Аркаим (СИ) - Лопатин Георгий

Проснулась от резкого рывка. Ее схватили за шиворот и буквально выдернули из своеобразной палатки, после чего поставили на ноги, крепко схватив за руки.

— Кто это тут у нас⁈ — весело произнес воин, что встал перед ней.

«Белоголовые! — с ненавистью вспыхнула мысль. — Только не арья, а абха!»

* * *

Как только стало ясно, что беглянку поймать не удалось, Махавир отдал распоряжение Мани на эвакуацию.

«Еще бы месяц», — с сожалением подумал он, невольно подсчитывая, сколько сотен килограммов меди не досчитается за этот срок.

Увы, но добыча шла не шатко, не валко. Создавалось ощущение, что степняки всячески саботируют процесс, только не до конца было понятно зачем, ведь мышьяк для бронзы поставляли в зависимости от количества полученной меди и значит чем меньше добудут меди, тем меньше они сами получат бронзы, а она нужна всем для оружия и доспехов.

«Такте впечатление, что высшая знать получив оружие и доспехи, через что еще сильнее возвысившись над всеми прочими, решили притормозить процесс вооружения», — подумал Махавир.

Что было глупо.

— Ладно, если бы они знали, что мы их за нос водим, тогда логично было бы предположить, что нас посадили на голодный паек, чтобы мы не успели усилиться, дабы потом прийти и покорив нас, получить доступ к мышьяку…

«А может все-таки знают? — снова подумал он. — Знали с самого начала, но… решили сыграть в эту игру, чтобы видимостью своим союзом с могущественными арья отгородиться от абха? И даже дочкой вождя пожертвовали ради такого дела… если она вообще дочь вождя…»

— Вот же блин…

Махавир не склонен был недооценивать умственные способности хроноаборигенов. По части интриги и просто житейской мудрости они могли дать ему сто очков форы.

Именно через месяц по плану, перед самым ледоходом, Мани с воинами должен был вернуться в Аркаим, но увы, жизнь распорядилась иначе. Махавир придя к умозаключению, что степняки обо всем знают, и значит беглянка не опасна, следовательно, можно еще немного потянуть, получив еще сколько-то меди, все же не стал рисковать.

Даже если степняки не знают, а узнав, решат отомстить, то все равно не стронутся с места раньше конца июня, пока их кони не отъедятся на сежей траве. А то банально не дойдут или дойдут, но животные станут ходячими трупами.

После того как город удалось отстоять, авторитет Махавира взлетел до небес, так что Мани стал для него почти не опасен с политической точки зрения. Да и мать к нему явно охладела после времени разлуки, а главное после родов. Тут включились материнские инстинкты и теперь на первом месте для нее стал ребенок, к слову сказать родилась девочка кою назвали Чарви, что в переводе означала красивая и умная.

К слову, женщины перенервничав из-за штурма начали рожать как из пулемета и теперь в городе постоянно орали новорожденные.

Вернули угнанные на дальние пастбища стада и отары. А так же дошло стадо из верблюдов — приданое невесты.

Махавир рассматривая животных пытался понять, какого все же лучше выбрать под седло, двугорбого или одногорбого. Двугорбый выглядел предпочтительнее просто в плане удобства его оснащения седлом, но одногорбые выглядели… мощнее, что ли, да и память подсказывала, что гонки арабы проводили именно на них. Хотя это все следовало проверить на практике.

После дальнего перехода, да еще зимне-весеннего заставлять измученных животных бегать наперегонки Махавир не стал, своих возможностей они не покажут.

«Ладно, будем все же пытаться приучить оба варианта», — решил он.

И тут его взор упал на какого-то слегка несуразного верблюда, хотя этих животных вообще нельзя назвать элегантными хоть сколько-нибудь. Сильно провисающая шея, горб на спине не четко выраженный, а какой-то покатый холм на всю спину. Покрытие шерстью неравномерное, по шее как борода и на грудине, а все остальное тело «лысое», то есть с очень короткой шерстью. Это при том, что двугорбые отличались изрядной шерстистостью, а одногорбые были полностью «лысыми».

— Мутант что ли? — удивился Махавир. — Или… третий вид? Или подвид? Вроде бы их всего два вида должно быть… Но мало ли… может вымерли к моему времени в будущем?.. Про тех же мамонтов утверждалось, что они еще не все вымерли… в этом времени… правда обмельчали до двух метров в холке и живут сейчас последние их представители на острове Врангеля… Хм-м… может сгонять как-нибудь туда, да вывезти этих почти выродившихся мамонтов, да попробовать скрестить с индийскими или африканскими? Будут наши сибирские шерстистые мамонтослоны…

Махавир даже представил всю эту спасательную операцию и ничего невозможного в ней не увидел. Всего-то и надо что сделать буеры побольше и наведаться туда зимой по льду.

«Другое дело, как доставить сюда индийских или тем более африканских слонов? — подумал он. — Они же в наших условиях сдохнут от холода банально простудившись, даже если как-то получится их пригнать. Или этих карликовых мамонтов туда переправить, а потом уже их потомство вернуть?..»

Встряхнув головой, чтобы выбросить эти неуместные пока идеи о возрождении шерстистых слонов, он вернулся к проблемам насущным — верблюдам.

Про верблюдов они ничего толком не знал, как-то не интересовался в принципе, так что гадать про виды можно было долго.

— Или все проще и это просто смесок?

Посмотрев еще раз, он отметил, что похожих гибридов в стаде еще около двух десятков, при этом с некоторыми вариациями в плане горба, что неудивительно — игра генов. А раз устоявшегося облика нет, то значит все же смески. Закономерно, учитывая, что пасут их всех в одном стаде.

«Нае… накололи нас все-таки эти степняки, — с досадой подумал Махавир, предполагая, что подобные гибриды скорее всего стерильные и потомства от них не будет. А если и будет, то слабое и нежизнеспособное. — Спихнули нам мусор. Значит все-таки знали, что и мы их нае… накололи».

Одно хорошо, эти смески все были молодыми. Явно на мясо их разводили. Но что еще лучше, по его мнению, они просто идеально подходили под седло. Осталось его сделать и опробовать, для чего требуется приручить и объездить этих смесков.

— Будешь… Чубайсом. Такой же рыжий… как тот гад… Но ты ведь гадом не будешь? А станешь хорошим мальчиком… Или тебя для вразумления нужно кастрировать… как того беглого гада-реформатора и вора хотелось яиц лишить…

Верблюд вдруг заартачился и даже плюнул в сторону Махавира, что, говоря всякую ересь успокоительным тоном, осторожно подходил к верблюду с пучком травы вымоченном в соляном растворе, запах которого по идее должен был привлечь животное и быть более лояльным. От плевка он несмотря на все еще плачевную подвижность, увернулся.

«Может его палка в моей руке пугает?» — подумал он, но не оставил своей задумки и продолжил осторожное сближение протягивая подсоленный пучок травы.

— Начало не самое хорошее… что заставляет думать о плохом… Ладно… как известно, как корабль назовешь, так он и поплывет… не буду я тебя звать Чубайсом… чтобы ты гадом не стал и не подвел меня в самый ответственный момент… А назову я тебя… так и быть, будешь Буцефалом? Ну как это имя больше нравится?

Верблюд наконец учуял запах соли и все еще немного дичась человека, что к нему подкрадывался, после явной внутренней борьбы, осторожно цапнул зубами угощение и отскочив на несколько шагов, начал активно жевать, кося в сторону человека.

— Вот и договорились…

На более активные действия Махавир пока не решился. Приручение таких животных дело долгое и спешка тут неприемлема. Завоевывать доверие придется такими вот маленькими шажочками, через подкуп вкусняшками и только после того, как животное само начнет подходить за угощением, можно будет переходить к следующему этапу.

Кроме того, если уж на то пошло, то он несколько побаивался верблюдов, фактически полудиких, хоть и более-менее привычных к виду человека, но лишь как к пастухам и отчасти защитников от волков. Ну и память о том, до чего довела попытка приручения реципиента тоже давила на нервы, так что получить еще раз копытом по спине было неохота, мягко говоря.