Синдзи-кун: никто не уйдет обиженным (СИ) - Хонихоев Виталий

— Ой, заткнись — машет рукой Касураги: — зато будет, о чем с ним вечером поболтать… он такой милый бывает!

— И правда! Жду не дождусь вечера! Идем дальше. Чем раньше Читосе-сан всех тут убьет, тем раньше мы к Питеру вернемся в уютную постельку! — вставляет третья и Читосе только головой качает.

— Все-таки вы просто люди — говорит Читосе: — и это приятно. Осознавать что вы такие же как и мы.

— А ты думаешь мы тут биороботы «Антимагии» — хмыкает Аянэ: — обижаешь. Это ты скорее биоробот. Одним выстрелом двоих… а ведь они даже не на прямой стояли, как? Или вот сейчас — думаешь я не вижу, что ты прямо в ствол попала, да не просто в ствол, а так, чтобы пуля сквозь нарезы в патронник вошла? Человек так точно стрелять не сможет.

— Хм. — пожимает плечами Читосе: — да там ничего сложного. Рикошет от бронированной двери рядом. Если бы там была бетонная стенка, то выстрела бы не получилось.

— Что?! Ты рассчитала рикошет?!

— Примерно. Приблизительно. Не на сто процентов — уточняет Читосе: — ничего сложного. Коэффициенты известны, добавляем немного из сопромата, баллистики, утоняем энергию выстрела и расположение мишеней на местности…

— Определенно есть, о чем с Питером вечером поболтать — кивает вторая: — эта Читосе просто нечто. Нет, я конечно верила другим нашим, но, чтобы вот так…

— Да, конечно — Читосе продолжает свой путь. Поболтать с сестричками приятно, узнать что-то об их личной жизни с Питером — тоже замечательно, будет, о чем посплетничать с Майко, но для этого надо эту самую Майко сперва спасти! А как ее спасти, если стоять тут на углу и лясы точить? Тоже мне, лучшее штурмовое антимагическое подразделение за всю историю Японии.

— Ты не подумай — говорит Аянэ ей вслед, пристраиваясь сзади: — обычно мы более … профессиональны. Просто сегодня и с тобой как-то расслабились. Ты ж как танк — идешь и все впереди выносишь вперед ногами. Так что мы тут вроде наблюдателей получается. Можем тебе патроны подавать… правда у нас стандартные, ничего для твоего монстра нет. С каких пор ты «Пустынным Орлом» пользуешься?

— Это не мой — мотает головой Читосе: — ганфайтера из холла. Девушка со смуглой кожей и светлыми волосами.

— А… — протягивает Аянэ: — вот тут погоди, дай мы … — она не успевает закончить, Читосе подпрыгивает и выбивает ногой дверь, тут же перекатом — влетает в помещение и … опускает пистолет. В белом секторе практически нет кроватей, лежанок или капсул. В белом секторе всего одна лежанка и на ней сейчас восседает взъерошенная Майко. Перед ней — шахматная доска. За доской сидит какой-то седой старикашка. Майко поднимает голову и видит Читосе, за спиной у которой толпятся сестрички с оружием наперевес.

— О! Чи-тян пришла! — говорит она весело: — а мы тут ставки повышаем! Давай так — обращается она к старичку: — здание «Ахимса» против моей сестрички Чи-тян! Выиграешь — отдам ее тебе! Не навсегда! На ночь — воспользоваться юным телом совершенной богини! Что скажешь? Ай! За что ты в меня ботинком запустила?!

— За дело! — отрезает Читосе, опуская одну босую ногу на холодный бетонный пол: — и это только начало! Собирайся, мы уходим!

— Мы еще партию не доиграли, а Оджи-сама мне уже пять миллионов должен. — отвечает Майко: — как я уйду, если мне так прет?

— Предлагаю оглушить ее. Или седативными. У нас дротики для захвата живьем есть. — деловито уточняет Аянэ: — здание горит.

Глава 18

— Ганеша умер — говорит она, открывая глаза. Она чувствует его смерть, знает, что тот умер, знает, как именно он умер. Она поворачивает голову и глядит на лежащую рядом девушку. Они лежат, сплетясь ногами и тяжело дыша после того, как Ланселот сегодня набралась решимости и все же пробралась в ее спальню ранним утром. Шелковые простыни еще не остыли от жара их страсти, а вот кофе на переносном столике — давно остыл. Какой проверенный предлог — думает она, мне принесли кофе в постель… вот только кофе до меня так и не дошел. Ранним утром командующая Центральной, рыцарь и телохранитель — перешагнула порог ее спальни с этим смешным столиком на колесиках, с кофе и свежими круассанами на подносе. Завтрак в постель. Впрочем, они так и не позавтракали.

— Какой Ганеша? — спрашивает ее Ласенлот, приподнимаясь на локте и ее тяжелая грудь колышется от такого движения: — который из Могадишо или тот, со смешными усиками?

— Токийский Ганеша — уточняет она, потягиваясь и зевая: — глава Токийского офиса «Ахимса».

— А… этот. Который как будто всю жизнь коврами торговал — кивает Ланселот: — Как? Когда?

— Пуля в голову — Морриган показывает пальцев в центр своего лба и изображает губами «бум!»: — сегодня. Сейчас.

— Токио? — Ланселот хмурится, взмахивает рукой и в воздухе искрит темно-синий овал. Искрит и пропадает. Пахнет озоном, как после грозы.

— Антипортальный купол — хмурится она: — не могу достать до них… и Ганеша мертв. Это ж нападение на офис! Нападение же, да? Ну… скажи! — торопит ее Ланселот, садясь на кровати и становясь серьезной.

Морриган кивает. Да. Нападение на офис. Почему не сработали системы оповещения, почему не идет эвакуация людей и ценных ресурсов, почему в Центральной Догме тихо и безмятежно — она не знает. Кто-то отсек Токийский офис «Ахимса» от связи и порталов и нанес удар. Значит это не случайность, это намеренная и хладнокровная атака, это акт агрессии, на который им придется ответить, но сперва — эвакуация. Анализ. А уже потом — возмездие. Устранение недостатков. Восстановление активов.

— Как не вовремя, черт бы побрал этих япошек… — ворчит Ланселот, ворчит, но поднимает руки в знакомом жесте и вокруг нее вспыхивают синие овалы порталов. Через некоторые видно побледневшие лица людей, которые поворачиваются к ним, через некоторые — офисы с лампами дневного света и рядами столов, через некоторые — ангары с какой-то техникой, а вот тут — спортивный зал с тренирующимися людьми в форме. Где-то день, где-то поздняя ночь, где-то утро, из одного портала ощутимо веет холодом.

— Общая тревога! — рычит Ланселот в порталы: — нападение на Токийский офис! Тор? Тор! А… вот ты. Ганеша из Токийского офиса мертв опять… его не будет с нами где-то минут сорок, так что изволь пошевелиться. Периметр здания зачистить и продержаться до тех пор, пока Джек не завершит эвакуацию.

Морриган со своего места видит, как в некоторых из порталов — поспешно отводят глаза, увидев через темно-синие овалы намного больше, чем хотели бы. Ланселот — красивая и сильная, она похожа на скандинавскую валькирию, ее золотые волосы и точенные скулы, пухлые губы и широкие бедра вполне давали ей шанс уносить павших воинов в Вальхаллу под музыку немецкого композитора. Ирония судьбы, думает Морриган, но мы все тут ангелы уносящие павших в рай, мы все слышим «Полет Валькирий», пепел Клааса стучит нам в грудь, мы не равнодушны к боли и страданиям, а значит и Ланселот, легенда из сказок — на своем месте.

Люди в порталах — кивают, подтверждают, что услышали и начинают выполнять распоряжения, кое-кто — прикладывает руку к головному убору в воинском салюте, кто-то уже начинает отдавать распоряжения, где-то начинает пронзительно выть сирена. Ланселот машет рукой и порталы гаснут, оставляя только парочку. В одном из них скалится своей похабной улыбочкой Тор, он ни капельки не стесняется, разглядывая их тела так, словно стоит на рыночной распродаже.

— А ты вполне себе в форме, сестренка! — говорит он, кивая в ответ на приветствие Морриган: — что, эта мелкая интриганка все-таки залезла к тебе в постель, а? И конечно же, ей надо показать это всему миру, а?

— Меня так раздражает, когда ты говоришь обо мне в третьем лице … — говорит Ланселот: — у тебя, между прочим не так много времени!

— Ты бы сперва трусы натянула — парирует Тор: — я между прочим в Токио, а ты в Центральной Догме сестре Морриган дырочки зализываешь. Мне до офиса еще минут пятнадцать ехать, но я отсюда сирены слышу. «Антимагия».