй Масаши. — Здорово вы его!

После окончания лекционного дня мы вернулись в отель. Странно, но Фукусима Ренджи всячески избегал встречи со мной. Неужто обиделся? Что ж, не велика беда. Удивительно, что он умудряется так себя вести после того, как я спас его из воды во время шторма. Мне казалось, что люди после такого выражают хотя бы минимальное уважение.

— Тендо-кун! — догнала меня Акихибэ Акико, когда я уже вставил ключ в дверь своего номера.

— Ты всё чаще и чаще прибегаешь сюда, Акико-тян, — усмехнулся я. — Мне начинает казаться, что ты за мной следишь.

Всё-таки перед возвращением я ходил в ресторан отеля, чтобы перекусить. Не могла же она идеально рассчитать время моего захода в номер?

— Я просто хотела сказать «спасибо», — вздохнула она. — Я и так переволновалась, а Фукусима-сан решил полностью уничтожить плоды всех моих трудов. Выставил меня полной идиоткой!

— Я бы на вашем месте так не думал. Онкологи в ресторане активно обсуждали ваш случай полчаса назад. Им понравилось, как простой терапевт описывал столь трудный клинический случай.

Акико больше ничего не ответила. Она лишь молча кивнула и удалилась в свой номер. Однако я заметил, как сильно она покраснела.