Лекарь драконьей матушки (СИ) - Юраш Кристина

— Фруассар сказал, что во дворце мятеж! Он сбежал, смог связаться со мной и сообщить о мятеже…

Вот, значит, куда пропал медальон! Нас опередили! Ловкий камердинер утащил медальон, чтобы предупредить императора!

— Какой мятеж? — натурально удивилась императрица. — Я ничего не слышала!

Император поднял на меня глаза, я вздохнула. Он отпустил мать, затем взглянул на неё и подошёл ко мне, обнимая. Сжал так сильно, что я подумала, что сейчас умру. Я почувствовала, как его губы коснулись моих, а затем он выдохнул:

— Мне сказали, что вас убили… Фруассар сказал, что вас убили…

В этот момент руки сжались еще сильнее. Я краем глаза видела, как за этой картиной наблюдает его матушка.

— Если что, я возмущена, — проворчала императрица, доставая шкатулку с зеркалом и роликом и начиная делать себе массаж. — Это чтобы вы были в курсе.

— Как ты? — спросил Аладар, глядя на меня.

— Котлетки варю, — улыбнулась я, показывая глазами на закипевшие кастрюли.

На меня смотрели синие, недоверчивые глаза императора.

— Что здесь произошло? — спросил император, и его лицо стало серьёзным.

— Ничего… Просто котлеты прокисли… Предыдущие, — выдохнула я, улыбаясь. — А так всё хорошо. Только… только по тайным переходам месяца два-три не ходите… И двери не открывайте… А так всё хорошо…

Аладар посмотрел на стену, а потом на меня. Я снова улыбнулась.

— Матушка, я хотел сообщить тебе новость, чтобы на балу это не стало для тебя ударом, — произнёс император, чуть ослабив хватку. — Я женюсь.

— Дай-ка я угадаю на ком! — ехидно заметила императрица, откладывая ролик.

— Мне всё равно, одобришь ты или нет, — произнёс император, глядя на мать. Сжал мою руку, пытаясь показать, что всё серьёзно. — Я знаю, у неё нет титула. Но я поручил Фруассару решить этот вопрос.

— И зачем ты мне это рассказываешь? — проворчала императрица. — Женись уже! Раньше я думала, что она не приживётся во дворце, а теперь считаю, что дворец может не прижиться вокруг неё.

ЭПИЛОГ

— Ну-ка, повертись! — усмехнулась императрица. — Гляди, какая красавица! Тебе идет зеленый! Я разгладила руками зеленое платье, глядя на себя в зеркало.

— Думаю, что для моего сына будет сюрприз! — заметила она, глядя на свое платье. — Серьги примерь! Я вдела в уши серьги с огромными изумрудами.

— Отлично подходят к платью, — согласилась императрица. — А вы точно уверены, что это тот самый фасон? Как в книге? — спросила я, чувствуя, как волнуюсь. — О, поверь, фасоны я запоминаю сразу, — улыбнулась императрица, беря несколько ягодок из вазы. — Какая прелесть эта черешня. Но ее тоже много нельзя. Только по утрам! Зато раньше я валялась в постели до полудня, и уже второй день подряд я встаю пораньше, потому как могу проспать мой любимый завтрак. Я очень волновалась, ведь на балу не была ни разу.

— Не переживай, слушай меня, и все будет хорошо, — заметила императрица, когда служанки одели ее в платье. Теперь одна из служанок делала ей мудреную прическу, вплетая в ее седые волосы сверкающие бриллианты. И запомни. Что бы ни случилось, пожар, наводнение, мятеж, императрица должна выглядеть императрицей. А не городской сумасшедшей. Никакой неряшливости в одежде! Для людей ты — пример. Тебя еще столькому предстоит научить! Как правильно принимать приглашение на танец от супруга! Это — целое искусство! — Я вообще танцевать не умею, — призналась я. — Кошмар! — дернулась императрица. — Ты почему не сказала? Сегодня танец жениха и невесты! Все! Отменяйте помолвку! Переносим ее на четыре месяца, пока наша невеста не научится танцевать! Мы наймем ей учителя танцев, чтобы наша новоявленная герцогиня не ударила в грязь лицом! Это же позор! — Тише, матушка, — послышался голос Аладара. — Мы что-нибудь придумаем. Честно сказать, помолвку переносить было довольно рискованно. Особенно на четыре месяца!

— Матушка, никаких переносов помолвки, — послышался голос императора, а он поднес мою руку к своим губам. — Тем более на четыре месяца… — Так, — произнесла императрица, догадываясь, в чем дело. Я смутилась, но император ничуть. — И когда это вы успели? Вчера? Когда ты пригласил ее обсудить ее новый титул? Да? А я-то думала, почему вас так долго нет! Вот прямо как в воду глядела. Мне казалось, что она никак не может смириться с тем, что ее сын вырос и теперь сам женится.

— Послушайте, — не выдержала я. — Я все понимаю. Вам тяжело осознавать, что еще вчера это был ребенок, а теперь уже взрослый мужчина, который… — При чем здесь он! — перебила меня императрица. — При чем тут мой сын! Сейчас вы поженитесь, будете заняты, а мне искать новую целительницу! Привыкать к ней! Честно сказать, я была в таком шоке, что даже не сразу нашла, что ответить.

— Что вы такое говорите! — произнесла я, глядя на императрицу. — Никакой новой целительницы. Я как ухаживала за вами, так и продолжу… Мы тут посовещались вчера… — А, теперь это так называется! — вставила едко императрица. — Буду знать! Боюсь представить, что она подумает, когда кто-то объявит, что император совещался с новыми министрами.

— И решили, что будем ухаживать за вами вместе, — заметила я. — Пока вы не встанете на ноги. Вас никто не собирается бросать. Поймите это… Императрица молчала, а я почувствовала, как будущий муж приобнял меня.

— Тогда возьми из черной шкатулки тиару, — наконец произнесла она. — Так и быть! Пока ты своими драгоценностями не обросла, подарю тебе часть своих! Я уже немного обросла, просто ей не говорила.

— Ну что ж! Теперь идем на бал! И попробуй мне только опозориться! В этой тиаре я позориться тебе не позволю! Я вздохнула. Сама нервничала ужасно.

Гостей на балу было столько, что я сначала решила, что танцев не будет. Но еще больше гостей собралось под балконом дворца. Целые толпы людей стекались посмотреть на нового императора и его невесту. Слух о том, что император женится, разнесся так быстро, что даже котлеты свариться не успели. И теперь все предвкушали будущую свадьбу и парочку выходных.

Толпа в изумлении смотрела на императрицу, которая восседала на балконе, глядя на сына. Все затаили дыхание, ожидая, что он скажет император. Но, судя по лицам, ничего хорошего от него не ждали. Я чувствовала, какое напряжение царит в толпе. Я тоже, честно сказать, нервничала.

— Наверное, все мои предшественники начинали с налогов, — заметил Аладар. А я выдохнула. — Но я начну с другого. Я начну со здоровья. Недавно беда постигла и мою семью. И тогда я понял, что перед болезнью и смертью все равны. Каждый из вас болел и знает, в каком ужасном состоянии находится у нас медицина…

По толпе пронесся одобрительный возглас. Народ, который смотрел на императора со страхом и напряжением, тут же стал согласно галдеть. Я видела, что люди что-то обсуждают, кивают. И я успокоилась. Под конец речи толпа взорвалась такими овациями, что я даже испугалась.

Потом был бал. Длинное платье скрывало то, какие кульбиты я выделывала ногами, чтобы поспевать за императором. Он и так старался и вел меня весь танец. И только под конец танца я выдохнула.

Глядя на роскошные стены дворца и потолки, чувствуя, как будущий муж не выпускает моей руки из своей, я понимала, что, может быть, я сумею прижиться в мире интриг и опасностей. Тем более, что начало уже было положено.

— Понимаешь, милая, — заметил голос императрицы, а в нем было столько теплоты, что прямо завидно стало. — Люди засоряют себя всякой гадостью. Едят всё, что видят… Но ты должна следить за собой. Правильно питаться означает любить себя! Ты ведь принцесса, не так ли?

— Да, бабушка!

— Поэтому ты должна есть только самое лучшее. Выбрось эту сладкую дрянь и съешь лучше ягоды. Они куда полезней этого пирожного!

Услышала я три года спустя, проходя мимо покоев императрицы. В первый же год мы осчастливили ее расхитительницей бабушкиных шкатулок, мотательницей бабушкиных нервов и срывательницей бабушкиных роз.