Леди Ведьма (СИ) - Лита Ксения

— Зря, — Амаэль притянул меня к себе. — Мне было бы сложно полюбить ее темную душу.

— Тебе не обязательно было меня любить, — напомнила я, — хотя мне хотелось этого с самой первой нашей встречи.

— У меня не было шансов, — прошептал он, целуя меня в висок, а затем в губы. Мы ненадолго выпали из нашего разговора, увлеченные этой нежностью. Я не представляла, что, когда признаюсь, мне станет так легко и светло на душе. Я словно гору с плеч скинула! Когда же мы оторвались друг от друга, я спросила:

— И что мы будем делать дальше?

Амаэль посерьезнел и ответил:

— Я представлю тебя своему народу. Как мою избранницу. Пришло время рассказать всем о том, кто ты на самом деле.

Глава 43

На этой неделе я поняла, что чувствовала Юриэль, просыпаясь на несколько часов в день.

Вот уже неделю весь темно-эльфийский дворец готовился к королевскому пиру. По коридорам бегали слуги с настоящими цветами, осветительными кристаллами, стульями, нельзя было спокойно пройти, чтобы на твоем пути не возникла очередная организационная процессия. Впрочем, гуляла я теперь нечасто и всегда с Амаэлем. У моего эльфа было много дел, но он каждый день сопровождал меня, чтобы я могла подышать воздухом и размяться. Все дело было в том, что того, кто подбросил мертвое сердце, заряженное черной магией, так и не нашли, и Амаэль не хотел рисковать. В его покоях я была в безопасности, рядом с ним я была в безопасности, остальным он не доверял. Поэтому теперь я сидела в его комнатах и ждала его. Как пообещал мой эльф, временно, но от этого «временно» я уже начинала лезть на стенку. Лучшим моментом было, когда он возвращался к себе, и тогда у нас было время до утра, когда мы занимались любовью так, как никогда и ни с кем. Эти моменты жемчужинами сохранялись в моей памяти… Но в основном я сходила с ума от скуки. От скуки же начала тренировать свою магию.

Я рассказала про нее Амаэлю на следующий день, и он поддержал во мне стремление изучать себя. На самом деле, это для меня было дико, а он не видел в этом ничего ужасного. Магия как магия: для него не использовать ее было словно закрывать один здоровый глаз, чтобы не видеть им, или пользоваться только левой рукой при совершенно работающей правой. Я бы не сказала, что моя магия работала совершенно… Она то тлела искоркой, то воображала себя огнеметом. Стихийная магия, что с нее взять? К счастью, я была в ванной, когда это случилось, и не сожгла дворец. Не знала, как буду объяснять огромное горелое пятно на перламутровой мозаике, но Амаэль только навешал на ванну каких-то заклинаний, которые должны были остановить время и вместе с ним пожар, если такой действительно случится, и попросил без него больше не экспериментировать. После того дня я практиковалась с огнем под его присмотром, а там уже и наступил день пира.

Я нервничала как никогда: искусала все губы и сожгла диванную подушечку. Последнюю случайно, потому что решила занять руки, и ткань занялась. Хорошо, Амаэль научил меня запирать пламя: оказывается, я могла действительно управлять огнем, не только его вызвать, но и потушить силой мысли. В перспективе я даже могла сражаться с помощью огня, если, конечно, захочу. Сейчас же мне хотелось спрятаться под этот самый диван!

Когда я узнала, что задумал Амаэль, я была в ужасе. До этого я считала, что меня просто отведут на площадь и скажут: «Знакомьтесь, это ведьма Яна». И тут же уведут. Ни о каком пире и речи не шло. Это же как целый корпоратив, только в мою честь. Прием, бал. Каждая девушка мечтает хоть раз в жизни попасть на бал… А я вдруг возьми и испугайся! Может, потому что окончательно стала ведьмой, искорки меня слушают. Может, потому что до сих пор помнила злые, высокомерные взгляды эльфийской знати и осторожные, напуганные — простого народа.

На мои просьбы подождать Амаэль отреагировал достаточно спокойно, на высказанное сомнение: «Вдруг меня не полюбят», ответил:

— Я всю свою жизнь защищался от любви, провел черту между собой и своим народом. Но делал для них все, что было в моих силах. И знаешь, что? Их не остановило даже проклятие. Мой народ проникся ко мне настолько глубоким уважением, что даже сидящий в моем королевстве враг не смог подорвать мой авторитет. Не стану скрывать, им, возможно, будет непросто принять мой выбор, уверен, будет ходить много разных слухов. Но поверь мне, простым эльфам все равно, проклят ли их король, или ведьма ли их королева, их гораздо больше интересует чем кормить детей, собственная безопасность и счастье.

Его слова немного меня успокоили. Как и обещание найти родителей Юриэль. Я успела раз десять пожалеть о том, что не рассказала Амаэлю все сразу про эльфийскую чету, потому что, когда рассказала, выяснилось, что они исчезли. Сбежали и даже дочь с собой не прихватили.

— Ушли порталом, — процедил Амаэль, когда поделился со мной новостями. — Использовали темное заклинание, или я зря помиловал этого мерзавца.

— Конора? Разве нет других портальщиков?

— В моем королевстве только двое: Конор и Орэль. Второй мне как отец, зачем ему прятать таких важных свидетелей? А может, даже преступников!

Так родители Юриэль стали главными подозреваемыми в том, что со мной случилось, и их объявили в розыск. Но для меня что-то здесь не сходилось. Я бы сказала, здесь вообще ничего не сходилось. Амаэль считал, что у них был мотив: месть за дочь, убрать меня с дороги. Но мне казалось, что все намного глубже и запутаннее. Я помнила страх во взглядах эльфийской четы: им кто-то угрожал. Кто-то, кто находился в тени. Кто-то влиятельный. И этот кто-то еще здесь, во дворце.

Когда я поделилась своими опасениями с Амаэлем, он внимательно выслушал, но сказал мне:

— Темная магия есть и во мне тоже. Какой бы силы ни было колдовство, мне достаточно щелчка пальцев. Я остановлю любую магию. Ты в безопасности, Яна, и весь мой народ будет в безопасности на этом пиру.

Наверное, мне передалась его уверенность, потому что мой мандраж превратился в предпраздничное предвкушение, какое бывает перед Новым годом или днем рождения. Тем более что собирали меня на пир долго и со вкусом. После завтрака ко мне пришли несколько эльфиек и принялись сначала купать меня в воде с ароматными маслами, потом делать массаж. Завершились мои сборы красивой укладкой, мне заплели изящную объемную косу, и облачением в струящееся красно-оранжевое платье. В отражении я сама себе напоминала пламя: великолепное и опасное, согревающее и обжигающее, манящее и покоряющее.

В этот момент я чувствовала себя настоящей королевой.

Пока не обнаружила в своих покоях Юриэль.

Глава 44

Бывшая невеста Амаэля просочилась вместе с эльфийками, которые собирали меня на пир, поэтому я даже не сразу ее заметила, а когда заметила… растерялась. Потому что не знала, как с ней себя вести. Потому что по версии моего эльфа родители Юриэль пытались меня убить. Потому что не представляла, что она здесь забыла. Рядом со мной.

Впрочем, интриговать Юри не стала. Стоило эльфийкам закончить с моим образом и потянуться к выходу, она приблизилась ко мне.

— Нам надо поговорить, Яна. Наедине.

Обычно ничего хорошего после таких слов не говорят.

— Я уже поговорила с твоими родителями наедине, а потом чуть не погибла, — ответила я грубее, чем хотела.

— Они ни в чем не виноваты, — она вскинула голову и посмотрела мне прямо в глаза. — Мои папа и мама никогда бы на такое не пошли. Никогда бы не воспользовались темной магией. Я молю богов, чтобы с ними ничего не случилось…

В глазах Юриэль блеснули слезы, которые она изящно смахнула. Эльфийка все так же казалась мне хрупкой изящной статуэткой. Облаченная в голубое с белым платье она выглядела настоящей Белоснежкой.

— Допустим, не виноваты, — согласилась я, — но я уверена, что не хочу слушать ничего из того, что ты мне хочешь сказать. Так получилось, что мы любим одного мужчину. Я буду очень рада, если ты его отпустишь.