Двойня (не) для короля. Ферма попаданки (СИ) - Белильщикова Елена

– Ух ты… – протянул Нейт и подвинул свой стул ближе. – А расскажи еще! Что ты видел, пока путешествовал?

***

У меня уже томилась каша с мясом к ужину. За проведенные в другом мире годы я уже привыкла готовить с помощью очага, без электричества, так, чтобы ничего не подгорало. Вот и сейчас я быстро закончила с блюдом и разложила его по тарелкам.

Когда я вернулась в зал, мальчишки с интересом слушали Кристиана. Он красочно расписывал им свои приключения из прошлого, наверняка две трети из этого приукрашивая.

– Мама, а ты знала, знала, что наш папа однажды сам укротил дикого скакуна? – с восторгом подбежал ко мне Вилли.

– Нет, – улыбнулась я, скрывая грусть во взгляде. – Он мне не рассказывал. Наверно, не хотел, чтобы выглядело, что он хвастается?

Я поставила тарелки на стол, стараясь не показывать своих истинных эмоций. Ведь на душе у меня скреблись кошки. Я видела, каким восхищением сияют глаза мальчишек. И Вилли, и Нейт после рассказов Кристиана наверняка мечтали о встрече с отцом. Как сказать им теперь, что Вейл вряд ли захочет нас видеть, ведь они на самом деле не от него?

– О, ваша мама просто волшебница! И потрясающе готовит! – Кристиан с готовностью схватился за ложку, пожирая глазами еще слишком горячую кашу.

– Мы знаем! – гордо кивнул Нейт. – К нам много людей приходит, чтобы покушать.

– Вам нравится здесь? – спросил Кристиан. – В этом городе.

Голос его прозвучал тише, напряженнее обычного. Кристиан так сжал ложку, что показалось, он ее сейчас сломает.

– Конечно! Мы часто ходим гулять к морю! Я люблю плавать. Я же буду путешественником, значит, мне нужно уметь хорошо плавать. Вдруг шторм или пираты… А еще можно рыбачить, только у меня редко клюет. Наш сосед-рыбак говорит, что это потому, что я слишком шумный и непоседа… – Нейт осекся, вдруг и сам заметив напряженное, двойное дно в вопросе Кристиаиа. – Мы никогда не поедем во дворец, да? А папа женится на другой, и это ребеночек от нее будет принцем, а не мы, да?

Голос Нейта прозвучал звонко, тонко, совсем по-детски жалобно. Он оборвался, надломился. Нейт прикусил губу, но я успела видеть, как она коротко дрогнула. Но мой сын считал себя уже слишком большим мальчиком и был довольно гордым, чтобы позволить себе при чужих людях хоть одну слезинку.

– Мы вели бы себя хорошо, – тихонько проговорил Вилли. – За нас не было бы стыдно, что мы жили не во дворце и не учились этим всяким… этикетам, вот!

– Ну, кто сказал, что не поедете! – фыркнул Кристиан, пытаясь разрядить обстановку. – Но хотите секрет? – он подался вперед, заговорщицки понижая голос. – Во дворце иногда такая смертная скука! Я и сам сбежал бы оттуда, чтобы просто рыбачить и купаться в море лето напролет!

– Ты и сбежал! – рассмеялся Нейт.

– Во дворце папа, – тихо сказал Вилли. – Значит, там не может быть скучно. Он же король, он может рассказать много всяких историй. Ну, или велеть позвать артистов или устроить ярмарку! В любой день! И тогда уже не будет скучно.

У меня защемило сердце. Им так остро не хватало отца, они так тосковали по этому поводу!

Кристиан со стуком отложил ложку.

– Пойдем, Микаэла, – глухо произнес он. – На минуту.

На улице вовсю трещали сверчки, сгущались сумерки. Горожане уже в большинстве своем разбрелись по домам, только изредка издали доносился чей-нибудь голос, окрик, размытый, слов не разобрать. Кристиан плотно прикрыл дверь и прислонился спиной к стене. Он откинул голову, упираясь затылком, прикрывая глаза. Я замерла рядом, не зная, чего ожидать от него.

– Я не могу врать им, – глухо произнес Кристиан. – Сейчас вижу их и понимаю, что не могу молчать больше ни минуты. Они мои дети. Мои, а не его!

Он распахнул глаза, посмотрев на меня таким пылающим гневом взглядом, что я отшатнулось. Мне показалось, что, окажись рядом Вейл, Кристиан, как зверь, вцепился бы ему в глотку, чтобы отобрать свое.

– Все эти годы я жил день за днем с мыслью, что они мертвы. Это была как вечно ноющая, незаживающая рана. Я танцевал на балах, я смеялся, развлекался, а часть меня всегда оглушительно кричала. Где-то там, где никто не слышит. От мысли о том, что они погибли. Мои дети. Я видел в кошмарах, как корабль утягивают под воду щупальца кракена, и ничего, ничего не мог с этим сделать! – Кристиан дернул шнуровку рубашки на груди, чтобы немного расслабить воротник, будто ему было тесно, дурно от одних воспоминаний о тех снах. – А теперь я узнал, что мои сыновья живы, и не могу молчать, пока они называют папой другого человека. Моему брату досталось королевство, власть, богатство – ладно. Но я не отдам ему то, что принадлежит мне! Вилли и Нейта я ему не отдам! Даже если он убьет меня, когда узнает правду.

– Ты расскажешь ему? – прошептала я одними губами.

Я прижала ладони к груди, к бешено колотящемуся сердцу, боясь даже поверить. Ведь еще утром Кристиан трусил и был готов врать Вейлу до последнего вздоха, оставив правду только в нашем тесном кругу: себя, меня и детей.

– Да, – кивнул Кристиан, взгляд у него был мрачным, но он заставил себя улыбнуться. – А там… может, ты еще станешь моей женой. Не думаю, что Вейл откажется от идеи жениться на Франческе. Скорее, быстро устроит развод, когда узнает, что ты жива, а он не вдовец на самом деле.

Кристиан потянулся к моей руке, но я шарахнулась, как от огня.

– Я не виновата перед ним ни в чем. В ту ночь я не знала, что это ты, – холодно отчеканила я.

Кристиан поджал пальцы в воздухе. Было видно, что мои слова хлестнули, как пощечиной. Во взгляде Кристиана проступила вина. Я могла не упрекать его вслух, но мы оба знали правду. Если бы он сказал тогда обо всем, все сложилось бы иначе. Одному небу известно как, но иначе.

Кристиан взял себя в руки, напустил на себя уверенный вид, приподняв подбородок.

– Вот и посмотрим, простит ли он тебе такую измену или нет. Мы оба знаем, что характер у моего братца не сахарный, – Кристиан все-таки взял меня за руку, смягчаясь. – Не бойся, Микаэла… Может, я кажусь тебе просто балбесом, который постоянно влипает в неприятности. Но я смогу позаботиться о тебе и наших детях. Я хочу счастливую дружную семью, хочу уюта и тепла. Может, ты как раз та, с кем мне суждено все это создать?

Я покачала головой, осторожно убирая руку.

– Я не люблю тебя, Кристиан, – прошептала я. – Ты разрушил мою жизнь. Из глупой прихоти. Просто чтобы насолить брату.

Я говорила это осторожно и тихо, будто боясь спугнуть непредсказуемого зверя. Нельзя же, чтобы Кристиан вспылил, ушел и передумал рассказывать Вейлу правду! К счастью, обиды на мои слова не последовало. Только невозмутимое пожатие плеч.

– Я знаю женщин, которые прощали измены и побои. Простить можно многое. Посмотрим, как ты поступишь, когда Вейл назовет тебя изменницей, подпишет бумаги о разводе и пригрозит тебе, что если будешь упрямиться, то отправишься на остров Бедствия. Он умеет быть упрямым. И безжалостным тоже. Посмотрим, что ты скажешь тогда.

– Я вернусь сюда. Буду подавать устриц и готовить печенье в виде рыбок, – улыбнулась я, стараясь изобразить, что щурюсь от ветра, а не от подступивших слез. – Но я хочу, чтобы все знали правду. Мои дети, мой муж… я сама. Я хочу услышать, как он скажет мне в лицо, что не простит меня, даже если я ни в чем не виновата.

– Ты все еще любишь его. Жаль, что мой брат не будет смотреть на это, когда разобьет тебе сердце, – грустно улыбнулся Кристиан, будто и правда жалея меня в эту минуту. – Я не буду докучать тебе. Я немного заработал, так что на комнату в таверне хватит. А завтра вечером, на закате, я приду за вами. И мы поедем во дворец. Если Вейл вызовет меня на поединок, что ж… Я готов рискнуть. Бояться брата я больше не собираюсь.

Над морем еще тлела последняя полоска заката. В подступающем вечере она показалась мне кровавым росчерком. По спине побежали мурашки. Может, я и бессердечная гадина, но меня не пугала мысль о том, что Вейл может вызвать Кристиана на поединок за его подлость. Зато сейчас привела в ужас другая. Что, если Вейл не выйдет из этого поединка победителем?