Ван Ван из Чайны 3 (СИ) - Смолин Павел

— Полагаю, нужно добавить немного того, что получат собственно жители деревни кроме денег, — предложил я. — Например — можно попытаться «выбить» у властей железнодорожную ветку к нам — строить там не то чтобы много, но экспорту это сильно поможет, а разбогатевшие жители будут ездить в город на комфортной электричке.

— Тогда вся презентация будет выглядеть так, будто мы просим у властей деньги, — не одобрил Ван Дэи.

— А кому вообще ты ее собрался показывать? — удивился я.

У нас же тут тот еще коммунизм — если хочешь отгрохать в деревне за свой счет животноводческое хозяйство, пожалуйста: твой бизнес, твои риски, главное налоги плати.

— Как «кому»? — удивился китайский папа. — Конечно же соседям!

— А разве их нужно убеждать? — удивился в ответ я. — За стабильную зарплату, даже если она невелика, тут почти все согласятся обменять личное хозяйство на работу в козлятнике.

Потому что, как бы печально это не звучало, даже большие наши семьи, которые могут обрабатывать много полей, имеют со своей продукции жалкие гроши.

— Деньги — это не всё в этой жизни, сын, — важно ответил Ван Дэи. — Люди должны знать, что они работают не только за зарплату, но и за процветание своей деревни и своих потомков.

— Значит нужно добавить ежегодные дотации школе — приглашать из городов нормальных учителей, чтобы у деревенских детей был шанс получить хорошее образование, — предложил я.

Народ любит «социалочку».

— Почему нет? — записал китайский папа идею в блокнотик.

Все равно у сына денег куры не клюют, а главное — их со временем станет только больше.

— Еще — расширение амбулатории до нормальной поликлиники, — добавил я.

— Отлично!

— И пожарная машина со своей командой пожарных — помнишь, полтора года назад пожарным пришлось ехать до нас целый час, и за это время дом семьи Сыма мы успели потушить сами?

Пожар в деревне — страшнейшая из бед, и тушить пожар тогда сбежались все, кто о нем вообще знал. Благо дома из-за заботы Партии не деревянные.

— Пожарная часть — это важно, вдруг загорится козлятник? — добавил эгоизма в общественно полезную инициативу китайский папа.

— А в будущем, когда предприятия станут приносить стабильный доход, придется их увеличивать. Тогда в деревню придется заманивать работников из других мест. Может однажды Хуаньлиньбао дорастет до полноценного города?

— А вот об этом лучше пока никому ничего не говорить, — поморщился Ван Дэи. — Там, где чужаки, там проблемы. Среди наших односельчан найдется немало кретинов, которые попытаются нам противодействовать только ради того, чтобы не пускать в деревню чужих. На туристов-то многие нынче жалуются, а что будет, если сюда начнут переселяться из других мест?

Ох уж этот великосельский шовинизм!

Глава 22

Проснувшись, я сладко потянулся и с удовольствием втянул носом сдобренный такими родными запахами из-за окна воздух. Солнце едва-едва показалось над горизонтом, окрасив деревню в нежные рассветные тона. Деловито копошились во дворе успешно пережившие «перестройку» куры, редко и беззлобно тявкали деревенские собаки.

— Кукареку!!! — оглушительно поприветствовал новый день вредный, обожающий клевать всех без разбора и за это стабильно получающий пинков петух семейства Чень.

Драчливая птица, в отличие от времен, когда мне в деревне приходилось в полном смысле жить, не раздражала, а напротив — заставляла губы растягиваться сильнее. Эх, ностальгия! До чего же похорошела деревня, как только я перестал бояться провести в ней всю жизнь!

Пока я садился на кровати, одевался и посещал санузел (с «умным» японским туалетом!), хорошего настроения добавляли воспоминания прошлых дней: тогда мама Айминь еще не уехала, и мы все вместе при поддержке парочки городских чиновников, к которым примкнул главный «спортсмен» Сычуани, под камерами изображали благостный сельский труд: сушили рябину (на корм скоту идет), варили повидло с компотами из айвы, а уважаемого заместителя Ченя Хуасяня даже укусила пчела во время сбора груш: это привело его в большой восторг, потому что считается за производственную травму во время добровольных сельхозработ — то есть зачтется.

Напоследок, когда весь «очковтирательский» материал был отснят, все, кто не трезвенник — то есть все, кроме меня и дядюшки Вэньхуа — отпраздновали «битву за урожай» молодым облепиховым «вином» с медом. Градус у данного вида браги маленький, но когда количество выпитого достигло внушительных объемов, их хватило, чтобы городские уехали домой в наилучшем расположении духа, увозя с собой внушительный набор фруктов, ягод и овощей. В сезон-то чего гостей не принимать — вон какое изобилие кругом! Очень, надо признать, время съемок выбрали — когда видишь кучи вкуснятины в телевизоре, как-то совсем не хочется думать о том, сколько труда стоило все это вырастить, зато берет гордость за то, как богато живет Китай. Голода, хвала Небу, в Поднебесной не осталось, но у кого-то репортаж даже зависть вызовет: он-то в городе на «дошираках» живет и вкалывает четырнадцать часов в сутки, а крестьяне-«бездельники» жируют. В деревню, тем не менее, такие никогда не едут, словно генетической памятью ощущая, насколько они не правы.

Из-за окна донесся знакомый, но чуждый для нашего двора стук. Выглянув, я зажал рот руками и сдавленно заржал, сползая под подоконник: за окном, перед хозяйственными постройками и у начала огорода, стоял тренер Ло с палкой в руке. Подбросив в воздух камень, он палкой отправил его за пределы огорода и с крайне задумчивым лицом посмотрел в даль. «Можно ли таким способом стать теннисистом мирового уровня?». Просто умора! Сейчас в город вернемся, и он еще и статью в какой-нибудь спортивный журнал напишет, о пользе палок и камней для развития мышц верхнего плечевого пояса у юных теннисистов. Надеюсь, одного моего «кейса» не хватит, чтобы заставить всех спортсменов Китая заниматься этой бесполезной фигней часами напролет, а у тренера Ло не хватит авторитета и связей, чтобы протолкнуть «первобытные упражнения» одними ими. А ведь хватит! А дети потом будут тратить время и силы на полную фигню! Решено — нужно признаться Ло Кангу, что я просто пошутил. Да черта с два он мне поверит!

Есть проблема и поважнее — долбаный самолет не выходит из головы. «Подбросить» самому себе что-то? В моей ситуации это очень сложно — свободно ходить в одиночестве мне не светит до конца как минимум активной спортивной карьеры. Думаю, думаю, но придумать ничего пока не получилось. Ладно, время есть — начнем с палок и камней, а закончим, как обычно, мировым господством. Ха!

Подбодрив себя таким образом, я отправился в столовую, где нашел суетящихся у плиты Дзинь, Донгмэи и бабушку Джи Жуй. Моего появления они не заметили, поэтому я без труда «подслушал» их разговор на языке глухонемых.

— «Какими бы популярными вы ни были, в частном лицее вам придется несладко: там учатся дети городских богачей».

— «Ну и что? Если они будут строить против нас козни, мы просто напугаем их нашими подписчиками».

Стоп, что еще за «частный лицей»? Я этого не планировал по «озвученной» бабушкой причине: в нормальной общеобразовательной государственной школе найдутся другие выходцы из крестьянских семей, а городские ученики не могут похвастаться доходами своих родителей. Частная школа — совсем другое дело, особенно если учесть тот факт, что родители и даже бабушка Кинглинг (которую еще предстоит убедить) постараются «запихнуть» близняшек в самую престижную школу из возможных. Да они там учебу-то банально не потянут со своими «деревенскими» троечками в табели успеваемости.

Я кашлянул, чтобы привлечь внимание близняшек — бабушка обернулась вслед за ними — и прожестикулировал:

— «Я согласен с бабушкой. В частную школу для богатеньких вам нельзя. Придется потратить годы, чтобы с помощью репетиторов догнать тех, кто учился там с самого начала. Оно вам надо?».

Джи Жуй покивала, соглашаясь со мной, а Донгмэи поморщилась: